Принадлежащая грешнику

Мне следовало убить его раньше.

— Ты можешь выяснить, где он прячется? — Я спрашиваю.

— Возможно. Дай мне немного времени.

Виктор, может быть, и самый молодой в Священстве, но этот человек похож на гребаную ищейку. Если он ищет тебя, на этой забытой богом планете тебе негде спрятаться.

— Спасибо.

— Помни о встрече на следующей неделе.

Блять. Чуть не забыл.

— Да, тогда увидимся.

Завершая звонок, мои пальцы сжимают устройство.

Ты можешь бежать, Финн. Ты можешь, блять, прятаться, но, несмотря ни на что, я найду тебя.

— Лиам! — Киара внезапно кричит, паника и страх делают звук хриплым.

Мое тело реагирует на крик еще до того, как он появляется в моем сознании, и я выбегаю за дверь. Мои глаза ищут угрозу, но находят только Киару, спящую на диване.

Я что, блять, с ума сошел?

Внезапно ее тело дергается. Она издает ужасающий звук, почти как раненое животное, затем скулит:

— Лиам.

Кошмар.

Присев рядом с ней, я обхватываю ее лицо руками.

— Киара, очнись. — Мой большой палец нежно проводит по ее покрытой синяками щеке. — Проснись, детка.

Ее глаза резко открываются, и проходит пара секунд, прежде чем она сосредотачивается на мне. Ее губы приоткрываются, и она начинает судорожно втягивать воздух, затем она бросается вперед, крепко обвивая руками мою шею.

Ощущая ее дыхание, взрывающееся на моей коже, и то, как она дрожит, самая сильная эмоция, которую я когда-либо испытывал, наполняет все мое существо.

Любовь?

Нет, это больше, чем просто эмоция.

Это одержимость.

Приподнимая ее, я ложусь рядом с ней, мое тело прижимает ее к дивану. Обхватив ее руками, я наполовину склоняюсь над ней, заставляя ее дрожать меньше.

Она убирает руки с моей шеи только для того, чтобы обхватить ими мою поясницу. Я чувствую, как ее пальцы впиваются в ткань моей рубашки, когда она сжимает ее в кулаках.

— Тебя тошнит? — Шепчу я, решив проверить ее сотрясение мозга, пока она не спит.

— Нет. — Слово звучит отрывисто и избито.

Не обдумывая до конца, я поворачиваю голову, пока моя щека не прижимается к ее.

— Головная боль?

Она кивает, ее кожа касается моей.

— Но не сильно.

Моя рука перемещается к ее затылку, и я мягко начинаю массировать ее кожу головы, ее волосы на ощупь как шелк.

Все еще прижимаясь ко мне, она спрашивает:

— Мы можем снять одеяло? Становится жарко.

— Я могу подвинуться, — говорю я, хотя уже убираю одеяло между нами и перекидываю его через спинку дивана.

Киара крепче сжимает меня в объятиях, качая головой, от этого движения ее дыхание обдает мою челюсть.

— Нет. Пожалуйста, останься.

Я целую ее в щеку, затем устраиваюсь поудобнее.

— Спи. Я присмотрю за тобой.

Мы лежим в тишине, но такое чувство, что она кричит мне, чтобы я никогда не отпускал. Каждые пару минут она начинает дрожать, и как только я шепчу, что я здесь и никуда не уйду, она снова затихает.

Я нужен ей.

Мои собственные эмоции разрываются между яростью, осознанием того, что я не найду ни минуты покоя, пока не убью Финна, и тем, что я полностью поглощен Киарой. То, как ее тело прижимается к моему, как будто она – частичка меня, которой не хватало. Она – эмоция, которую я не мог почувствовать. Она – прикосновение, по которому я скучал всю свою жизнь.

Ранним утром я понимаю, что ради этой женщины я подниму небеса и ад. В течение нескольких часов мое влечение к ней превратилось в абсолютную преданность.

Пока Киара спит в моих объятиях, я примиряюсь с тем фактом, что я принадлежу ей.

Дай ей время, Лиам. Она прошла через ад. Последнее, что ты хочешь сделать, это отпугнуть ее.

Терпение.

Глава 22

КИАРА

Я просыпаюсь от того, что Лиам рычит себе под нос:

— Сотри эту ухмылку со своего лица.

— Выглядит уютно, — шепчет Уилл с весельем в голосе. — Вот ее сумка.

Несмотря на то, что они бормочут, чтобы не разбудить меня, в голосе Лиама нет того нежного тона, который он использует, когда разговаривает со мной.

— Как дела на складе?

— Под контролем. Колин вернулся к работе. Я также проверил Джимми. Его контакт выяснил, кто стоит за возвращением сицилийцев в Чикаго.

— Я уже знаю, что это Финн. — Его тон жестокий и разъяренный. — Виктор выслеживает ублюдка.

— Никогда не думал, что у этого идиота хватит наглости напасть на нас.

— Идиот – ключевое слово. — Пальцы Лиама перебирают мои волосы. Такое чувство, что он делает это рассеянно, и, зная, что я не могу притвориться спящей так, чтобы он не заметил, я шевелюсь рядом с ним. Его рука скользит по моей спине в успокаивающей ласке, и это заставляет меня желать, чтобы я могла просто лежать здесь вечно.

— Привет, — бормочет он, его тон снова нежный. — Ты проснулась?

Я киваю, но вместо того, чтобы слезть с него, прижимаюсь ближе.

— Нужно что-нибудь? — Спрашивает Уилл.

— Сейчас нет.

Я слушаю, как Уилл уходит. Когда мы одни, Лиам не двигается, чтобы встать. Он просто продолжает водить рукой вверх-вниз по моей спине.

Только тогда нахлынули все воспоминания о вчерашнем дне. Тупая головная боль на мгновение обостряется, прежде чем снова становится терпимой.

Я вдыхаю естественный аромат Лиама, полностью мужской.

— Как ты себя чувствуешь?

Как я себя чувствую?

В безопасности. Если не считать головной боли и чувствительных щек, мне комфортно.

Предварительно мои мысли возвращаются ко вчерашнему дню. Меня охватывает сильное отвращение, когда я думаю о Финне и о том, что он со мной сделал.

Так много всего произошло.

Я прижимаюсь ближе к Лиаму, и его руки сжимаются вокруг меня. Я чувствую, как он целует мои волосы, безопасность, которую он предлагает мне, образует вокруг меня кокон.

Больше нет страха за мамину жизнь. Больше нет страха перед тем, что Финн сделает со мной.