Принц мародеров

— Эй, ворон, мы же купим и себе каких-нибудь артефактов?

— Каких-нибудь? — поднял бровь Сай. — У Лина конкретный список с пояснением на кой черт ему это нужно. А у тебя что?

— Это мои деньги, ворон! — возмутилась архонка. — За мои артефакты! И вообще, мы разве не договаривались на счет разделения вырученной прибыли?

— Зачем делить деньги единого отряда? — искренне удивился ворон. — Я тут ради вас стараюсь, планирую на весь отряд экипировку и прочее, а ты…

— Сайрис — вредина!

Ага, а ты доверчивая идеалистка — подумал я.

— Будут конкретные предложения — обсудим, — отрезал ворон.

Послышались шаги по деревянной лестнице и к нам спустился невероятно толстый человек, каких я прежде никогда не видел. Должно быть, он стремился к форме идеального шара, вдохновленный легендами о Черном Солнце.

— Времечка доброго, добрые люди. С чем пожаловали? — мужчина передвигался с трудом и очень шумно сопел при дыхании. — Ага, кошачья обувка. Тридцать золотых дам за эту красоту. Боюсь, кошачья обувка с ограничителем по расе будет интересна только коллекционерам.

— По этому поводу мы и пришли, — начал объяснения Сайрис. — Я слышал, что хороший артефактор может внести некоторые изменения в требования к предмету.

— Обычно да, — с легкой улыбкой и нотками мечтательности произнес артефактор. — Но со змеиными и кошачьими вещами возникают сложности. Видите ли, они были куда лучшими магами, чем любой из безымянных Доминиона. Все, что я могу, это внести самые незначительные изменения, не более того. Обмануть требования по расе, боюсь, сможет только мастер такого же уровня, как тот, кто создал эту обувь.

— А незначительно подкорректировать? Мой знакомый сказал, что это возможно, — спросил Сай.

— Можно изменить привязку к расе на связанный с ней класс?

— Серолап, надо полагать? — догадался артефактор и я кивнул.

Не говоря больше ни слова, мастер взял со стола пару кошачьих женских сапог и принялся внимательно разглядывать, бурча под нос себе нечто бессвязное. Затем он погрузил их на весы и зачем-то взвесил сначала один, затем другой, затем — оба вместе. Потом поводил над ним каким-то кристаллом, после чего взял лупу и принялся изучать подошву.

— Ну-с, могу вас поздравить, дорогой клиент. Это действительно возможно.

— Цена и время? — сразу перешел к сути ворон.

— Сор… пятьдесят монет золотом. А по времени — минут пять, не больше. Приступаем?

Ворон кивнул и послушно протянул деньги, даже не попытавшись поторговаться. Артефактор никак не отреагировал, просто взял с собой мою обувь и утащил в подсобное помещение, откуда вскоре вышел с небольшим устройством из блеклых камней и металлических шариков. Что было дальше я не видел — мастер закрыл рабочий стол собой.

Я бросил вопросительный взгляд на ворона и тот кивнул, пытаясь подавить зевоту.

Рин правильно поняла мой немой вопрос и тоже приступила к осмотру выставленных экспонатов. Мечи со стихийным уроном, камни с заключенными силами и, конечно, оружие древних. На сей раз тех родов, что не брезговали наделять свои поделки магией.

На пьедестале были, конечно, поделки змей, что заключали в свои изделия невообразимое для иных родов магическое разнообразие. Таких предметов здесь было аж три, но ни один из них не подходил никому из нас, даже если бы у нас были на них лишние деньги. Боевой посох, мантия и амулет светил в описании синем сиянием редкости и радовали глаз ценником свыше двух сотен монет, да внушительным списком бонусов для боевого мага стихий.

Здесь меня впервые кольнула слабая догадка понимания, почему необычные предметы из кузнечной лавки стоили так дорого и обладали такими, пусть скучными, но полезными и даже внушительными для всего лишь необычной вещи.

На втором месте после изделий змей, были кошачьи предметы. В частности, одиноко висящий редкий плащ тари за сто двадцать. Не смотря на редкость, глядя на характеристики было понятно, почему он ценится меньше, чем три змеиные артефакта.

— Вот и все, — обрадовал меня мастер, протягивая добытый в Подземье артефакт. — Носите с удовольствием. Возможно, сейчас вы единственный, кто ходит в такой обуви.

— О, нет, это вряд ли, — хмыкнул я, припомнив, что слышал от бабушки о Безупречном. — Как минимум, последний тари ходит в таких.

Артефактор нахмурился, но ничего говорить не стал. Похоже, о легенда о последнем коте, ставшем величайшим убийцей, ему не очень-то по душе. Такими, как этот кот, пугают непослушных детей, удерживая от баловства.

Штурмовые ботинки тари.

Редкость: редкий.

Материал: кожа лорга, белая китара.

+ 1 к скорости.

Повышенная сопротивляемость физическому обездвиживанию

Требования: ловкость 12, класс Светолап/Серолап/Темнолап/А’ниван/Серебряный весник/Культист Мэвис/Хантрэй/ (…) смотреть полный список.

Едва я коснулся обуви, как ботинки тут же расширились и чуть подросли в высоту, подстраиваясь под нового владельца. Китара засияла чуть ярче холодным снежным светом, а прочная серая кожа казалась словно бы заново подкрашенной. Прочность предмета была практический свежей, скорее сапоги просто были грязными до превращения.

— Мне удалось убрать требования по расе, но теперь он будет спрашивать несколько десятков кошачьих классов.

— А почему требования по ловкости подросли на два пункта? — заметил я изменение в своем трофее.

— Ох, правда? Даже не знаю, как так вышло. Ну, полагаю, на пять монет могу и скидку вам сделать…

— Половину, — не отрываясь от изучения одного из артефактных плащей, произнес Сайрис. — А то на порчу имущества немного походит.

— Половину, — легко согласился артефактор. Не будь у меня от природы высокой ловкости, это могло бы оставить предмет непригодным, и сам мастер явно его не ожидал.

Я не стал ждать и обулся в обновку прямо на месте. Сейчас мы уже не выглядели как шайка вышедших от голода на большую дорогу разбойников, и тускло сверкавшие множеством китаровых вставок сапоги отлично дополняли мой обновленный вид.

Кошачья обувь была настоящим произведением искусства. Изменившись, сапоги подстроились под мой размер ноги, стоило мне к ним прикоснуться.

Сапоги тари были практически целиком сделаны из китары, лишь подошва была выполнена из неизвестного мне материала, да прочные вставки плотной серой кожи находились в местах сгиба. Все же остальное — начиная от металлического носа, слабо подсвеченного белой китарой, проходя далее целой цепью изящных ремешков с многочисленным металлическим плетением. И переходя далее в очень плотно облегавший голени китаровый браслет.