Прислушайся к музыке, к звукам, к себе
Шрифт:
Когда-то очень давно музыкальное произведение доставило человеку радость или служило фоном испытываемой по какой-то другой причине радости. Ему очень хотелось быть счастливым, и он навсегда запомнил это ощущение счастья. С тех пор память услужливо воскрешает это чувство, так что человеку даже не нужно копаться в стопке дисков или пластинок, которые, впрочем, уже давно пылятся в складской ячейке в пригороде.
Или он считает себя завсегдатаем определенного музыкального фестиваля либо серии концертов, даже если в прошлом году пропустил их, потому что делал ремонт в ванной, а в позапрошлом – из-за ковида, а в поза-позапрошлом – из-за работы, и, по правде говоря, давненько уже не посещал этих концертов, поскольку компания, с которой он обычно туда
Я не утверждаю, что поймал кого-то на лжи. Я лишь заметил, что время идет, проходят дни и годы, у людей много забот, то одно, то другое, и музыка значит для них не так много, как они хотели бы думать.
Вы все еще в начале пути по страницам этой книги. Вы можете не вполне понимать, к чему я клоню и подходит ли это вам. Тут я помочь не могу. Я вас не знаю.
Но я могу сказать следующее: я не собираюсь следить за волосками на ваших руках, чтобы понять, нравится ли вам моя любимая музыка. Это не проверка.
Я люблю музыку, но любить ее не обязательно, это не мера вашей ценности как человека. Если вы читаете эту книгу, значит, вам интересны некоторые виды звуков. Мне этого достаточно.
Тысячу лет назад люди имели свободу соглашаться на музыку или отказываться от нее. В наши дни мы вынуждены вступать с музыкой в отношения – своего рода договорной брак. Никто не спрашивал, хотите ли вы этого, готовы ли вы. Вам прививали любовь к определенного рода музыке (и отучали от другой) с самого рождения. Каждый день вашей жизни вы сталкивались с напоминаниями о музыке, которая вам нравится или отталкивает. Давление общества сформировало ваши симпатии и антипатии.
Есть ли у вас какое-то «я», существующее вне этой сформированной структуры, есть ли собственные предпочтения и предубеждения? И если нет, можете ли вы сделать шаг назад и создать их с нуля?
Я не знаю.
Давайте попробуем выяснить.
Ушами младенца 1: хлоп-топ-стоп
Дело было зимним утром в приморском городке, за год до начала пандемии.
Я сидел в модном кафе – светлое дерево, панини, правильный капучино, – где проходили еженедельные встречи «Мини-музыкантов». То есть детей. Пятнадцать мам (некоторые на поздних сроках беременности) и два отца привели дошколят на занятие с Карен Бланк – музыкальным терапевтом, которая горит этим делом и описывает свою ключевую квалификацию так: «Я люблю музыку и люблю детей».
Карен ведет клуб «Мини-музыкантов» еще в одном месте, в восьми милях к востоку, в Дувре – депрессивном портовом городе, отравленном бедностью и запустением. Уроки там ориентированы на родителей, отчаянно пытающихся дать детям любое преимущество, которое позволит им выжить в этом жестоком мире. Здесь же, в благополучном Фолкстоне, на занятия приходит совсем другая публика.
Я разговорился с отцом двухлетнего Тоби, потому что малыш подошел ко мне и радостно поздоровался. Очевидно, для Тоби мир – приятное и безопасное место, полное приятных и неопасных людей. Его папа с аккуратно подстриженной бородкой носит хипстерский кардиган, кепку и подтяжки. Он недавно переехал сюда из Лондона ради близости к морю и высокого уровня жизни. Я не спросил, где он работает. Как бы то ни было, его работа позволяет ему по вторникам водить сына сюда.
Родители с карапузами полукругом расселись возле Карен, которая спела приветственную песенку, не забыв упомянуть в ней каждого ребенка:
Здравствуй, Рори, С нами становись в кружок, Хлоп-хлоп-хлоп! Здравствуй, Уиллоу, С нами становись в кружок, Хлоп-хлоп-хлоп! Здравствуй, Сандра…
И так далее. Дети в восторге и быстро включаются в процесс, за исключением одной насупившейся девочки, которая не хочет хлопать в ладоши и явно недолюбливает щекотку.
Урок посвящен приходу зимы, поэтому сопровождается
разбрасыванием мягких тканевых снежинок и песнями о варежках и замерзших ножках. В самом кафе тепло, и так же тепло в домах, где эти дети живут со своими родителями, однако они уже достаточно взрослые, чтобы знать и помнить, как холодно бывает на улице. Возможно, кое-кто из них даже видел снег – разумеется, не здесь, а во время поездки куда-нибудь в Альпы или Шотландию.Но даже если они не вполне понимают, что такое снег, ничего страшного – за малостью лет они в принципе мало что понимают в этом мире. Они поют песенки, хлопают в ладоши, трясут погремушками, и это позволяет им почувствовать: они что-то умеют. Они мини-музыканты.
Карен, их мама понарошку, и сама невелика ростом, но энергия бьет из нее фонтаном. Ее маленьким ученикам невдомек, что фонтанировать энергией ей нужно с осторожностью из-за синдрома хронической усталости. Завтра Карен отдохнет, но сегодня в своей футболке-поло с особой монограммой скачет среди детей, такая маленькая по сравнению со мной и такая большая по сравнению с ними.
Одна девочка все время отстает от остальных. Она поднимает ручки и взмахивает ими в воздухе, но не хлопает. Похоже, не успевает за ритмом, хотя понимает, что ей нужно что-то делать руками и что они у нее есть. Всего чуть больше двух лет назад она еще была зародышем.
Я не спрашивал, но вполне вероятно, что кое-кто из присутствующих на занятии родителей пытался приобщить детей к музыке еще до их рождения.
Вот уже несколько десятилетий бытует миф, что внутриутробное прослушивание музыки – особенно Моцарта – повышает интеллект будущего ребенка.
К сожалению, Моцарту гонорары от возросших продаж уже ни к чему, однако некоторые из ныне живущих композиторов успешно стригут купоны на этом поле. Музыкальные магазины и стриминговые сервисы предлагают ряд подборок вроде «Новая музыка для малышей в утробе: раннее развитие» или «Расслабляющая пренатальная музыка для развития мозга», чьи авторы выбирают себе говорящие названия наподобие «Гипнотерапия в родах» (Hypnotherapy Birthing) и «Академия музыки о природе для беременности» (Nature Music Pregnancy Academy). А одна компания, специализирующаяся на продажах классики будущим мамам, не постеснялась назвать себя «Малыш-гений» (Baby Genius).
Что могут слышать еще не родившиеся дети и что они об этом думают?
В первые несколько месяцев развития у эмбриона еще нет слуха. Поначалу он напоминает слизня или моллюска, затем превращается в странного крошечного гуманоида с декоративными, то есть совершенно нефункциональными ушами. Его слуховая система начинает реагировать на стимулы только на сроке примерно 18 недель.
Но акустика в материнской утробе, скажем так, отличается от акустики в концертном зале Куин Элизабет Холл в момент благоговейной тишины, когда поднятые руки дирижера готовы подать сигнал к рождению божественной мелодии. Там, в утробе, все жутко громко. Артерии и вены работают, словно завод, круглосуточно перекачивая кровь. Если записать звуки, которые слышны внутри человеческого тела, это будет похоже на саундтрек к фильму ужасов, а если все же выбирать музыкальный жанр, то на какую-то разновидность электронного авангарда типа индастриала.
С вами когда-нибудь случалось, что вы пропустили звонок в дверь или не услышали, как кто-то зовет вас с улицы, поскольку внутри было слишком много звуков? Примерно так же обстоят дела у плода. Мы не знаем точно, умеет ли плод думать, но точно известно, что он находится внутри пузыря с амниотической жидкостью, поэтому буквально своим лицом ощущает все происходящее, в том числе непрерывное бульканье, бурление и свист, издаваемые человеческими внутренностями.
Какие внешние звуки могут соперничать с таким аккомпанементом? Панк и тяжелый металл, пожалуй, пробились бы, а Моцарт, скорее всего, нет.