Припарка для целителя

— Не беспокойся, Микель. Я трачу не свои деньги, и она сказала нам кое-что полезное.

По мнению Микеля, кратчайший путь к сыромятням был весьма сложным, приходилось делать зигзаги по улицам, пересекавшимися под острыми углами. После четырех-пяти поворотов Даниель не представлял, в каком направлении они движутся. Ему оставалось только доверять мальчику, как-никак он еще не сбивался с пути. Вскоре обоняние подсказало ему, что его доверие оправдано.

— Сыромятни вон там, — сказал Микель, — но мы идем не туда. Мальчик, который вас интересует, ходил к ним, я видел его кое с кем. Но обычно он ходил туда, — Микель указал на ветхую пристройку к более крепкому дому. Громко постучал в дверь, открыла какая-то женщина.

— Что тебе нужно? — спросила она, глядя на мальчика. — Мал еще, чтобы болтаться здесь. Уходи.

— Мы ищем Сару, — сказан Микель. — По важному делу.

— Ее нет, — сказала женщина. — Она переехала.

— Куда? — спросил мальчик.

— Откуда мне знать? — сказала женщина. — Ступай домой.

Даниель решил, что пора вмешаться в это недоразумение.

— Сеньора, это я ищу Сару, — вежливо сказал он. — Не этот мальчик. Он любезно показал мне путь. У меня дело…

— Какое дело?

— Я из Жироны, пытаюсь найти…

— Уходите! — закричала женщина. — Убирайтесь отсюда! А то позову друзей, которые заставят вас убраться!

— Я не собираюсь причинять сеньоре Саре никаких неприятностей, — сказал Даниель, подходя к ней.

— Помогите! — завопила она. Захлопали открываемые двери, и вскоре пустая улица заполнилась людьми.

Над его ухом послышался голос: «Сеньор, дайте мне свой кошелек, и я приведу вам помощь».

Даниель, не размышляя, достал из-за пазухи кошелек и незаметно передал Микелю, тот юркнул в толпу, будто хорек в крысиную нору.

Ступни Даниеля поехали в сторону, и он упал на влажную землю. Обхватил голову, пытаясь защититься от яростных пинков со всех сторон. Внезапно шум вокруг значительно усилился. Удары прекратились. Его оттеснили к бывшему дому сеньоры Сары, и теперь он, хватаясь за стену, поднялся на ноги. Толпа, численности которой он толком не представлял, уменьшилась до трех человек с толстыми палками. Ими они, вне всякого сомнения, поработали на славу.

— Сеньор, — спросил Микель, — как вы?

— Я в грязи, — ответил Даниель, — и, кажется, получил еще несколько синяков, но, главным образом, озадачен. Чего они все набросились на меня?

— Подумали, что вы хотите причинить ей вред, понимаете? — спросил один из троих. — А они стираются выручать друг друга. Но Микель сказал, у вас таких мыслей не было, и вообще…

— Я пообещал каждому из них по монетке, — сказал Микель, возвращая ему кошелек. — Ничего?

— Конечно, потому что я сейчас мог бы оказаться мертвым или мешком переломанных костей, — сказал Даниель, давая каждому больше обещанного. — А теперь пошли к дому сеньора Маймо.

— Клянусь, теперь, пока не покину Мальорку, — сказал Даниель хозяину дома, — не спрошу ни о чем никого незнакомого. Кажется, у меня дар задавать людям вопросы, на которые они не хотят отвечать.

Микель получил щедрое вознаграждение, Даниель привел себя в порядок и теперь сидел во дворе с хозяином за стаканом вина.

— Думаю, будет разумно, если вы останетесь в доме до завтрашнего утра, — сказал Маймо. — Вас сопроводят до посадочного пункта на судно. Вы, так или иначе, наверняка по неведению, возбудили беспокойство какой-то группы людей.

— Женщину, к которой ходил Рувим, звали Сара, — сказал Даниель. — Как думаете, может это быть та Сара, что работает у сеньоры Перлы?

— Возможно, — ответил Маймо. — Это распространенное имя, но он должен был ее знать — из-за стирки. Мы все время сталкиваемся со стиркой у сеньоры Перлы, так ведь? Еще вина, сеньор Даниель?

— Похоже, вы хотите сделать меня неспособным выйти из дома, — сказал Даниель.

— Это было бы превосходной мыслью, будь оно так, — спокойно ответил хозяин.

На другое утро Даниель проснулся от стука в дверь и голоса хозяина.

— Сеньор Даниель, — сказал Маймо, — для рейса на Барселону ветер благоприятный, и завтрак ждет вас. Прошу немного поторопиться.

Даниель поднялся в жемчужно-сером рассвете, умылся, оделся и увязал свой узел. В столовой его ждал обильный завтрак из горячего риса и рыбы с овощами в бульоне, а также свежеиспеченный хлеб и чаша с фруктами. Возле его стула стояла корзинка.

— Кухарка уложила это для вас. Беспокоится, что вы будете голодать на судне, — сказал Маймо. — Думаю, там хватит еды, даже если судно попадет в штиль на несколько недель. Пожалуй, можно будет раздать то, что не съедите сами. Можно попросить вас отвезти в Жирону несколько писем? — спросил он. — Я их надежно упаковал, поэтому они не повредятся во время плавания, если начнется шторм. В Жироне, когда распакуете их, на каждом будет имя адресата.

Даниель между глотками заверил хозяина, что добросовестно доставит все письма, и после обмена комплиментами, подарками и добрыми пожеланиями отправился в гавань в сопровождении трех крепких слуг.

Когда они прибыли туда, на мелководье ждала шлюпка. Ее загружали портовые рабочие, устало ходившие туда-сюда с ящиками и кипами груза. Похожий на секретаря человек с копией грузового манифеста отмечал каждый предмет. В стороне от рабочих стояла небольшая группа людей, одни были увлечены разговором, другие сонно или мрачно смотрели на горизонт. По их одежде и поведению Даниель предположил, что это тоже путешественники, вышедшие на рассвете и ждущие с разной степенью нетерпения, когда их посадят в шлюпки после размещения там груза.

Однако двое людей пристально смотрели на что-то позади береговой линии. Даниель тоже взглянул туда, праздно подумав, что может быть такого привлекательного в столь ранее время. Нетрудно было обнаружить, что привлекло их внимание. На башне в углу городской стены стояла женщина, пристально глядевшая на гавань, словно часовой. Внезапный порыв ветра сорвал вуаль с ее головы и взвил ее волосы, будто хвост павлина. Тут сквозь низкие тучи пробилось солнце и осветило ее золотисто-рыжие волосы.

— Кто это? — спросил Даниель стоявшего рядом.