Приметы любви

Она заметалась по комнате, уже без всхлипов и рыданий, не разбрасывая вещи, а напротив, осторожно укладывая нужные ей в маленький дорожный саквояж. Смены белья, плотного, не нежно-батистового, а для поездок, нижние юбки, дорожное платье, разные мелочи для удобства, расчески, деньги… Их лучше взять побольше, но ах, как жаль, в девичьем кошельке только ерунда на карманные расходы, но что-то было в нижнем ящике «на всякий случай»…

— Походка, речь, жесты, все актерское мастерство — это мнимое. Ко всему этому надо иметь еще и мужской характер, — твердо сказала Кэрри, выхватывая лист бумаги и выписывая круглые буковки. — Думаю, тетя меня не слишком осудит.

Уже через несколько минут из дома Джайлзов вышел стройный молодой человек с минимумом багажа. Юноша пешком направился к ближайшей стоянке кебов, но, увидев проносящийся мимо четырехместный экипаж, замахал руками, призывая его затормозить.

— На вокзал Виктория, — шепотом сказал молодой человек, протягивая немаленькие деньги.

Возница замялся, но из глубины вынырнул толстенький человечек и призывно похлопал рукой по дверце:

— Садитесь скорее, нам в ту же сторону, все равно проедем мимо. Дождь вот-вот припустит снова, так что лучше бы вам поторопиться, если не хотите ехать мокрым.

Кэролайн чуть было не ответила: «Добрый вечер, сэр Ричард Фленеган», но вовремя прикусила язык — если уж и он не узнает ее… Кэрри молча кивнула и заскочила в экипаж.

— Спасибо, сэр, — произнесла она нарочито хриплым, словно бы простуженным голосом, улыбнувшись и остальным двум пассажирам. Томаса Эткинса она тоже знала, и он, равно как и сэр Ричард, был известным любителем выпить, третий мужчина оставался в тени, но что-то показалось ей знакомым…

Экипаж тронулся, а Фленеган продолжил прерванную беседу:

— Так вот, милашка Кэролайн, мимо дома которой, кстати, мы только что проехали, в ближайшем времени даст мне свое согласие, что бы там Гарри о себе ни думал.

— А я продолжаю утверждать, что у тебя нет шансов, — подал голос пассажир, находящийся в темноте, и Кэрри захотелось съежиться и надвинуть котелок на глаза, но она заставила себя сидеть непринужденно и прямо. — Я слишком хорошо изучил ее привычки, Кэролайн не сможет устоять.

— Но у тебя нет таких денег, которыми ты мог бы ее подкупить. — Ричард осклабился, и Кэрри могла бы поклясться, что даже в полумраке увидела, как сально заблестели его глаза.

— У нее и самой их предостаточно, — холодно заметил Гарри. — Ты не сможешь ее купить.

— О, дружочек, поверь мне, нет таких женщин, которых нельзя бы было увлечь большими деньгами и титулом. Я знаю, что Кэрри Джайлз, хоть и умнее прочих особей ее пола, особо упираться не станет. Уж я-то сумею обрисовать ей блестящее будущее, от которого она не сможет отказаться.

Кэролайн прикрыла глаза… «Роберт, дорогой Роберт, надеюсь, я успею вовремя и с тобой ничего не случится. Ты просто обязан быть целым и невредимым, потому что без тебя я уже никогда не смогу вернуться к этим… к этим…»

— Кабанам.

— Вы что-то сказали? — спросил Гарри.

Кэрри вздрогнула и схватилась за дверцу.

Возница резко затормозил.

— Компания, говорю, у вас… подобралась хорошая, — хрипло процедила она и отвернулась, чтобы при свете огней вокзала никто не смог разглядеть ее лицо.

* * *

Мысленно пожелав Артуру удачи в доставке Агнес до дома, Роберт отогнал эгоистичные мечты о вкусном или хотя бы просто сытном обеде и поспешил проверить еще одну ниточку.

Из обрывочного повествования Лиззи почти ничего невозможно было понять о судьбе наемного экипажа, на котором она вернулась в Брайтон. Роберт задал несколько вопросов в ближайшей лавке и выяснил, что дорогие кареты и коляски в городе предоставлял только один человек, некто Абрахам Хэндс, «потомок настоящих пиратов из рода потомственных фермеров». Невольно заинтересовавшись этой личностью, Вуд отправился по любезно указанному лавочником пути:

— А вона туда, а как упретесь — обойдите слева, там всего одна ферма и есть, но идти добрую милю придется. Абрахам держится поближе к конюшням, которые построил возле тренировочных кругов, рядом с пастбищем, а еще он там держит свиней, так что будьте осторожны…

Конец рекомендаций Роберт не дослушал, рассудив, что прочие домашние животные отношения к его расследованию не имеют.

Однако, приблизившись к ферме, он понял, что путь к белоснежному домику лежит через загон, где бегали не только розовые поросята в черных пятнах, но и их недружелюбно настроенные взрослые родственники.

Поэтому, когда серьезный и элегантный лондонский джентльмен, он же бравый боевой офицер Роберт Вуд, достиг дома мистера Хэндса, он уже почти ненавидел и свежий загородный воздух, и ни в чем не повинное хозяйство сельских жителей.

— Добрый день! — крикнул юноша в приоткрытую дверь. — Могу я поговорить с мистером Хэндсом?

— Сейчас выйду.

Из глубин дома донеслось бульканье и звон стекла, а еще через мгновение на пороге возник мистер Хэндс, истинный пират, что подтверждали серьга в ухе, дырявый шейный платок, завязанный лихим узлом, и боцманская дудка, выглядывающая из кармана жилета.

— Вы насчет коляски?

— Я бы хотел услышать историю о найме вашего экипажа Эдвином Лоуэллом.

Хэндс нахмурился, и на его худощавом красном лице появилась крайняя степень неодобрения.

— Я бы и сам не прочь был ее послушать… Вы не из его дружков?

— Меня зовут Роберт Вуд, и я представляю интересы совсем других людей. Я… заплачу за информацию о том дне.

— Идите за мной, — буркнул фермер и двинулся в обход дома.

Позади обнаружились чистый двор с новенькими конюшнями и хозяйственными постройками, лавка, коновязь и выезд на абсолютно ровную укатанную дорогу.

Роберт представил, насколько приятно ему было бы двигаться по ней и, несмотря на ситуацию, наслаждаться прогулкой, и мысленно проклял пославшего его через свинарник лавочника. Но потом, разглядев, какой стрелой эта самая дорога уходит в лес, понял, что добросердечный горожанин указал кратчайший путь.

— Вот. Глядите. — Хэндс открыл дверь в ближайший сарай и пнул сидящего на корточках мальчишку.

Тот выронил тряпку и вскочил на ноги, треснувшись головой о нависающий над ним задок открытой кареты.

— Вали пока, нам тут поговорить надо, — буркнул кровожадный пират и обратился к Роберту: — Это та самая коляска. Раритет, реставрированный лучшим краснодеревщиком города. Тута вот, — сухой палец ткнул в изображение райских птиц на ветке, искусно выложенное вокруг обода колеса, — инкрустация с сердоликом и серебряной нитью, мастера из цыганского табора сделали. Труд двух месяцев, между прочим.