Принадлежащая грешнику
Шрифт:
— О чем ты хочешь поговорить?
— Расскажи мне о себе, — говорю я, не задумываясь.
— Как и ты, я родился и вырос в Чикаго. Уилл – мой лучший друг. Мне тридцать девять, и я не люблю пончики.
Мои губы изгибаются, и я отстраняюсь, чтобы одарить его недоверчивым взглядом.
— Ты не выглядишь так, будто тебе под сорок.
Его лицо расплывается в улыбке, отчего он выглядит еще моложе.
— Это комплимент?
— Ага. — Прислонившись плечом к спинке дивана, я говорю. — Ты похож на Чарли Ханнэма.
— Это хорошо или плохо?
—
Когда он смеется, звук насыщенный и звучит музыкой для моих ушей. Наши взгляды на мгновение встречаются, прежде чем я опускаю свой на его грудь только для того, чтобы посмотреть на пятна крови.
Лиам опускает взгляд, затем встает.
— Я собираюсь принять душ и переодеться. Хочешь, я включу телевизор?
Я качаю головой.
— Я собираюсь полюбоваться видом. — Когда он поднимает бровь, я быстро указываю на окна и добавляю. — На город.
— Пульт от телевизора, если ты передумаешь.
Я смотрю, как он уходит, и как только он исчезает на лестнице, я опускаю глаза на свои руки, мои мысли мгновенно заполняются всем, что произошло сегодня.
Ты в порядке.
Синяки заживут.
Ты в безопасности.
Шшш ... все в порядке.
Встав, я подхожу к окнам. Мой желудок опускается от того, как высоко мы находимся, дав мне на мгновение сосредоточиться на чем-то другом. Я обхватываю себя руками за талию, мой бок болит в том месте, куда Финн пнул меня. Я также чувствую, как начинает болеть голова.
Последние пару недель проносятся у меня в голове. Страх, беспокойство, стыд.
Это был ад, но сегодня…
Я делаю глубокий вдох, изо всех сил стараясь сдержать слезы.
Я не могу поверить, что это произошло. Я знаю, что должна была ожидать этого, и в некотором смысле ожидала, но все же…
Финн причинил мне боль. Он мог изнасиловать меня. Или хуже. Он мог убить меня.
Я низко наклоняю подбородок, моя нижняя губа дрожит.
Если бы не Лиам.
Я остаюсь одна максимум на десять минут, но кажется, что проходит вечность, прежде чем возвращается Лиам, одетый в черную рубашку и серые спортивные штаны.
Мы совпадаем в выборе одежды.
Я видела его только в костюме, и должна признать, что треники выигрывают у костюма-тройки.
— Просто скажи, когда захочешь пойти спать, — говорит он, подходя и становясь рядом со мной. Затем он внезапно признается. — Я не люблю высоту.
— Тогда почему ты живешь в пентхаусе?
Лиам пожимает плечами, уголок его рта приподнимается в усмешке:
— Хороший вопрос.
Я оборачиваюсь и бросаю взгляд на гостиную.
— У тебя есть комната для гостей, или мне просто занять диван?
— У меня есть комната для гостей, — говорит он, затем наклоняет голову и продолжает. — Но я должен следить за твоим сотрясением мозга, а это значит, что я буду будить тебя каждые пару часов. —
Он указывает на диван. — Как насчет того, чтобы каждому из нас занять диван? Тебя это устроит?Глядя на Лиама снизу вверх, меня поражает, насколько он внимателен. Я никогда не встречала никого, похожего на него.
— Меня это устраивает.
Глава 21
ЛИАМ
Удивительно, но Киара заснула вскоре после того, как свернулась калачиком на диване.
Должно быть, это была инъекция, которую ей сделал доктор О'Салливан.
Встав, я подхожу ближе и смотрю на нее сверху вниз, наклоняя голову.
Даже с отеками и синяками она по-прежнему самая красивая женщина, на которую я когда-либо обращал внимание. Теперь, когда я держал ее в своих объятиях, у меня постоянное желание прикоснуться к ней.
Ни одно прикосновение никогда не действовало на меня так, как ее.
Присев на корточки, я поднимаю руку и нежно убираю непослушный локон ей за ухо. Ее каштановые волосы образуют ореол вокруг ее лица, ее бледная кожа резко контрастирует с синяками на челюсти и щеке.
Я всегда думал, что со мной что-то не так, что я сломлен, неспособен чувствовать любовь.
Наклоняясь вперед, я прижимаюсь губами к ее лбу, затем замираю и вдыхаю ее аромат в свои легкие. Я восхищаюсь тем, какие чувства она вызывает у меня. Нет отвращения. Нет желания отстраниться.
Вместо этого меня переполняет потребность в большем. Во всем, что она может предложить.
Моя челюсть сжимается от усилия, которое требуется, чтобы отодвинуться, затем уголок моего рта приподнимается.
Чикаго – это все, что имело значение до Киары. Этот город мой. Всегда был, всегда будет. Как и Киара Мерфи. Она просто еще не знает этого. Я дам ей время исцелиться, привыкнуть ко мне, но после этого я сделаю ее своей.
Мои глаза скользят по ее женственным чертам, запоминая каждый дюйм ее тела.
Такая чертовски красивая.
Вспоминая, как она прижималась ко мне в офисе, тепло и собственничество вспыхивают в моей груди.
Прижимайся сколько хочешь, детка. Я не хочу, чтобы ты отпускала меня.
Мой телефон начинает звонить, и это заставляет меня быстро встать и пойти в кабинет, который находится за лестницей.
— Лиам, — отвечаю я.
— Это Виктор, — говорит глава Братвы. — Лука рассказал мне, что произошло. Ты в порядке?
— Да.
— Девушка?
— Спит на моем диване. Ты что-нибудь выяснил? — Спрашиваю я, тихо закрывая за собой дверь.
Русский издает веселый смешок.
— Это уморительно.
— Что?
— Ты никогда не догадаешься, кто стоит за сицилийцами.
Мускул начинает дергаться на моей челюсти, когда ненависть разливается по моим венам.
— Финн.
— Ты ожидал этого?
— С тем дерьмом, которым он меня поливал, я не удивлен. Этот ублюдок всегда хотел убрать меня с дороги, чтобы он мог возглавить мафию.