Пришелец в семье

— Откуда знаешь? — спросил Чаки.

Я пересказала показания продавщицы в магазине.

— И почему, черт возьми, она меня поцеловала?

— Как я догадываюсь, она решила, что ты сексуальна, — предположил Тито и взгляды всех присутствующих устремились на него. — Что такое? Я тут новичок, но Китти не говорила, чтобы я молчал, а мое предположение кажется очевидным.

— Что за убийца бросит дело на полпути?

— Слишком самоуверенный, — ответил Чаки.

— Она визуалист, что редко у центавриек, — сказал Гауэр. — Может, это и делает ее такой неустойчивой.

— Чаки, — снова сделал пинок мозг, — откуда ты знаешь, что она с Альфа-Центавра?

— Два сердца, сильная, быстрая, наводит мороки. Очень похоже.

— Пол? Джефф? Другие расы в вашей родной системе... расскажите о них ее раз?

— Гуманоиды, рептилии, млекопитающие, — ответил Гауэр.

— А та воинственная раса, кто они?

— Гуманоиды, близкие нам и землянам. Наверное, поэтому они и были воинственными, — вздохнул Гауэр. — Они не могут покинуть планету, Китти. Защитная сеть сдерживает их.

— Может, — я взглянула на него, — их Эйс почувствовал себя одиноким, Пол. Или рассердился.

— Да, Китти, — дернулся Пол. — Эйс с этим согласен. Рассердился. Рассердились жители планеты, из-за этого разозлилась и сущность.

Я задумалась. Земляне считаются довольно воинственной расой, но мы расположились в самом центре нигде, разумного космоса и мы об этом знаем. Поэтому и Эйс воспринял наше планетарное одиночество, как свое. С другой стороны, обитатели воинственной планеты в системе центаврийцев знают, что у них поблизости есть компания, и не одна. И эта компания приложила огромные усилия, чтобы не дать им покинуть свою планету.

— Эйс, Древние ведь посетили все обитаемые планеты системы Альфа-Центавра?

— Эйс не знает, Китти. Может быть, Пол знает, — Гауэр снова дернулся, и я задала вопрос уже ему. — Мы не знаем. Должно быть, так.

Я прикрыла глаза и снова пережила короткую схватку с убийцей в раздевалке.

— Кристофер, мне неловко просить тебя об этом, но мне нужно кое-что проверить.

— Конечно, Китти, что нужно делать?

— Я хочу, чтобы ты изобразил женщину, причем визуально тоже. А потом, я хочу, чтобы ты на меня напал.

— Зачем?

— Сделай, — отрезал Джефф и это был приказ, сейчас он перешел в командирский режим.

Кристофер пожал плечами и превратился в мать Джеффа. Потом он набросился на меня, а я как можно сильнее постаралась ударить его в солнечное сплетение и отчаянно попыталась не получить при этом удовольствия. Не смогла. Визуальное изображение мгновенно исчезло, не успел Чаки поймать Кристофера. Теперь и мне поплохело. Интересно, это засчитается, если что? Наверное, нет.

— Хороший удар, — сказал Чаки и обратился к Джеффу. — Тебе лучше улучшить с ней отношения до самого большого и светлого дня.

— Ты в порядке? — спросила я у Кристофера.

— Да, — выдохнул он. — К чему все это было?

— Я попала по той сучке несколько раз, прежде, чем поплыла визуализация и я старалась бить сильнее. Так что, раз уж самый сильный специалист по изображениям на планете не может удержать картинку, когда его бьют, это означает только одно — она не визуалист.

— А кто тогда? — спросил Джефф.

— Оборотень. Я хочу поговорить с ней прямо сейчас и узнать, что происходит на самом деле.

— Одна не пойдешь, — заявил Чаки.

— Без проблем. Ты, Кристофер, Джефф и Тито. Пол, останешься здесь.

— Нет. Она пыталась убить Джейми и, уверен, попытается убить тебя. Я пойду с тобой. А Джейми некоторое время предстоит спать, — тон Гауэра говорил о том, что отступать он не собирается.

— Мы понаблюдаем за Джеймсом, — сказала Лоррейн. — Отправляйтесь.

— Ладно. Позови Серин, пока нас ждешь.

— Зачем? — как я поняла, Лоррейн озвучила вопрос, заинтересовавший всех.

— Потому что нам нужен кто-нибудь, способный видеть настоящих людей, а не то, чем они притворяются. Надежно это может делать только Серин. Приведите ее сюда хоть под охраной.

— Хорошо. Наверняка, Брайан тоже захочет прийти сюда.

— Прекрасно, значит у нас появится шанс использовать его, если вдруг нашим жизням снова будет угрожать опасность.

Лоррейн засмеялась и вытащила свой сотовый, после чего вместе с Клаудией скрылись в палате Райдера.

А мы все пошли отсюда.

— Где она?

— Пятнадцатый этаж, — сказал Кристофер. — Извини, но это единственное место, где мы ее можем держать.

— Не проблема, — я не собираюсь отпускать ее, а в свое Логово пускать точно не собираюсь.

— Она думала, что убивает твоего напарника, — сказал Кристофер, когда мы вошли в лифт. — Поверь мне, Рейнольдс узнал это, использовав приемы из ЦРУ.

— Она пыталась убить члена моей команды, — Чаки осклабился в волчьей улыбке. — У нас на такой случай существуют свои правила.

— Напарника? — мы с Райдером иногда называли друг друга напарниками, но никогда не слышала, чтобы центаврийцы так относились друг к другу.

Чаки прикрыл глаза, и я увидела на его лице, как завращались колесики всемирного заговора.

— Почему ты спросила о Древних?

— Потому что они были оборотнями. Я почти уверена, что наши ангелы из библейских историй — они и есть. Мы думали, им сложно приспособиться к нашей дурной атмосфере. Последний раз, когда они появлялись, они погибли в системе Альфа-Центавра, — сказала я, и Чаки открыл глаза. — И никаких скафандров.

— Шутишь?, — он поднял бровь.

— Нет. Во всяком случае, если верить Эйсу, наши центаврийцы — самые продвинутые из всех раз в той системе.

— Но это не значит, что там не было других, когда Древние появились впервые, — сказал Гауэр. — И перевоплощение было чертой Древних. Они пытались спасать миры, а не уничтожать их.

Тут мне вспомнилась операция «Уродцы»

— Почему мы предполагаем, что каждый Древний обязательно был хорошим? Приведу в пример Мефистофеля в доказательство того, что дьявол всегда рядом. Может, кто-то из миссионеров Древних из хорошего превратился в плохого?