Притворись моей женой

– Борис Дмитриевич, - ноет она, - я ж не знала. Личное дело не успела прочитать, потому что шрифт мелкий. А очки дома забыла.

– Вы считаете, - я даже не секунду замираю от ее вопиющей то ли наглости, то ли тупости, - что после увиденного, я смогу оставить с вами сына?

– Но я - лучшая няня агенства!
– Восклицает обижено и с апломбом.

– Вас тоже это пугает?
– Не сдерживаюсь я от сарказма и зло прищуриваюсь.
– Обязательно поставьте этот вопрос перед начальством «ребром»!
– Подаю ей зонтик, но она не берет, демонстрируя, что уходить не собирается.

– Я требую заплатить положенную неустойку за расторжение договора. Ради вас я отказалась от других заказов и считаю, что с моей стороны договор нарушен не был.

В моей голове взрывается тротиловая шашка. Руки сжимаются в кулаки. И мысленно выливаю тетке на голову тарелку молочной каши, смотрю как она стекает по ее второму подбородку за воротник кофты, а потом даю пинок под заплывший углеводами зад.

– Идите на...
– проглатываю слово, - с Богом!
– Рявкаю. Вышвыриваю на улицу зонт, выталкиваю за плечи скандальную няньку и захлопываю дверь. Фух! В висках звенит ее визгливый голос. Вызываю такси и скидываю ей на телефон номер машины, чтобы точно уехала.

В полном эмоциональном истощении прикладываюсь лбом к стене.

«Как же я устал...»

Чертова белая рубашка давит на горло, и я рву две верхние пуговицы, ослабляя воротник. Скидываю пиджак, на пуфик и закатываю рукава. Теперь ощутимо легче.

Я возвращаюсь в кухню и зависаю в дверях, разглядывая мирно воркующих сына и Аню. Кажется, со вторым знакомством эти двое справились без меня...

Аня поднимает на меня глаза.

– Борис, у вас в холодильнике нет ничего кроме масла и молока. Может быть, нам с вами сходить в магазин? Я бы могла приготовить на всех ужин.

Ужин... Дома. Желудок сжимается. Я не ел домашнюю еду с тех пор, как не стало мамы. Остались только столовые и рестораны. А нет, вру, в те дни, когда Васька с няней жили у меня, я иногда доедал холодный Васькин суп.

– Пап, - слазит с ее колен сын, - Аня мне свёклу купить обещала. Она говорит, что руки от неё потом красные-красные, как у инопланетянина, и не отмываются!
– С восторгом заканчивает, а я смотрю на то, как моя новая жена пытается сдержать улыбку.

– Ты сейчас серьезно?
– Спрашиваю ее с обвиняющим недоверием.

– Почему нет, - она ведёт своими голыми точеными плечами, а я залипаю взглядом на ее острых ключицах и шее. Что ж такое!

В паху начинает тяжелеть. Почему так остро то на неё а? Ведь баба, как баба, даже понравится мне не старается.

– Пап, - сын подбегает и тянет меня за руку, - Аня сказала, что ты сильно устал, но пожааалуйста. Мне так на улицу хочется и я больше неделю ничего просить не буду!
– Преданно заглядывает мне в глаза.

– А вы с няней не гуляли?
– Хмурюсь.

– Нет, - грустно качает головой, - она рассказывала кому-то по телефону, как выращивать дома цветы для коз.

– Чего?
– Лезут из орбит мои глаза.
– Это у кого дома живут козы?

– Я забыл, как они называются, но в мультике их с окна козел ел, - авторитетно определяет ребёнок.

– Очевидно, это - герань, - хихикает Аня, - а мультик «кошкин дом»?
– Обращается к Васе.

– Да!
– Обрадованно кивает ребёнок.

В моей груди становится больно и горячо. Похоже, что я правда то ещё... раз моего сына так вдохновляет ночная покупка свеклы. Докатились. Жесть.

Аня застыла и смотрит на нас, внимательно ловя детали мизансцены.

– Хорошо, - присаживаюсь перед сыном на корточки и киваю, - покажи пока Ане горло, а я пойду переоденусь и поедем.

– Спасибо!
– Счастливый ребёнок подпрыгивает на месте и кидается мне на шею.

Дыхание перехватывает, и в этот самый момент мы встречаемся с Аней взглядами. Ух! Нет! Не смотри на меня так тепло и открыто, девочка. Какая же ты ещё девочка...

Васька, отрываясь от меня, бежит к ней.

Аня чуть наклоняется, чтобы обнять сына в ответ, а я вижу, как красиво и порочно падает ее грудь в лифе платья. Красивая девочка...

Переодеться, принести чемодан и переодеть ее. Нет, я не ревную, не жадничаю, просто идти в супермаркет в вечернем платье неуместно. Да и прохладно уже.

«Ага» - ехидничает мой внутренний голос, - «паранджу на неё надень и дома запри. А главное, не забывай, с каким великим удовольствием она получит от тебя бабки через три месяца и пойдёт своей дорогой.»

Черт! С чувством захлопываю входную дверь, чтобы хоть как-то выплеснуть своё хреновое настроение.

Глава 16. Почти как семья.

Аня

Резкая просьба Бориса «переодеться» меня удивила. Конечно, лаконичное платье-карандаш и пиджак - несколько странный выбор для похода в супермаркет, но смена одежды- это время, а мы все голодны. К тому же, я немного теряюсь, не зная, как мне положено выглядеть. Надеть что-то из своих привычных вещей или все-таки из того гардероба, который подобрала мне Ариель.

За дверью комнаты слышится возня и робкий стук.

– Входите...
– Отзываюсь.

Как я и предполагала, в дверном проёме появляется Васина макушка.

– Папа просил спросить, скоро ты или нет, - он немного смущается, косится на мой чемодан, но вопросов не задаёт.

А я не начинаю объясняющего разговора, потому что Борис должен рассказать всю ситуацию сыну сам.

– Заходи, - хитро прищуриваю глаза и маню мальчика рукой.
– Как думаешь, что мне надеть? Вот этот костюм или джинсы с футболкой?

– Костюм.
– Уверенно кивает ребёнок.
– Ты в нем, как принцесса восточная будешь. А папе такие сильно-сильно нравятся. Мы этой зимой в Эмираты ездили, он все время говорил маме, что местные тетеньки - красивые, а она, как...
– он хмурит брови.
– Забыл слово...

– Да и не важно,- по контексту я догадываюсь, что обозначал Басов бывшую гражданскую жену не самым лестным определением и быстро перевожу тему разговора.
– А какое блюдо у твоего папы самое любимое?

– Макароны длинные такие, - разводит в стороны руки парень, - с ветчиной и сыром. А ещё блины со сгущенкой.

– Поняла, - хитро подмигиваю ему, - ну беги, скажи папе, что я спускаюсь.

Мальчик скрывается за дверью, а я надеваю рыжий шифоновый костюм. Несмотря на яркий цвет, образ получается очень женственным, только нитки жемчуга на шее не хватает, но я выхожу из положения и повязываю косынку.