Принцесса Эрдо

–  Прошу вас, барон, простить меня. Мне необходимо было появиться здесь,-проговорила принцесса, после того, как они отошли.-И мне так неловко, впрочем - мне ужасно стыдно, за то что пришлось надеть доспехи погибшего рыцаря.

–  Это точно не делает вам чести!

–  Но ведь Рудгард мертв, а я… могла бы вам быть небесполезной…

–  Это чистый бред! К тому же должен вас разочаровать: тот, ради кого вы затеяли весь этот маскарад и полезли в самое пекло…

В этот момент из окон центральной башни обрушился ливень кипящей смолы. Как раз на случай осады и была она заготовлена слугами Ульгерда. Теперь она как нельзя вовремя пригодилась салигардам. Пролившись прямо на дымящиеся дрова, смола почти залила огонь и начала растекаться, но вскоре вдруг сама загорелась, неся прожорливое пламя к деревянным постройкам подворья. Барон разразился проклятьями.

Железное самообладание его начало плавиться: враг использовал против него его же оружие! В выражениях он не стеснялся. Но Лана не обратила особого внимания ни на брань, ни на льющуюся и брызгающую во все стороны смолу. Она вцепилась в плечо барона:

–  Он что?! Вы не договорили! Он… мертв?

Им снова пришлось отступить, потому что разливающаяся лава подкрадывалась к их ногам. Но принцесса не отставала:

–  Скажите же мне, сын герцога мертв!? Его убили?!

Ульгерд наконец-то остановился и обратил внимание на принцессу. Слезы его не трогали, но он все же решил объяснить:

–  Его здесь нет, как нет и Фужака.

–  Но вы говорили, что он у вас в плену?

–  Был.

–  А сейчас?

–  Сейчас - не знаю. Его освободили. По крайней мере могу точно сказать, что в моем замке его нет. Здесь вообще нет ни одного салигарда.

После этих слов несколько рыцарей, стоявших рядом с бароном, посмотрели на него.

Им тоже был непонятен смысл последней его фразы.

–  Что это значит?-отважился спросить один из них.

–  А то и значит. Те, кого мы приняли за воинов аббата, - ряженые. Это наемники, переодетые в салигардов. Нам устроили представление!

–  Но для чего?!-усомнился Сократ, для которого это тоже стало откровением.

–  Они были здесь. Здесь был и Фужак. Освободив своих братьев, они ушли отсюда, разорив имением и оставив этих скоморохов.

–  Я так и не понял - для чего,-не унимался брат Ромеро.

–  Возможно… это ловушка,-догадалась Лана и вопросительно посмотрела на барона.

У него от копоти заслезились глаза.

–  Я своими же руками разорил свой замок. Разнес его по камням. Башни горят, ворота не уцелели… Мне не стоило оставлять его… И мои люди… Они погибли…

–  Ненапрасно, брат, ты ведь понимаешь? Наша цель - велика, и наше дело правое!-чрезмерно напыщенно для такой ситуации изрек Сократ. Лана попыталась остановить его, прошептав:

–  Оставь свою риторику! Не время для упражнений в красноречии!

Она попыталась увести его от разъяренного барона, потянув за руку, но Сократ вдруг вырвался и с ожесточением оттолкнул принцессу. Она упала, не удержав равновесие, но проповедник не обратил на это никакого внимания. Совсем рядом с ней зашипела кипящая смола, и если бы не шлем, ее лицо было бы обожжено. Ей совсем непросто было подняться на ноги в тяжелых доспехах не совсем по размеру, но никто и не подумал помочь ей. Сократ даже не обернулся, а Ульгерд вдруг издал какой-то звериный рык, перекрывающий даже оглушительный треск горевших поленьев и лопавшихся камней, и со всей силы ударил тупым концом копья о землю.

–  Давайте кончать с ними!-воскликнул он и первым бросился на штурм.

Двери донжона уже полыхали, горящая смола подбиралась и к другим постройкам.

Воины барона бросились вслед за ним. Не побоявшись огня, они с третьего удара обрушили ворота и бросились в башню. Последний оплот захватчиков перестал их защищать. До конца боя за Салинас Вердас оставались минуты, и дело можно было считать решенным.

–  Однако для скоморохов, они неплохо сражаются,-отозвался Сократ, наблюдавший за штурмом центральной башни. Он выглядел утомленным и разочарованным. Азарт битвы оставил его.

–  Тебе досадно, что ты не сумел побить ни одного салигарда?-поинтересовалась принцесса с упреком. Она была очень зла на своего приятеля и не скрывала обиды в голосе:-А ты хоть осознаешь свою вину!? Ведь это ты все затеял!

–  Нет, принцесса,-отрешенно созерцая горящие поленья возле стен башни, ответил брат Ромеро.-История на этой планете идет своим чередом. А я - лишь винтик, случайно залетевший из космоса…

ГЛАВА XX

У барона было не так много вассалов, как у герцога Даберта. Но зато у него имелся не менее сильный духовный лидер. Он считал это своим преимуществом и всерьез верил в брата Ромеро. Не дожидаясь утра, Ульгерд послал гонцов ко всем своим вассалам и приказал в спешном порядке восстанавливать замок и, прежде всего,- ворота. У него были серьезные основания полагать, что настоящая битва еще впереди. Он пришел к выводу, что Фужак не случайно оставил замок: он просто не успел собрать силы, да к тому же был напуган недавним небесным светопреставлением. Теперь барон пребывал в уверенности, что аббат вернется, чтобы покончить с вероотступниками, которые все теперь собрались в одном месте.

Лане казалось, что восстановление замка, в свете реальной угрозы внезапного и скорого нападения, идет слишком медленно. Слишком неспешно и даже как-то неохотно собирались крестьяне из оставшихся в округе деревень, очень медленно двигались слуги барона, лениво стучали их топоры и молоты; ей так и хотелось подойти к кому-нибудь из них, отнять инструмент и начать действовать самой. Она может быть так и сделала бы, если бы имела хоть какое-то представление об их работе. В последнее время принцесса чувствовала себя очень решительной. Она бродила по уцелевшим стенам замка, вглядываясь в окрестность и за каждым кустом, деревом и холмом представляя салигардов.

В замке Ульгерда Лане наконец-то удалось отдохнуть, выспаться и привести себя в порядок. Правда он был ничем не уютнее и не теплее, чем замок герцога Даберта, а после штурма пребывал в еще более плачевном состоянии. Тем не менее, слуги барона нашли для нее и подходящую сырую и темную комнату, и наряды, и даже украшения, добытые в аббатстве. Но драгоценности Лана не стала надевать. Все-таки она не могла согласиться с тем, что это честный военный трофей, а не украденное.

Служанка, приставленная к ней, молчаливая и несимпатичная пожилая женщина, растопила камин. Но он нисколько не оживил мрачную комнату с мокрыми гобеленами на стенах, поэтому принцесса предпочитала проводить время на свежем воздухе.

А Сократ продолжал проповедовать. Ведь силу его слова еще не довелось испытать на себе тем подданным Ульгерда, кто не был в лагере еретиков. Теперь вместо того, чтобы работать, приводить в порядок стены замка, мост и ворота и готовиться к возможному нападению, все эти люди собирались на подворье возле разрушенного донжона, окружали брата Ромеро и слушали, раскрыв рты. Каждый из них начинал верить, что с данного момента у него начнется совсем другая жизнь. И можно уже не бояться больше нападения соседей-захватчиков, Фужака с его ненасытным аббатством да и самого их благодетеля, барона Ульгерда: возможно он вдруг станет не таким требовательным и жадным, уменьшит налоги и подати, не станет так часто выгонять на работу.