Пришествие Зверя. Том 3

— Иссахар!

У «Валькирии», похоже, был оторван хвост. Она падала, и из пробоины вился прометиевый дым. Машина вошла в штопор и рухнула, но взрыва не последовало. Орочий истребитель цвета ржавчины вырвался из клубов дыма, качая крыльями, и принялся поливать наступающих Черных Храмовников шквальным огнем из двух стволов.

— Иссахар!

Тейн сдался и посмотрел в небо. Флот, должно быть, слишком далеко, поэтому и нет подкрепления на десантных капсулах. Он поставил сабатон между крепкой резиновой шиной и ужасно поцарапанным грязевым щитком и забрался в побитый пулями кузов. Пригнувшись, он окинул взглядом валяющийся повсюду мусор, развалины и воронки, в то время как авточувства заполняли экран шлема метками угроз и тактической информацией.

Орудийные точки в сторожевых башнях. Тяжеловооруженные орки позади заранее подготовленных дефиле. Быстро приближающиеся машины огневой поддержки. Земля между внешним шоссе и подъездными дорогами превратилась в сплошное поле боя, и космодесантники делились на боевые звенья, чтобы максимально эффективно использовать укрытия. До Дворца было пятнадцать километров на север, через полосу бункеров, танковых ловушек и зон анфиладного обстрела.

Сам Дорн не сделал бы лучше.

— Прямая атака неразумна и легко предсказуема, — заявил тогда Тейн. Караульный командующий Боевой Кулак, как он помнил, кивнул с умным видом, побуждая других за столом переговоров сделать то же самое. — Мы однажды попробовали так — и все кончилось провалом.

— «Неразумно и предсказуемо» — это как раз то, чего орки привыкли ожидать от Империума, — ответил Курланд с чуть натянутой, но уверенной улыбкой. Сейчас у него почти всегда было такое выражение лица. Лорд-командующий дорос до своей короны и порой, казалось, вовсе забывал о ее существовании. — Так пусть они еще раз увидят то, чего ожидали.

— На дворец!

Тейн встал и замахал, показывая армии, что надо двигаться вперед, — и в тот же миг прогремел мощный взрыв, разнесший на куски заднюю стену постройки, выходившей на авиабазу.

В клубах пыли показалось шипастое колесо, за ним — гусеницы и расшатанные подвески сверхтяжелой боевой крепости чужаков. Боевые пушки на поворотных турелях изрыгали дым, а ксеносы за пулеметами на верхней площадке, напоминающей бастион, вели перестрелку, видимо, с истребительными командами Караула Смерти, развернутыми ранее для прикрытия флангов. Метким огнем Астартес уложили несколько пулеметчиков и успешно сдерживали орочью пехотную поддержку, но, чтобы остановить продвижение чудовищной громадины, требовалось что-то посерьезнее неплотного огня из лазпушек и мультимелт.

— За Императора! — взревел Тейн, когда подъехала первая «Химера».

Курланд называл этих людей ветеранами Улланора. Они сами с гордостью называли себя 1-м Улланорским полком. Тейн называл их выжившими на Улланоре. Они выглядели испуганными.

Но недостаточно испуганными.

— Мне нужно, чтобы ты возглавил атаку, брат, — сказал ему Курланд, когда Асгер и остальные разошлись и они сидели за столом вдвоем, братья по крови примарха. — Наш успех зависит от того, уцелею ли я, а мое выживание зависит от твоего. — Он положил руку на плечо Теина и сжал его. Не сильно, просто в знак братского прощания. — А в деле выживания я могу положиться только на истинного сына Дорна.

Улланор — орбита

Курланд осторожно, спиной вперед зашел в отсек для телепортации. Вероятно, после начала цикла переноса уже будет не важно, в какую сторону он смотрит, но он хотел понаблюдать за своим отделением, а терминаторский доспех был слишком громоздким, чтобы нормально развернуться внутри помещения.

«Фидус Беллатор» — древнюю реликвию, первый из бронекостюмов типа «Индомитус», — создали в последние годы Ереси, и Черные Храмовники недавно подарили его последнему из Имперских Кулаков. Здесь обзор был уже, чем в силовой броне, к которой привык Курланд, а подвижность шеи и плеч сокращена ради более надежной защиты. Впрочем, то, что он видел, дополнялось виртуальной реальностью с помощью адаптивного ауспика доспеха: контурами и ложным контрастом. Также на любое движение его глаз реагировали управляющие иконки, прицельные метки и строчки данных.

Показатели мощности на максимуме. Индикатор целостности брони на максимуме. Счетчик боекомплекта встроенного штормболтера — на максимуме.

В своих нишах, подсвеченных слабым голубым сиянием гудящих устройств развоплощения, стояли Боэмунд и Асгер, тоже облаченные в тактическую дредноутскую броню, пусть и не столь великолепную.

Доспех Астера, укутанный в белоснежный мех, покрывали ритуальные зарубки — подсчет убийств, а также обереги и талисманы. К броне его сзади крепился флагшток, на котором волчий лорд повесил бы личное знамя, но караульный командующий обошелся простым черным полотнищем. Вооружился он парой молниевых когтей.

Черную броню Боэмунда, увешанную молельными свитками, украшали безупречная серебряная инкрустация и полосы чистой белой ткани с крестом Сигизмунда. Боевые традиции его ордена происходили от того же корня, что и у Курланда, поэтому он вооружился схожим образом: штормболтером и силовым клинком, несравненным мечом Сигизмунда, уже свободным от ножен.

Этих воинов не требовалось вдохновлять.

А вот двое огринов, Олуг и Брокк, наполняли замкнутое пространство телепортационной камеры смрадом своей паники. Они выглядели грозно и размерами превосходили человека, но уже были близки к полноценной панической атаке, когда среди ветеранов Улланора на борту «Альказара достопамятного» разыскали комиссара Гелиада Госса, прежде служившего в XVII полку Минглорской огринской ауксилии. Его в последнюю минуту приписали к отряду Курланда, и теперь офицер стоял между великанами, повторяя наизусть молитвы, услышанные в детстве, и перемежая их бесхитростным подбадриванием. Огрины все еще потели, по хотя бы не пытались вырваться и удрать — уже заметное достижение.

В оставшихся шести нишах Круль и космодесантники истребительной команды «Ловчий» готовились к переносу, каждый по-своему.

На «Альказаре достопамятном» имелось две палубы для телепортации. Хотя сам отсек был тесным, и большую часть пространства занимали ниши для двенадцати терминаторов, а пол скрывался под опасно спутанными кабелями и шлангами, технология переноса потребляла ошеломительные объемы энергии. Ее генераторы питания занимали целую палубу. В другом помещении находилось отделение Каваланеры, которым никак, нельзя было рисковать, поэтому бойцы Курланда отправлялись первыми. Поскольку телепортация неизбежно вытягивала энергию из всех систем корабля, его группе предстояло держаться в одиночестве как минимум несколько минут.

Круль отвлекся от молитв:

— Ответь честно, космодесантник, ты боишься?

— Ты ведь не имеешь в виду орков? — отозвался Астер.

Ассасин помолчал немного.

— Нет.

— Страх изгнали из наших сердец еще при сотворении благословенного примарха, — произнес Боэмунд.

— В самом деле, — сказал Курланд, когда конденсаторы энергии в каждой нише вспыхнули ярче люмен-полос и поднялся гул, какой можно услышать, если пройти мимо переборки отсека главного двигателя. Стены задрожали. — И все же меня ужасает каждый перенос.

Ассасина это признание отчего-то успокоило.

— Координаты установлены. Системы заряжены, — раздался в динамиках голос командира Кейла, словно камень упал глубоко-глубоко в бездонный колодец. — У нас не будет энергоснабжения до получаса, но Иссахар связывает боем пустотную оборону врага, а сканирование поверхности показывает, что Караул Смерти успешно уничтожил наземные орудия, нацеленные на нашу орбиту. «Бастион» и «Безликий воин» будут нас сопровождать. Мы тут наверху готовы, господин.