Притворись моей женой

– Ой!
– Ксюши тон становится небрежным, - его так весь город называет. Начальник пожарной охраны Богемный Матвей Дмитриевич. С отцом работал. А то, что взрослый дяденька - это плюс. Пенсионеров из управления трогают только в самых крайних случаях. Можно рожать и не дёргаться. Мы работаем над этим. О!
– достаёт из кармана белого халата вибрирующий телефон.
– Сейчас и познакомишься. Алло!
– прикладывает телефон к уху.
– Да, сейчас уже выходить буду. Хорошо. Только Аню до мой квартиры подвезём.
– Несколько секунд внимательно слушает и кивает.
– Ну все. Ждём тебя.

– Спасибо, Ксюш, что разрешила у себя пожить.

– Начинаю смущаться своего положения.
– Ты не переживай. Я сниму квартиру сразу после зарплаты.

– Так!
– рявкает подруга.
– Я у тебя пять лет прожила. И деваться мне было некуда. Поэтому...
– добавляет шутливо-грозно, - даже не вздумай меня обижать. А если обидишь, Бегемоту скормлю.

– Хорошо, - киваю, расслабляясь.
– Только меня не домой, а в магазин. Продуктов нужно купить.

– И кофейку купи на завтра, - Ксюша заходит за ширму и переодевается, - а то я все время забываю. В обед попьём.

– Хорошо, - киваю, - мысленно представляя, как куплю сейчас пачку чипсов, пакет сока и завалюсь на диван с какой-нибудь мелодрамой.

«А если бы не ушла, - оживает в моей голове внутренний голос, - сейчас бы выслушивала, что бульон у тебя серый, а рис склеившийся...»

Все я правильно сделала!

– Ну пошли, - берет с вешалки сумочку Ксюша, - познакомлю тебя с настоящим мужчиной. Он, слава Богу, петь вообще не умеет. Зато как гаркнет, - делает страшные глаза, - даже я слушаюсь.

– Это аргумент, - улыбаясь, выхожу из кабинета вслед за подругой.

Глава 3. Дополнительная нагрузка.

Борис.

– Да не кипятись ты так, Борис, - голос в трубке затягивается сигаретой, а мне кажется, что я чувствую вкус никотина у себя во рту. Издевательство.
– По партийным спискам ты чист, как стёклышко. Местный праймериз - вопрос решённый. Цирк один. Твоё дело бабушек очаровывать и годок в депутатском кресле просидеть, а после, как все уляжется, я тебя назад заберу.

– Легко сказать, Федор Григорич, «не кипятись»,- устало откидываюсь на спинку стула и тру лицо.

– Команда у тебя лучшая. Завтра познакомишься. Профессионалы. Денис - толковый работник. Просто свети лицом и умно говори - все, как умеешь, - в трубке раздаётся покряхтывающий хохот.
– И баб местных не трогай.

Нервно перекладываю трубку от одного уха к другому. Не до смеха вот мне сейчас!

– Я все понял...
– резко прерываю хорошее настроение своего собеседника.

– А ну тихо! Не я из нас двоих любитель с полоумными стервами отношения выяснять, - трубка рявкает на меня в ответ.
– Я за тебя вписался, карьеру не застаиваешь, а ты мне помогаешь. Работу торгового центра контролируешь. Мне сейчас палить бизнес категорически нельзя. Не подведи.

– Ты прав, Федор Григорич, извини, - я вздыхаю, - Нервы - ни к черту.

– Коньячку бахни и на бочок. Ну бывай.

– Спасибо...
– сбрасываю вызов и обвожу глазами свой новый кабинет.

Не «вау», конечно... Скрип кресла под задницей подтверждает впечатление. Крашенные стены, пенопластовый потолок, фикус и кулер в углу. Прям офисный депутатский минимум. Стол завален планами и документами по торговому центру Жирова. На полу рядами стоят короба с листовками.

Какой же дурак ты, Басов. Ведь мог бы сейчас сидеть не здесь, не в этом Богом забытом городишке, а в офисе в центре Москвы. С хорошим ремонтом, кофе, кондиционером и прочими благами цивилизации.

Это все чертова Марина со своими выходками. Злость на бывшую вскипает с новой силой. Какого вот ты решил из «мисс плейбой» мать для ребёнка сделать? Воспитывать? Идиот.

И, кстати, где мой кофе?

Оборачиваюсь к двери, чтобы позвать Дениса, но слышу, что в приемной что-то происходит. Мне сейчас чудится или? Да ладно...

– Господи, Басов!
– В дверном проёме появляется голова бывшей гражданской жены, - Ну и в дыру ты залез.

Большой короб закрывает проход в кабинет, а я не спешу помогать ей его отодвинуть.

– Ну помоги же!
– Марина с раздражением толкает плечом дверь, - у меня самолёт через четыре часа.

– Какое мое дело?
– Я прищуриваюсь, наблюдая, как мой личный помощник Денис растаскивает коробки по углам и освобождает бывшей проход.

Дверь открывается настежь. Я лениво оборачиваюсь к потерявшей всякую совесть бабе лицом и готовлюсь к очередному раунду ядоразбрызгивания.

– Предупреждаю!
– Победно зыркает на меня своим смоки-айзом.
– Я здесь с телохранителем.

Набираю воздух в лёгкие, чтобы ободрать заразу со всех сторон, но неожиданно за ее спиной вижу сына, сиротливо сидящего на чемодане в форме красной машины.

– Я не понял... Где Галина Васильевна?

– Что ты не понял, Басов, - с издевкой, - сына не признал? Так, давай по делу. У Василия температура. Болит горло. Я думала взять его и Галину с собой в Сан -Тропе. Но няня заболела вчера вечером, а сегодня - Вася. Его просто не пустят в самолёт. Ты же знаешь, что у меня по контракту не должно быть ни детей ни мужа. Куда его девать?

– Ты совсем себе перекисью мозги сожгла?
– Я вскипаю от ее тупых рассуждений, - у тебя ребёнок болен, а ты едешь купальники рекламировать?

– Ну тебе же это не мешает людям лапшу на уши вешать!
– Марина отмахивается от меня и кладёт на стол папку.
– Здесь документы Василия. Ну что ты дёргаешься? Найми ему няню! Он послушный парень...

– Марина, - рявкаю, - ты же мать!

– А ты - отец, - парирует, не моргнув глазом, - Так, хватит!
– Вскидывает руки вверх.
– Это тебе сидеть в тёплом кресле до старости можно, а у меня век ограничен. Ещё лет пять. Максимум -шесть.

Стискиваю руки в кулаки, потому что мне нестерпимо хочется попортить этой дряни весь «фасад», наведённый за мои деньги. Но неожиданно, ловлю воспалённый взгляд сына и резко осекаюсь.

– Вали отсюда, - шиплю так тихо, чтобы слышала только Марина, - работай «причинным местом».

– Какой же ты сноб, Басов, - она подкатывает глаза.
– Ну ей Богу. За тебя потому и голосуют, что ты на уровне лавочек дворовых завис.

– Пока, Василий, - разворачивается и, покачивая бёдрами в тугой красной юбке, подходит к сыну.
– Выздоравливай, - прижимается щекой к голове ребёнка, целуя воздух.