Призрачное счастье

Она ушла, а медсестра спросила:

— Борис Михайлович, что с вами? Я раньше что-то не замечала такой активной реакции на клиенток. Вы влюбились?

— Что вы, Мариночка, я — старый холостяк и смотрю на женщин исключительно с медицинской точки зрения. Хотя нет, не всегда! Иногда — с эстетической. Но это — женщина исключительная. В ней есть то, что мужчины ценят больше любой красоты. В ней есть загадка!

«Новая» Косарева произвела впечатление даже на Самвела.

— Ты ли это, Надежда? — изумился он. — Я — человек бывалый, а к твоим перевоплощениям никак не привыкну.

— А что, хороша? А ты не хочешь на мне жениться.

— Зачем мне жениться? — удивился Самвел.

— Ладно, Самвел… У меня просьба. Если я тебя попрошу побыть часок моим братом, согласишься?

— Муж, брат… Новая афера?

— Да нет, просто я нехорошо себя чувствую, хочу вызвать врача на дом. Врач дорогой. А поскольку живу я у тебя, твою фамилию и назову, чтобы не было кривотолков. Не могу же я официально связываться с поликлиникой.

— Чувствую, тут опять что-то нечисто, — засомневался Самвел. — Лучше сразу расскажи старому другу и партнеру, что задумала на сей раз?

— Чисто жить, Самвельчик, скучно. Думаешь, я не пробовала? Еще как пробовала. Да ненадолго меня хватало. Каждый день одно и то же: встал, почистил зубы да на работу, потом пришел, снова почистил, да в койку. Я человек творческий, я сама себе писатель, сама себе режиссер и сама себе исполнительница главной роли — звезда! Свечу ярко.

— Конечно, звезда. Только в театр на тебя не ходят, сама для себя играешь, — заметил Самвел.

— А мне слава не нужна, мне прибыль важна… и кураж.

— Кураж… Как тебя Крокодил звезданул промеж ушей, так кураж вместе с искрами и просыпался.

Об этом не будем, я его еще достану. За мной не заржавеет, ты же знаешь.

И не знала она, что Крокодил вернулся к своему обычному промыслу — собирал с «нищих» деньги.

Пришел очередной подопечный и стал жаловаться:

— Тебе только деньги давай, а то, что на работе не бываешь, кому разгребать. Наезд был, тебе — до лампочки. Крыша нужна!

— Хватит ныть, а то сам тебе лампочек на лбу наставлю, ночью без фонаря светить будешь. Кто на тебя наехал, заходи, рассказывай, — Крокодил пошел в свой вагончик.

Татьяна с Михаилом вновь приехали в детский дом.

— Как вы понимаете, Виктория Павловна, нам это решение далось нелегко, — сказал Михаил, — хотя мы много думали… честно говоря, мы не рассчитывали, что наша семья не просто увеличится, а удвоится.

— Я же вас сразу предупредила, по закону разлучать сестер нельзя, — напомнила директриса.

— Дело не в законе, я просто по-человечески никогда бы на это не пошел, не подумав. Но, взвесив, всё продумав, ближайшую и более отдаленную перспективу, мы пришли к решению взять девочек Косаревых.

— Хорошо, а что скажет ваша жена, ведь самое трудное ляжет именно на ее плечи? — Виктория Павловна внимательно приглядывалась к Татьяне.

— Муж так давно мечтал о ребенке, а я, несмотря на все усилия, не смогла родить. Поэтому я готова…

— Вы опять ссылаетесь на мужа. А я спрашиваю именно вас. Порой нелегко бывает любить своего ребенка, а уж чужого… Да еще двоих! И еще… вы берете одного маленького ребенка и уже большого, почти сформировавшегося, поэтому подготовьтесь к тому, что он не будет отвечать вашим ожиданиям.

— Мы с женой согласны на это.

— А какие у вас жилищные условия? — спросила директриса.

— Жилплощадь небольшая, в Озерке, здесь недалеко, но для девочек есть отдельная комната… хорошая комната, светлая… — пояснила Татьяна.

— Кем вы работаете? Где служите?

— Мы работаем в частном доме на хозяев. Они приличные люди, с достатком. Мы попали к ним по рекомендации. Естественно, что мы тоже интересовались, к кому нанимаемся на работу.

— А ваши хозяева не будут против усыновления? А то разные случаи бывают. Богатые люди обычно хотят, чтобы в доме было тихо, спокойно, безопасно, поэтому подбирают бездетных работников.

— Нет, этих проблем не будет, — заверила Татьяна. — Наша хозяйка, правда, сейчас в больнице, пробудет там еще довольно долго, потом ей надо будет восстановить силы, может, поедет куда-то отдохнуть, ей пока не до нас. А там — договоримся. Я думаю, у нас всегда найдутся варианты.

Но Виктория Павловна хотела все знать заранее.

— Поймите меня правильно, я не придираюсь, — объяснила она. — По закону я обязана дать свое согласие на удочерение. А для принятия окончательного решения должна владеть всей информацией. Я так волнуюсь, будто сама удочеряю девочек. Давайте поговорим о дальнейших шагах. Пока вы оформляете документы и получаете разрешение, вы можете брать девочек к себе домой. Сначала на день, потом посмотрим, может, с ночевкой.

— Да, мы хотели с Мишей еще посоветоваться, как оформить детскую, что купить…

— Конечно, конечно… — закивала Виктория Павловна. — Я обязательно расскажу о сестричках, особенностях их характеров, привычках, наклонностях. Да, и еще… очень важно — продумайте, в какой форме вы скажете детям, что вы — приемные родители. Лучше все продумать заранее — меньше травм в будущем. Думаю, что терпение и любовь станут главными советчиками. Лёля мне уже все уши прожужжала, пристает, где ее папа, когда он приедет. Ну что, присядем на дорожку. Как говорится, еще есть минутка подумать. Я веду девочек?

— Да, мы готовы, — кивнул Михаил.

Виктория Павловна привела сестричек. Лёлька неожиданно спряталась за директрису и не захотела здороваться.

— Ну, вот те раз, дядя Миша подумает, что ты разговаривать совсем не умеешь, — пожурила Виктория Павловна.

— Иди ко мне, — позвал Михаил.

Лёля подошла и спросила:

— А почему ты тогда уехал? Пап, а когда мы поедем домой?

Ритка грызла гранит науки. Гранит был твердым. Преподавательница Мария Феодосьевна, казалось, говорила на иностранном языке:

— Последствиями условного факта, определяемыми по состоянию на отчетную дату при формировании бухгалтерской отчетности, могут быть условные обязательства или условные активы. Под условным обязательством понимается такое последствие условного факта, которое в будущем с очень высокой или высокой степенью вероятности может привести к уменьшению экономических выгод организации…

Ритка посмотрела в окно, увидела Ваську, который махал рутами, покачала головой: мол, не выйду.

— Калашникова, повторите, пожалуйста, о чем я только что говорила.