Привет рогатому!

– Потому что они привыкшие к порядкам, царящим на его землях?

– Вот именно.

– И сколько миров подвластно Великому Всесильному Повелителю?
– спросила я.

– Тринадцать…

– Хм, следовало догадаться.

– Тринадцать десятков.

– Что? Сто тридцать жертвенниц на исполнение трех заданий?

– Да. В первые два года Повелитель вызывал не всех. Но, так как к храму добиралось лишь двое трое жертвенниц, количество приглашенных увеличилось.

– Во-первых: не приглашенных, а похищенных, а во-вторых: почему так мало?

– Королевские охотники и духи, помнишь таких?

– Припоминаю. Возникает вопрос, а кто против свадьбы?

– Отец будущей невесты - наш Король.

– И что он требует взамен?

– Нам неизвестно. Но вот уже седьмой год мы участвуем в сборах жертвенниц.

– А невеста одна и та же?

– Да.

– А что происходит с теми из девушек, которые к храму не добрались?

– Возвращаются домой.

– Живыми?

– Да, Галя. Странное у тебя представление о нашем мире. Мы не убиваем пришлых.

– Ага, вы на них духов и охотников зомби натравливаете.

– И не только их.

– Теперь буду знать и об этом. – Мы уже стояли у двери моего подъезда. Смотрю на циферблат домофона и тут до меня дошло, что ключи-то не со мной.

– Лютый, я о ключах забыла. А мы без них войти не сможем, и забрать то, что нужно тоже не сможем.

– Твое окно, какое?

– Что значит какое? Ты же наверх не полезешь, там шесть этажей!

– Какое?
– терпеливо повторил Лютый.

– Четвертое от угла.

– А нужно тебе что?

– Помнишь там такой конверт белый с …

– Росиськими пятнадцать тыщ, - повторил он.

– Да.
– Лютый протяжно и витиевато присвистнул, как птицы в лесу.

– И что ты будешь делать? Полезешь наверх или что-нибудь намагичишь?

– Нет. Твой мир, как бездонная яма энергии. Магия блокируется, даже от самой сильной остаются крохи. Поэтому его избрали как колонию строгого режима для особо опасных наделенных магией преступников.

– Да, спасибо, после такого я свой мирок ценить буду еще «больше».

– Но его особенность в том, что пришлые от вас ментально сильнее прочих. Ваши проклятия и желания в наших мирах исполняются всегда.

– С временной задержкой, пожаловалась я, - вспомнив слова беса. – Другими словами, к моменту исполнения моего заветного желания я вернусь домой.

– Поэтому вас и просят не ругаться и не проклинать. Одно лишь чертыханье создает портал в мир Аида.

– Так, с этим ясно. – Отмахнулась я.
– Но мы чего тут стоим и ждем?

– Вот этого, - Лютый поднял руку вверх и конверт с заначкой упал прямиком в его ладонь.

– Это как?

– Договорился с твоим домовым.

– Он у меня есть?! – я несказанно обрадовалась.
– А с ним и договориться можно? Класс! Он квартиру к моему возвращению уберет?

– Да, за определенный процент.

– Так он итак уже на моей жилплощади проживает! – возмутилась я.

– В твоем мире платят за все. – Он пожал плечами и риторически ответил.

– А за спуск конверта?

– И за него.

– И чем берет? – уже представляя, что услышу, я все еще надеялась. А вдруг интуиция сегодня не работает. Оказалось, надеялась зря.

– Вашими деньгами. Пересчитай, чтобы удостовериться. – Что я тут же и сделала.

– Десять процентов?! Он взял полторы штуки! Ни фига себе! Ты представляешь?! Мы могли бы взять два кило просто шоколада или грамм двести отборного на эту сумму.

– Так мы за сладостью?! – обрадовался Лютый и как-то совсем по-другому стал смотреть и на меня и на конверт в моих руках, и на двор и на людей, с интересом нас оглядывающих.

– Да.

Его протяжный свист в два перелива вернул не только полторы тыщи, но и дал сверх них еще тридцать пять евро. На купюре достоинством в десять евро стояла пометка, выполненная простым карандашом: «Купи грильяж».

– Что?
– осматривая дополнительные средства, я вспомнила, как их искала по всей квартире.
– Он думал припрятать и я забуду?

В общем, с поставленной целью он справился гениально. Я забыла основательно и о евро и российских деревянных.

– Вообще-то, он попросил сделать небольшую покупку и для него, - Лютый указал на надпись.

– Сколько?

– Килограмма два.

– А остальные куда? – спрашиваю, ожидая услышать – мармеладу и винограду, лимонаду и халвы.

– Остальные он просто вернул. Галя, давай поторопимся! – С воодушевлением предложил сладкоежка.

– Давай, а то на нас и так уже странно смотрят. – Кивнула бабушкам-соседкам и улыбнулась. – В случае чего, ты мой парень и мы идем на маскарад, то есть парад, то есть праздник!

– А чем плоха наша одежда?

– Исключительной уникальностью для здешних мест.

– Почему я должен представляться пар-нем? – последнее слово он произнес, разделяя слоги.

– Потому что только ради парня я готова идти на такие изменения в имидже.

Чтобы не терять время, я повела Лютого в ближайший гипермаркет. Именно повела, потому что его непредвиденная реакция на близко подъехавший автомобиль, а тем более посадка в мою машину, могла вылиться в крупные неприятности.

Это же надо! Из двора выйти не успели и столкнулись с соседом Ивкиным Петром Геннадьевичем, как всегда нагло сигналящим, чтобы ему уступили дорогу. Я уступила, а мой зежеее сопровождающий нет. И вообще сигнал клаксона Лютый воспринял как сигнал к действию. И, вместо того, чтобы уступить авто дорогу, он со словами: «А что это?» неуловимым движением отстегнул капот. Деталь джипа отлетела на десяток метров и как топор углом впилась в дерево.

Лютый, наступив на бампер, который тут же отвалился, рукой полез к двигателю.

– Это машина чужая! – я с трудом отпихнула руку Лютого в сторону. Соображаю, что же делать дальше: просить, чтобы он капот вернул на место, или попытаться тут же оплатить ремонтные работы Ивкину. Перво-наперво решила извиниться.

– Простите, он нечаянно. Мы все восстановим.

– Да, - Лютый оперся на крыло авто, и фара осыпалась мелкими осколками. – Исправим, а потом с извинениями восстановим. – Пообещал он, кровожадно вминая кулак в бок авто.

Петр Геннадьевич, чья лысая черепушка заблестела от пота, а нога начала давить на педаль газа, машину с места сдвинуть не мог. Еще бы, Лютый одной рукой приподнял его переднеприводной Suzuki XL7 и с легкостью держал на весу во время извинений.