Принцесса безумного цирка

— Через Интернет.

— А вы не пробовали завязать контакт с этим Алукардом тоже через Интернет? — спросил Петр.

— Это мысль! — оживился Никита.

— Только она ничего не дает: мошенник, как только выманил Иру, сразу же стер свои данные. Вряд ли он отзовется на что-либо и рассекретит себя… — произнесла Лена задумчиво.

— Может, хватит уже… — снова заговорил Петр, но Лена перебила его, объявив вдруг ледяным голосом:

— Я знаю, где находится Ира.

— Где? — удивленно спросил Никита.

— Только не надо говорить, что теперь вы будете оплавливать все мои работы по очереди! — воскликнул Петр. — Даже если за каждую испорченную скульптуру вы будете давать мне деньги, я все равно не соглашусь! Они для меня словно дети и очень дороги мне.

— Она похоронена на вашем старинном кладбище, — сказала Лена тоном нисколько не сомневающегося человека.

— С чего вы взяли?! — открыл рот от изумления Петр.

— Ее волокли туда и там же зарыли, я уверена. Я сердцем, женской интуицией чувствую, что она здесь. И если ее нет в ваших скульптурах, то она на кладбище. А что, очень подходящее место для трупа. Лучшее место! Ведь искать будут везде, кроме заброшенного кладбища. Гениально придумано!

— Не хочешь ли ты сказать, что остаток ночи мы проведем в перекапывании кладбища? — с нескрываемым ужасом Никита посмотрел на нее.

— Даже не думайте! — запаниковал и Петр. — Мой шеф говорил, что кладбище представляет историческую ценность, и его просто так трогать нельзя.

— Скрываешь улики? — Лена прищурила глаза.

— Мне скрывать нечего! — воскликнул художник.

— Тогда пошли на кладбище и проверим мою версию, — горячо заявила Лена.

— А что вам еще взбредет в голову? Что мы еще будем проверять? Что следующее? — взвизгнул Петр.

— Больше ничего. Я клянусь, если мы не найдем там ничего интересного, то я оставлю ваш музей в покое, — сказала Лена.

— Честное слово? — уточнил Петр, минуту подумав.

— Клянусь! — с жаром заверила его Лена.

— Да, на кладбище мы найдем много интересного… в историческом смысле… — протянул Никита.

— Ладно, пошли, — согласился Петр и первым направился к выходу.

Лена с Никитой с нехорошим предчувствием поплелись за ним следом. У Лены было предубеждение, что Петр заведет их куда-нибудь и обманет, но озвучивать его она не стала. Петр же вывел их на улицу и повел прямиком к старому кладбищу. Лена шла, почему-то пригнув голову.

— А здесь никого нет? — спросила она.

— Только мы и ветер! — бодро ответил Петр. — Я же ночью здесь подрабатываю охранником.

Погода менялась на глазах, как будто ей не нравилось то, что задумали эти люди. Усилился ветер, став резким, пронизывающим. Он поднимал с земли шуршащую листву и бросал ее в лица пришедших людей, словно защищая покой усопших. Петр посмотрел на пологие холмики и покосившиеся кресты и покачал головой:

— Не нравится мне все, что вы задумали. Вы и вправду тут рыть собираетесь?

Никита тоже не проявлял особого энтузиазма, а Лена, приседая на корточки, а местами ползая на коленках по земле, стала осматривать могилу за могилой.

— А она часом… не того? — поинтересовался у Никиты Петр.

— Раньше такого не замечал, — тихо ответил тот.

Петр обреченно вздохнул:

— Ладно, хоть не копаете… а то бы хозяин меня убил…

— Есть! — закричала Лена, перекрывая завывания ветра.

— Что есть? — не понял Никита.

— Вот эту могилу кто-то недавно раскапывал. Трава аккуратно срезана с верхним слоем почвы и уложена пластами обратно. Смотрите, убедитесь сами! — она подняла один квадрат дерна с пожухлой травой. — Под ним — вскопанная земля. Вы же, Петр, говорили, что это древнее кладбище. Тогда кто же здесь рылся?

Петр перекрестился, а Никита помрачнел, лицо его приняло серьезное выражение.

— Думаю, все же следует вызвать полицию, — обреченно вздохнул Петр.

— Ну, тогда и хозяина музея тоже. Чтобы он знал, какие дела творятся у него под носом.

Приехавший полицейский Раду Мазаре и подошедший хозяин музея Владимир могли посоревноваться друг с другом, кто из них хуже выглядит и у кого настроение паршивее.

— Глаза бы мои на вас не смотрели! — от души посетовал Раду, глядя на Никиту с Леной. — Что вам опять здесь нужно? Что вы выслеживате, да еще по ночам?

— Мы всего лишь ищем свою знакомую Ирину, — напомнила Лена.

— Опять вы за свое… Ну, нет здесь вашей Ирины! Нет! Пропала она бесследно, мы ее тоже искали!

— Плохо искали, — невозмутимо заявила Лена. — А вот мы, кажется, нашли.

— Это кощунство — разрывать могилу! — воскликнул Владимир.

— Ее уже до нас разрыли, — парировал Никита.

— Ладно, — хмуро сказал Раду, — будете понятыми. Приступайте… — Он махнул своим сотрудникам, и те взялись за лопаты. — Когда вы уедете в свою Россию?

— Как только найдем Ирину, — уверенно ответила Лена.

— Правда? — уточнил полицейский, и Лена задумалась, почему все ее спрашивают в последнее время именно об этом.

Сотрудники полиции приступили к раскапыванию могилы, тихо переговариваясь друг с другом.

— Что? Что они говорят? — спросила Лена, бегая между могилой и Раду с Никитой.

— Угомони свою женщину! — взмолился Раду, повернувшись к нему.

— Они что-то говорят, — не унималась она.

— Ваша взяла! Они говорят, что до них здесь недавно копали. Но это не означает, что мы там найдем то, что вы ищете! — поднял кверху указательный палец Раду.

— Я бы очень не хотела, чтобы это было так, — вздрогнула Лена, прижавшись к безмолвно стоящему Никите.

Владимир сохранял полное спокойствие, хотя ему, конечно, не нравилось, что происходит на его территории. А полицейские вдруг прекратили копать и стали просто сгребать землю, так как наткнулись на что-то подозрительное. Все напряглись. Еще мгновение, и из-под рыхлой земли появились женские ноги, а затем туловище в джинсовой одежде, вернее в том, что от нее осталось.

— Ира! — закричала Лена и зарыдала на плече Никиты.

Глава 23

Лена лежала на кровати и смотрела в потолок широко открытыми глазами. Все было кончено. Теперь они знали, что Ира мертва, и та маленькая надежда, которая еще совсем недавно теплилась в сердце Лены, безвозвратно исчезла. Она все видела своими глазами, и от этого видения некуда было деться.

— Никита… — тихо позвала Лена.

— Угу, — откликнулся тот.

— Не спишь?

— Сна нет ни в одном глазу. Спорим, мы думаем об одном и том же, — сказал он.