Принцев не предлагать!

— Ешь!

Остаток вечера мы провели каждая в своих делах и мыслях, не мешая друг другу. Я без особого интереса листала томик местной приключенческой прозы, прихваченный в довесок к карте в книжной лавке, и изредка теребила спящий браслет, а Полинка занималась йогой, освобождая разум от забот дня, а тело от лишних калорий.

Еще днем я предлагала ей снять вторую комнату, чтобы не толкаться локтями на одной кровати, но обычно беспечная блондинка наотрез отказалась разделяться, заявив, что ей очень не понравилась морда трактирщицы, которая явно только и ждет, как устроить нам пакость. Не согласилась (я ж дракон!), но спорить не стала, так что мы снова легли вместе, но под разные одеяла: я укрылась местным, а подруга своим, с поняшами.

Утром нас пораньше разбудила Аника, которую я попросила об этом еще с вечера, присовокупив к просьбе пару медных монеток. Девчушка, видевшая от нас только добро, осмелела и без напоминания принесла сытный завтрак и продукты в дорогу, предупредив, что день за окном пасмурный и ветреный, так что лучше одеться потеплее.

— У нас в это время года частенько с Драконьих гор шальные ветра приходят, нагоняя дождевые тучи. Да вы, наверное, и сами знаете, — весело щебетала она, расставляя на столе тарелки. — Так что день, считай, до вечера пропащий. Но вы-то сейчас на запад двинете, может, и минуете непогоду к обеду.

— А мы отправляемся на запад? — Подруга слегка приподняла брови.

Аника не заметила в голосе Полины иронии и простодушно кивнула.

— Ну да. Вы же так рано поднялись, чтоб на дилижанс до Портабеля успеть? Только он сегодня так рано уходит. А Портабель знамо где — на западе.

— Какой смышленый ребенок, — вполголоса вздохнула Полинка, признавая свое поражение. — Да, ты права, мы отправляемся в путь именно на этом дилижансе.

— И мы с вами больше никогда не увидимся? — Аника с необъяснимой тоской взглянула на меня и смутилась, но взгляда, как вчера, не опустила. — А вы можете… ну… снова показать дракона? А я своим деткам потом буду рассказывать…

Я качнула головой, поражаясь незатейливости желаний девчушки, но вместе с тем и сама заинтересовалась: а смогу ли я «показывать дракона», когда захочу? Ведь в прошлые разы это получалось лишь в момент раздражения, злости или сильного волнения.

Судя по тому, как огорчилась служанка, она приняла мой жест за отрицательный, но я напряглась еще немного (Полинка внимательно за мной следила, видимо, ее тоже очень интересовал результат), потом еще… Почувствовала себя откровенно глупо, расслабилась, расстроенно вздохнула, поняла, что все это чушь несусветная и так не работает, а надо всего лишь…

— Ачешуительно!

Подруга оттопырила большой палец, показывая «класс», а Аника впилась в меня сияющим взглядом.

— Вы такая красивая!

Чувствуя необъяснимое умиление от простодушного, но такого искреннего комплимента, я улыбнулась, а затем и вовсе рассмеялась. Вот так живешь, мнишь себя прожженной стервой, легко манипулирующей окружающими, а какой-то необразованный ребенок из захолустья в два счета вгоняет тебя в краску.

Отпустив девчушку с щедрыми чаевыми, я расправилась с собственным завтраком, ощущая небывалый душевный подъем, по примеру Полинки утеплилась в дорожный плащ, и мы, расплатившись за постой, отправились садиться в дилижанс, следующий до Портабеля.

С неба и правда противно капало, но не критично, так что мы спокойно добрались до станции, предъявили кучеру билеты, сдали багаж, который накрепко закрепили на крыше, и сели внутрь.

Так как мы умудрились прийти первыми, то выбрали самые удачные, по нашему мнению, места: на задней скамье, чтобы ехать лицом по направлению движения. Всего внутри было две широкие лавки, каждая рассчитана на троих, то есть можно было ожидать еще четверых попутчиков, но я надеялась, что обойдется и мы отправимся в путь налегке. Увы, через пару минут к нам присоединились двое крепких мужчин лет тридцати, одетые неброско и неприметно и чем-то неуловимо схожие друг с другом. В душе зародилось сначала робкое подозрение, которое только укрепилось, когда мужчины сделали вид, что путешествуют отдельно, но у меня знакомо засвербело в затылке. Бургомистр подсуетился или местная служба безопасности инициативу проявила? Не зря их коллега мне сразу не понравился! Не знаю как, но я избавлюсь от навязанного сопровождения во что бы то ни стало! Просто из вредности! Я ж дракон! Венец творения! А они со мной как с какой-то преступницей!

Сволочи, в общем.

Спустя еще минуту снаружи послышалась гневная перебранка, и я с интересом прислушалась. Какая-то вздорная тетка почем зря ругалась с кучером. То он корзину наверху неправильно закрепил, то саквояж, то корзину вообще не надо было, а кучер в принципе балбес, остолоп, неумеха, и она требует другого. Тетка все распалялась, кляня уже погоду и городские власти, когда дверь в дилижанс открылась и к нам присоединился еще один пассажир.

На первый взгляд обычный мужчина лет тридцати пяти. Как, впрочем, и на второй. Ну да, симпатичный, но не слащавый, а скорее суровый. Этакий стойкий нордический тип, с плотно поджатыми губами и упрямым подбородком. Как и мы, он был в плаще с низко надвинутым на лоб капюшоном, так что я не смогла сразу разобрать ни цвета и длины волос, ни цвета глаз. Но когда спустя пару секунд он, оценив диспозицию и прислушавшись к неутихающему скандалу снаружи, с едва уловимой усмешкой выбрал свободное местечко рядом со мной, а не напротив, меня словно током ударило.

Он! Точно он! Тот тип, который шпионил за мной вчера вечером в парке! Невозможно ни с чем спутать это ледяное дуновение, которое всего на долю мгновения вновь коснулось меня и пропало.

Судорожно облизнула губы, отстраненно радуясь полумраку дилижанса, но что-либо придумать и предпринять не успела: тетка наскандалилась и, распахнув дверь так резко, что едва не сорвала ее с петель, рывком забралась внутрь.

Мы с Полинкой не сговариваясь моментально оценили ее крупнокалиберные габариты и синхронно хмыкнули, когда весьма корпулентная попутчица плюхнулась на последнее свободное место: между мужчинами. На секунду я им даже посочувствовала: путешествовать ближайшие три дня прижатым к стенке — не самое приятное занятие, но сочувствие быстро сменилось злорадством и кривой ухмылкой, когда я вспомнила, кто они такие. Так им и надо! Жги, тетка!

— А вы кровожадны, — раздалось почти на грани слышимости, и я удивленно повернула голову к соседу, понимая, что все это время он меня рассматривал.

Сузила глаза, чувствуя необъяснимое желание побольнее уколоть в ответ, и так же тихо процедила:

— А вы дурно воспитаны.

— Отнюдь. — Серые в полумраке дилижанса глаза сверкнули нескрываемой иронией. — Меня воспитывали лучшие из лучших.

Прищурилась сильнее, каким-то неведомым чутьем понимая, что надо мной тонко издеваются. Чего он добивается? Не понимаю!

А когда я не понимаю, то действую крайне аккуратно.

— Сочувствую, — бросила сухо и решила, что на этом наш разговор окончен, но сосед так не посчитал.

— Но согласитесь, я вас спас. — Мужчина едва уловимо кивнул в сторону толстухи, которая вновь разбурчалась, но уже по поводу тесноты дилижанса и «понаехавших». — А это своего рода благородный поступок, совершаемый исключительно воспитанными личностями. Невеликое счастье путешествовать с такой соседкой.

— Превеликое спасибо! — Я закатила глаза, начиная подозревать попутчика в неудачной попытке заигрывания. — На этом все?

— Вы не в настроении? — посочувствовал сосед, но как-то неискренне. По крайней мере, об этом сообщил мой внутренний полиграф.

Я развернулась к приставале всем корпусом и начала рассматривать его, не скрываясь. А что? Врага нужно знать в лицо!

Лицо, кстати, у этого типа оказалось очень и очень… в моем вкусе. Аж обидно стало. То ли Дольф Лундгрен в молодости, то ли Крис Хемсворт на максималках: четкая линия губ, прямой нос, квадратный подбородок, резко очерченные скулы, густые брови, пушистые ресницы… И наглый, очень наглый взгляд то ли голубых, то ли серых, то ли вовсе серебристых глаз. Интересно, какого цвета волосы?