Принц из Нью-Йорка

Даже встав на цыпочки, я не доставала.

— Это во мне метр семьдесят один сантиметр, а как на кухне справляется маленькая Фрида? Носит за собой стремянку?

— Значит и ты маленькая… — этот тихий баритон сводил меня с ума. Игнорируя мои попытки дотянуться пальцами до кружки, Дэрек прижал меня всем телом к столешнице, и сам, без труда достал необходимую посуду, обжигая своим торсом мою спину.

Как после такого есть?

Но ела с огромным удовольствием! Воздушный омлет буквально таял на языке, а кофе согревал изнутри!

— Понравилось?

— Очень!

— Теперь нам нужно подняться на чердак, достать рождественские украшения. Пойдешь со мной, или подождешь тут?

— Пойду конечно! — перспектива остаться на кухне одной, и, возможно, встретиться с проснувшимися домочадцами не вдохновляла.

Компания Дэрека меня не так пугала.

Я старалась не вспоминать неловкую утреннюю сцену в ванной… вообще все неловкие моменты, связывающие нас, и упорно поднималась по узкой лестнице вверх.

Чердак был маленьким, и сплошь заставленным коробками с синей надписью «FedEx» (прим. Автора. Американская служба доставки).

— Постой здесь. Тут пыльно. — И, оставляя ровные следы в толстом слое пыли, Дэрек пошел собирать нужные коробки.

— Это проигрыватель? И пластинки? Давай возьмем с собой?

— Я не уверен, что он работает…

Не удержавшись, прямо в белых носках, я шагнула вперед с деревянному сундучку. Сдула пыль и открыла крышку.

— Выглядит, как новенький… Здесь есть розетка? — Я провела рукой по идеальной полировке сбоку.

— Нет. Спущу вниз, там проверим.

В этот момент, мне действительно казалось, что мы не чужие друг другу люди. Дэрек выстаивал башню из коробов, проходя мимо меня. Мы легко и непринужденно разговаривали. С ним было хорошо. По-настоящему.

Спустившись в гостиную эти ощущения, усилились в сто крат!

— Подожди… у тебя паутина в волосах. — Я остановилась рядом, положив под ноги стопку виниловых пластинок, и провела по черным мягким, на удивление, волосам мужчины, привстав на носочки. — Так то лучше…

Мой голос моментально охрип.

Потом мы вешали именные носки на камин, доставали из коробок игрушечных оленей и эльфов. Гостиная, в отличие от кухни была огромной, но мы все равно задевали друг друга, притягивались как магниты.

— Нам еще нужна ель. Выберем одну во дворе, раз уж до елочного базара не добраться? — я пыталась подтянуть спущенный вниз музыкальный проигрыватель, когда на спину упала огромная куртка — Аляска.

— Неужели тебе хочется выходить на улицу в такую погоду?

Я послушно всунула руки в рукава и накинула капюшон. Возле дверей обула большие коричневые мужские ботинки.

— А ты боишься? — Дэрек тоже оделся и потянул меня наружу, застегивая мою куртку прямо под подбородком.

Снег засыпал весь двор. Наши ноги утопали в нем почти по колено, легкие щекотал морозный воздух, а ветер подталкивал в спину. Мы зашли в деревянную пристройку, где мужчина сразу скрылся между ровных рядов стеллажей с инструментами.

— Я нашла пилу! — громко крикнула я, поднимая вверх огромную железяку.

— А зачем пила?

Мужчина показался из-за стеллажей, неся в одной руке огромную пластиковую бадью, а в другой лопату. Расстегнутый до талии, бородатый… с легкой небрежностью на голове и округлившимися от удивления черными глазами.

Я, смущенно положила пилу на место, чувствуя себя русским варваром.

— Кхе… ну да… можно же выкопать…

В руки мне всунули огромную бадью, и вытолкали из сарая, бессовестно посмеиваясь.

Вокруг дома мы обошли раз пять, прежде чем сумели выбрать более — менее подходящее дерево. Дэрек долго копал мерзлую землю, чертыхался, но не сдавался.

— Сам же говорил, что ругаться не хорошо?

— Я мужчина.

— Железный аргумент. Согласна. Тогда прекращай готовить, выдай мне платье и пару сковородок, и я, так уж быть, приближусь к твоему идеалу женщины… на пару дней.

— Откуда ты знаешь, какой у меня идеал женщины? — дыхание у Дэрека немного сбилось, капюшон слетел с головы, и теперь снежинки путались в его темной шевелюре. Я в это время приспокойненько сидела на перевернутой кверху дном посудине.

— Нууу… ей нельзя ругаться… — Начала я загибать пальцы. — Она должна ладить со всей твоей родней, говорить на испанском, не иметь хронических заболеваний, чтобы выносить и родить твоих «крупненьких» детей… ничего не забыла?

— Ну… испанский ты выучишь. С ругательствами я, как ни будь, справлюсь.

— В крайнем случае, пару дней потерпишь! — И мы оба засмеялись в голос, не акцентирую внимания, на двойственности того, что молодой Картнер мне сказал.

— Я разве произвожу впечатление терпеливого человека?

Своими огромными лапами мужчина вытащил елку с корнями, и свободной рукой поднял меня за талию с бадейки.

— Нет… точно нет… — пробормотала я.

Ни вчера, ни сегодня утром… терпеливым этот мужчина не был. Даже работающий фен не дал ему покоя, что он ворвался ко мне в ванну!

Я насыпала на донышко немного земли, помогла разместить корни, и мы вернулись в дом, чтобы встретиться с проснувшейся малышней, и прилипшим к окнам взрослым.

— Они ведут себя как дети! — заметила я, топчась у порога.

— Им простительно. Они пятнадцать лет ждали, когда я приведу в дом девушку!

Дэрек заботливо стряхнул с моего воротника снег, и помог разуться.

Рэндалл спросил, как нам спалось, хитро прищурившись.

Меня ждал очередной, насыщенный на события день.

Глава 19. Неловкие разговоры

Дэрек

— Они ведут себя как дети! — заметила девчонка, топчась у порога.

— Им простительно. Они пятнадцать лет ждали, когда я приведу в дом девушку!

Как бы, между прочим, я стряхнул с ее воротника снег, и помог разуться.

Рэндалл спросил, как нам спалось, хитро прищурившись. Я лишь улыбнулся… Рэнди всерьез решил, что я буду с ним чем то делиться? Носки у Ксюши сползли с розовых пяток, и я, не осознавая до конца, что делаю, принялся их подтягивать, встав на одно колено. Я провел пальцами вверх, забираясь немного под штанины, и обведя по кругу щиколотки.

Рэнди шагнул за ель, явно смущенный моими действиями.

У девочки же сейчас были другие интересы, она зацепилась за мои слова, и не следила за моими руками.