Принуждение к миру

– Ты имеешь в виду Всемирный потоп?

– Потопов на Земле было много, хотя все они только следствие более значимых физических явлений, по большей части созданных искусственным путём. После той катастрофы люди забыли о своих божественных способностях, и это великое счастье, потому что, владей мы магией так же, как наши предки, давно разнесли бы планету в щебень. На этом дискуссии в сторону, начинаем… э-э, мозговой штурм.

В кабине виманы воцарилась тишина.

Данилин сосредоточился на «запахе гнили», исходящем от светящейся плесени на стенах тоннеля.

Цвет её в сознании стал меняться, стал грязно-коричневым. Плесень задымилась струйками красноватых испарений. Эти струйки начали собираться в туманные воздушные шарики, внутри которых проклюнулись и стали расти самые настоящие глаза! Не человеческие, а скорее кошачьи, с вертикальным зрачком.

– Ох, ты! – вздрогнул Кожухин. – Пошла вон, тварь!

Светящиеся глаза (Данилин понимал, что таким воспринимает воздействие плесени на мозг его воображение) распахнулись шире после вскрика геофизика… и лопнули!

Плесень начала меркнуть.

Данилин вдруг ощутил облегчение, будто в кабине подул сквознячок свежего воздуха.

Наталья глубоко вздохнула.

Их глаза встретились.

Он кивнул, внимательно глянул на побледневшее лицо Мирослава. Тот виновато шмыгнул носом, криво улыбнулся.

– Вот зараза, а?

– Что тебе померещилось?

– Морда страшная, – признался Кожухин. – Клыкастая, с тремя глазами.

– Прямо с тремя? – улыбнулась лётчица.

– Может, и с четырьмя, я не запомнил.

– И что ты сделал?

– Врезал ей… мысленно.

Наталья снова посмотрела на Данилина, продолжавшего изучать лицо геофизика.

– Похоже, он в несознанке оперирует…

– Очень богатым экстрапотенциалом. Люди с таким экзо рождаются крайне редко.

– Вы о чём? – пробормотал Мирослав.

– О своём, о женском, – улыбнулась лётчица. – Мне, к примеру, померещились выползающие из щелей змеи.

– Мне глаза, – признался Андрей, – внутри светящихся шариков. Однако поздравляю, милые мои, похоже, мы разрядили ловушку.

Вимана «на цыпочках» двинулась вперёд.

Тоннель уже не светился, пришлось включать прожектор.

Никаких следов плесени на стенах не осталось, если не считать следами многочисленные ямки и поры. «Испорченное» заклинание, предназначенное не пропустить чужаков в подземный мир, разрушилось окончательно. Можно было лететь дальше.

– Мы его и в самом деле задавили, – сказала Наталья с долей удивления в голосе.

– Без меня вы бы не справились, – выпятил грудь Мирослав.

– Может быть, – согласился Данилин.

– Теперь-то дашь порулить?

Наталья хотела осадить молодого человека, но Данилин неожиданно уступил:

– А попробуй. Кто знает, на чём и как нам придётся возвращаться? Садись, устраивайся покомфортней и думай о машине как пилот.

– Разберусь. – Кожухин сел на его место, нервно облизнул губы, красный от волнения.

– Локти на подлокотники.

– Сам знаю.

– А если мы наткнёмся ещё на одно закло? – поинтересовалась девушка.

– Вимана остановится, – уверенно сказал Данилин. – Её автоматика каким-то образом чувствует заряженные магией объекты.

Вимана дёрнулась вперёд, как стрела из лука. И так же резко остановилась.

К счастью, система гашения инерции продолжала работать, и пассажиры в кабине рывка не почувствовали.

– Осторожнее, – посоветовал Данилин, – полегче «нажимай на педали».

– Он со мной разговаривает, – ошеломлённо сказал Мирослав.

– Что значит – разговаривает?

– Я слышу речь… странное ощущение… слов не понимаю, а смысл понимаю.

Вимана дёрнулась ещё раз, теперь уже назад.

– Вот! Он меня тоже понял.

– Кто? – удивлённо оглянулась на Данилина Наталья.

– Машинный комп… теперь понятно, что надо делать… держитесь!

Вимана устремилась в глубь тоннеля с нарастающей скоростью.

Лётчица и Данилин переглянулись. В глазах девушки стоял вопрос, и Андрей ответил на него кивком. Он уже понял, что геофизик действительно обладает экстрасенсорным запасом, и этот запас начал просыпаться в нужные моменты.

– Не ожидала, – почти неслышно прошептала Наталья.

– Я тоже, – успокоил её Данилин. – Надеюсь, это нам поможет в дальнейшем.

– Всё будет «ок»! – улыбнулся Мирослав, отдаваясь неиспытанному ранее ощущению владения сильной и быстрой машиной. – Через полчаса будем на полюсе!

– Ну-ну, не разгоняйся, – строго сказал Данилин. – Остановишься на первом же перекрёстке. Я ещё не решил, нужен нам полюс или нет.

– Ладно, как скажешь. Хотя ты вроде был не против.

– Без комментариев, пожалуйста.

– Слушаюсь, кэп!

Вимана ещё больше увеличила скорость, так, что стены тоннеля слились в сплошные коричнево-чёрные полосы.

Данилин кое-как пристроился на полу, справа от пилотского сиденья, и, уверовав в хорошую реакцию системы безопасности аппарата, позволил себе слегка расслабиться.

Наталья села на стульчик слева, продолжая всматриваться в наплывающее чёрное пятно подземных недр.

Мелькнуло и пропало бочкообразное расширение тоннеля.

Затем точно такие же полости, то короткие, то длинные, пошли сплошным потоком.

– Притормози-ка, – попросил Данилин.

– Это газовые интрузии, – сказал Кожухин весело. – Возможно, тоннель проложен под бывшими вулканами.

– Притормози.

Вимана замедлила скорость, выплыла в очередное желудкообразное расширение и замерла посредине.

Пещера длиной около полусотни метров и диаметром около двадцати имела форму овального мешка с бугристыми неровными стенами, которые сверкали так, будто были усеяны бриллиантами.

– Как красиво! – прошептала Наталья.

– Серые кристаллы – это фенакит, – уверенно определил Мирослав. – Наверно, здесь много бериллия. Белые, полупрозрачные кристаллы – горный хрусталь, золотистые с белым – миллерит. Кстати, очень редкий минерал.