Принцессы Огненного мира

–  Прощаю, - я выдохнула, закрывая сознание. Сопереживание - это полезно, но чаще просто очень неприятно. Почему волшебники не сражаются, не убивают, как все прочие маги? Потому что способны ощутить каждый миг гибели своего противника. А это - больно… почти так же, наверное, как ощущать уходящую из Основы силу… не смертельно, но… Черная бабочка взмахнула крылышками и взлетела, унося ярость и неприятие. Осталось только тихая печаль.

–  Мир?
– протягиваю руку для пожатия, и дриада наконец оживает. Зримое окаменение уходит из мышц, она расслабляется и, обернувшись, удивленно смотрит на меня. Бесконечное удивление в темных глазах сменилось надеждой.

Улыбаюсь.

–  Мир, волшебница…

И это лучшее, что можно было бы сказать. Мир… мир, а не война!

Ольха

Мир… Как я испугалась, когда поняла, что моей сестре что-то грозит. Почти до безумия… Зажмурившись, будто это могло помочь отрешиться от ощущений, повторяла про себя: "Она справится, справится, справится…" Все обошлось… ах, а если бы нет? Как жила бы я, зная, что не смогла помочь? Наверное, не жила бы…

И вот теперь сижу на подушках, тихо-тихо, как мышка, и слежу за вышагивающим по шатру орком. Старейшина вскинул руки, отчего широкие рукава задрались, обнажая смуглую кожу, изрезанную шрамами.

–  Понимаешь ли ты, что сотворила?

–  Вполне, - тряхнув головой, отложила грустные мысли подальше, да отбросила с лица длинные светлые пряди.
– Спасла от незаслуженного изгнания невиновного.

–  Ты не понимаешь?

Сидящий ровно напротив меня Сташ Рэй грустно усмехнулся.

–  Чего?

–  Того, что отрезала себе дорогу назад!

–  Какую дорогу назад? Есть только путь вперед…

Старейшина замер, а Рэй хмыкнул:

–  Она действительно не знает, о чем вы ей говорите, айгэ.

–  Э-айгэ, - поправил его Эйшин.

Я задумчиво посмотрела на обоих орков. Чего же я не знаю? Какое-то странное предчувствие у меня. Нехорошее… Старший орк кивнул младшему и приказал:

–  Объясни! Раз уж сглупил…

–  Я не сглупил… никому не следует противиться воле ветров. Вы же не поставили стражу у ее шатра.

–  Таковы традиции.

–  И я бы не сказал, что они глупы… - воин поднялся, гибко потянулся и повернулся ко мне.

–  Может быть, вы прекратите говорить так, будто меня здесь нет?
– раздраженно шлепнув рукой по подушке, сказала я, глядя на них снизу вверх.

–  Извини, сай Ольха. Дело в том… - Сташ Рэй с трудом подбирал, оглядываясь на замершего у входа старейшину, - что я все же соврал.

–  Та-ак, - вздохнула, подперев щеку рукой, и пригорюнилась.

–  Вчерашняя ночь была Ночью Выбора, и ты, сай Ольха… выбрала, - сказал он и посмотрел на меня, не поверите, виновато, - выбрала, и подтвердила свой выбор, объявив во всеуслышание, где и с кем ты провела эту ночь.

Ой, мамочки! В душе похолодело, но я нашла в себе силы спросить:

–  И что?

–  Согласно нашей древней традиции, по воле ветра и степи, это означает замужество… - Сташ хмуро посмотрел на старейшину. Тот продолжил:

–  Но насколько я понял… скажи, почему ты вышла из шатра?

Меня как пыльным мешком оглушило, но вопрос я расслышала и ответила честно:

–  Не знаю, мне не спалось и потянуло прогуляться.

–  Вот, - хмыкнул старейшина, - подходя ко мне и присаживаясь рядом, - ты - зримое воплощение волеизъявления ушедших Великих.

–  Да, кто бы знал, что древняя традиция будет исполнена дословно. Придя к костру, горящему в ночи, послушай, расскажи, пойми, прими и раздели.

Мой ночной собеседник явно цитировал какой-то закон. Впрочем, я знаю, какой. Неожиданно приемный родич улыбнулся:

–  Не стоит горевать, есть еще один выход.

–  Какой?
– я прямо-таки подалась вперед. Не хотелось мне расплачиваться за собственную глупость замужеством.

–  Можно провести обряд разделения пути. Точнее, слияния…

–  А разве это не тоже замужество?
– настороженно удивился Хорек.

–  Открою вам великую тайну - далеко не одно и тоже. Вы оба останетесь свободны в выборе.

–  Каком выборе? Все уже решено!
– я возмущенно засопела.
– Ведь нарушать традицию вы не собираетесь?

–  Нет, это одна из основ нашей жизни… но я поясню, дети. Путь будет один, но идти по нему можно, рядом, друг за другом и даже по отдельности… как вам захочется.

Я зло выругалась. Выбор, так его!

–  Теперь понимаешь, каково твое положение?
– спросил Сташ.
– Промолчала бы - осталась свободной.

И тут до меня дошло. В контексте сказанной ночью фразы о защите дарующих жизнь… Вскочив, шагнула навстречу орку и почти выкрикнула:

–  Защитник! Вы всех своих женщин защищаете даже от права самой выбрать дорогу? Безнадежный идиот! Безнадежно благородный идиот! Кому нужна свобода, купленная ценой обмана и глупейшего самопожертвования?! Я - принцесса, и я вполне осознаю свои поступки, и совесть у меня имеется, которая бы не позволила купить спокойствие ценой чужой жизни!

Я наступала на орка, тыкая в него пальцем. Он пятился, пока не уперся спиной в покрывало, отделяющее женскую половину.

–  К тому же, вся наша жизнь лишь иллюзия выбора. Для меня, нас, существует лишь долг, а выбора не было, и нет!

–  Остановись, - схватив меня за руки, прошипел Сташ, - остановись. Я понял. Я ошибся, ниэ-сай. Извини.

–  Да вы должны на коленях меня благодарить!

–  Это лишнее, - заметил старейшина и посмотрел на меня со странным интересом. Высвободив руки из тисков орка, ответила ему, чистым, незамутненным взглядом. Я готова принять любое решение.

Хорек неожиданно рухнул на подушки и расхохотался в полный голос.

–  И кто кого защищал и вел, скажите мне, айгэ?
– выдавил он.

–  Это не суть важно. Вы оба согласны на аи-но-шаер?

–  А что это?
– поинтересовалась я.

–  Я же говорил, слияние путей, - ответствовал старейшина.

–  Извините, я поняла, - пожимаю плечами, - но теперь предпочитаю перестраховаться. Мало ли… мне незнакомы эти ритуалы.

–  Ничего особенного, - подал голос Сташ Рэй, - древний обряд, обмен клятвами на крови.

–  И много надо крови?

–  Достаточно пары капель.

–  Ну и ладно, - я успокоилась, и отдала орку, виновато улыбнувшись, снятые с его пояса бляшки. Совершенно машинально стянула… Тот подмигнул.