Принесите мне совесть ужасного принца

— Принесите мне старое платье и старые ботинки. И пару старых чемоданов. Чем страшнее, тем лучше, — попросила я, слыша, как «будущая королева» выбегает из комнаты и громко хлопает дверью. — Мне пора домой.

Я терпеливо сидела на пороге собственного дома, заплетая волосы в дурацкую косу и размазывая грязь по письму. Рассвет подкрался незаметно, освещая потрепанный саквояж, в котором лежали старые гнилые тряпки. Из дырявых, стоптанных туфлей на два размера больше торчал полосатый серый чулок с огромной заплаткой.

— Саломея Кляр сегодня не принимает! — послышался голос старой служанки, которая зыркнула на меня и презрительно усмехнулась.

— Простите, но мне пришло ночью вот такое письмо, — жалобно заметила я, переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на потертую роскошь старого особняка. — Я — ее восьмиюродная племянница по линии шестиюродного брата! Я как раз собиралась на отбор, а тут … а тут такая новость!

Глава четвертая. Отбор судьбе наперекор

— Дорогая Роза, — прищурилась служанка, читая послание, пока я смотрела на собственные окна. — …я люблю тебя, хоть и видела один раз в жизни…. Так, понятно… все завещаю тебе!

Служанка бросилась в дом, а я осторожно прошла в холл. Через час по дому разгуливал боевой маг — констебль со сверкающими пуговицами и серебристой печатью заклинания свистка. На полу лежала моя любимая трость, а служанка мяла в руках конверт из-под второго письма.

— Родственники есть? — мрачно спросили боевые маги, пока я сиротливо жалась в уголок, пряча туфли под выцветшей юбкой застиранного клетчатого платья. «Кто бы мог подумать! Кляр умерла!», — переговаривались между собой боевые маги, которые давно сменили доспехи на униформу и заклинания «свистков».

— Я! Я ее внучатая племянница! — изобразила я провинциальную скромность с непременным выражением лица: «А что здесь происходит?». — Она ведь вернется?

— Нет, — грустно вздохнул один из них, положив мне руку на плечо. — Ваша родственница Саломея Кляр скончалась сегодня ночью. Ваше письмо подлинное! И завещание тоже…

Он потряс моими записями, с которых еще сходило заклинание подлинности, рассыпаясь сверкающей пылью на мой шикарный ковер. Я честно пыталась выдавить слезу, размазывая сопли по лицу: «Неужели? Она была такой молодой! Какой ужас!». Зажав рот рукой, я кивала, переводя взгляды на служанку и правоохранителей.

— И теперь вы — единственная наследница состояния этой старой карги, — ободрил меня маг, пока я уныло опустила голову. Он осмотрелся по сторонам, а потом шепнул: «Я бы даже сказал, что прелестная единственная наследница! Кстати, вы замужем?».

— Это наследство делает меня прелестной? Или… или… О, я не могу! Я так хотела, чтобы бабушка Саломея помогла мне на отборе, — почти натурально рыдала я, вовремя шмыгая носом. — Я хочу выйти замуж за принца! Очень хочу! Я всю жизнь мечтала о принце! Мне даже одна ведьма нагадала!

— Роза, дорогая, принц — это ерунда! — ободрил меня еще один любитель богатых наследниц, кокетливо накручивая ус. — Есть в мире много женихов, которые лучше, чем…

— Оставьте меня одну, — всхлипнула я, прижимая к груди свой саквояж от которого веяло сыростью и плесенью. Все, кроме старой служанки, удалились, закрыв за собой дверь.

— Думала, она меня переживет, — усмехнулась старуха, глядя на мой портрет. — А, оказалось, я ее! Да ладно, ну померла старая карга! Знаешь, я тебе про нее такое расскажу, что сама радоваться будешь! Гнилой человек! За копейку удавится! Помню, как ей в окно три любовника лезли! И потом всю ночь кто-то стонал! Хорошо мужикам было! А она потом ходила и стонала, что спина болит! В ее-то возрасте по мужикам ходить! Тьфу!

Во-первых, это были не любовники, а воры, во вторых, хорошо им не было, а в третьих, они тяжелые. Сами себя на задний двор не оттащат и не похоронят!

— Ой, я вам такое расскажу про нее! Стыдоба одна! — вошла во вкус служанка, пока я делала вид, что рассматриваю дорогущие люстры и ковры. Вовремя сказанное: «Ну ничего себе!» и «Ух-ты!» выдавало во мне провинциальную дурочку, а открытый от изумления рот намекал на то, что все еще под впечатлением. — Помню, как она оргию устроила! Собрала, значит, всех богатеев, закрыла двери и как начала! Они потом все красные выходили!

Не оргию, а родительское собрание. Не устроила, а назначила. А краснеть им пришлось потому, что ни одна из их дочерей не готова к отбору!

— Да это все ерунда! — махнула рукой служанка, пока я рассматривала собственный портрет, висящий в холле и улыбающийся презрительной улыбкой всем входящим. — Вот недавно я проходила мимо ее кареты… А карета вся трясется! Возле дома стоит, а из нее стоны такие! Но мне же из окна видно, что туда мужик садился?

Я не виновата в том, что у одного из отцов стало плохо с сердцем, когда я озвучила сумму обучения!

— Это ж все любовники ей отстроили, — прошептала старуха, кивая в сторону фотографий потенциальных женихов, висящих в холле для ознакомления. Самому младшему из них было восемнадцать. И он унаследовал не только денежное, но и умственное состояние, которое оставляло желать лучшего.

– Знаете, она мне однажды написала, что у нее работает служанка, которая ворует украшения, тащит со стола продукты и постоянно опаздывает на работу, — заметила я, глядя на старуху взглядом святой наивности.

— Ой, была такая! Буквально на днях уволилась! Вчера или … эм… позавчера! Помню-помню, — забегали глаза старушенции. — Кажется ее звали … А, впрочем, не важно… Вам же это не интересно? Так вы приехали на королевский отбор? Хотите очаровать принца?

— Да, конечно! Я всегда мечтала выйти замуж за принца! — противным голосом выдала я, подражая тем очаровательным непосредственностям, которые переступают порог моего дома в надежде удачно выйти замуж. — Знаете, я мечтаю жить во дворце, носить красивые платья, и чтобы принц любил меня до безумия! Мы будем с ним счастливы! Я нарожаю ему кучу деток, а он меня за это будет любить еще сильнее!

— Ой, наивная ты, — покачала головой старуха, лениво падая на стул и обмахиваясь тряпкой. — Моя сестра работает во дворце горничной… Так вот, женщины принца не интересуют… Вообще… Он у нас больше по мужчинам! Недавно королева сама об этом сказала!

— Да вы что? — я прижала ручки к груди, а мои губки задрожа/ли. — Неужели!

— Зуб даю, — прошептала старуха. — Ой, заболталась я тут с тобой. Мне еще принцу штаны зашивать! Деревянный у нас есть. Для тренировок! И помаду с него соскребать… Совсем забыла! У него же штаны вонять будут! Баклажан испортиться!