Призрачный мост Матиара

— Ты же не любишь танцы?

Виттур уже повёл свою волчицу в круг танцующих:

— Зато ты любишь!

Пожалуй, это был единственный неприятный момент за весь вечер. Заметив, что Гораций остался один, подбежала Даниэль, взволнованно заглядывая в синие глаза:

— Ты как? Всё хорошо?

— Всё просто замечательно! — заверил мужчина, целуя девушку.

— … Полина, ты выбрала не то место и время, чтобы показать магу своё фи! — мягко упрекнул жену Рейнгольд.

— Я хорошо помню состояние Родика год назад, когда он вернулся из Канцелярии. Он был замучен ткачами! Если бы не Даниэль…

— В том-то всё и дело, родная! «Если бы…» Но Даниэль здесь, и всё случилось именно так, как случилось. Может, этой девочке было суждено встретиться на пути Лачева и Гилмора, чтобы они перестали ненавидеть Белых волков.

— Что?.. Ну, с Лачевым понятно. Но Родик…

— А ты так и не поняла, почему он ушёл тогда?.. Родик ненавидел себя за смерть жены. Он в Верту рванул, хотя на хвосте уже сидели ткачи, потому что в спасении Николь Бонье видел своё искупление. Ведь судьба лисицы чем-то похожа на судьбу Галаны, — альфа заметил растерянность на лице жены. — Свои ошибки признавать тяжелее всего. Но и Гилмор, и Лачев с этим справились. И, пожалуйста, не напоминай им постоянно о прошлом. Они теперь одна семья — как бы дико это не звучало! Ради своих женщин Родику и Горацию придётся часто общаться. Им и так будет непросто, а если ещё и мы вместо поддержки начнём масла в огонь подливать, то что мы за друзья?…

— … Мамочка! — Даниэль, прощаясь, обняла женщину. — Я так рада за тебя! За вас!

— Моя дорогая!..

Гораций и Родик с чисто мужским снисхождением поглядывали на эти нежности, однако когда девушка потянулась к оборотню, тот охотно обнял её.

— Увидимся через неделю, Даня?

Та кивнула:

— Поведёшь меня к алтарю?

Девушка давно думала об этом, хотела этого, но из-за ссоры не могла сказать раньше. Оборотень сглотнул:

— Конечно!.. Это большая честь для меня!

В Белом замке было хорошо и спокойно. Полина радовалась за Николь с Родиком и сейчас с упоением рассказывала Лилее Дамаскинской о брачном обряде и весёлой свадьбе. В другой половине гостиной, у камина, собрались волки. Они с интересом слушали Наби Санията, явившегося вместе с ведьмой. Никакой романтической подоплёкой тут и не пахло. Дамаскинская случайно встретила целителя в Галингане и позвала с собой.

За окном разошёлся дождь. Серое небо нависло над землёй. Лилея отставила пустой бокал и тоскливо заявила:

— Эх, что-то скучно стало!

Полина вздохнула:

— Угу!

Верховная ведьма огляделась:

— Чтоб такого придумать?

Думали недолго. Карие глаза волчицы предвкушающе блеснули:

— А давай Наби женим!

Мужчина у камина подавился вином. Волки тоже притихли, непроизвольно прислушиваясь к разговору дам.

— … Только надо с умом выбрать ему невесту.

— Угу! — кивнула Полина. — Третий раз счастливый! Должно повезти!

— Кому? — на всякий случай уточнила Лилея. — Наби или невесте?

Волчица задумчиво хмыкнула.

— Это интересный вопрос!..

Наби откашлялся:

— Ладно, Рейн!.. Загостился я что-то. Пора домой!

Гилмор понимающе хмыкнул:

— Думаешь, сбежишь от них?!

Виттур тоже не скрывал улыбку:

— Наби, побег не поможет. Эти, — он кивнул на жену и её подругу, — если захотят, из-под земли достанут.

Но лекарь не терял надежду.

— Рейн, будь другом, займи Полину чем-нибудь. Поодиночке я с ними справлюсь, но вот в тандеме…

— Быть тебе женатому, — посмеиваясь, предрёк Родик.

Глава 35

Можно ли дважды влюбиться в одну и ту же девушку? Гораций смог, когда увидел Даниэль в свадебном наряде. Белое, с красными вертикальными вставками платье облегало стройную фигуру и переходило в расшитый затейливыми узорами шлейф. Вместо фаты — длинные, распущенные волосы. Они прикрывали плечи и руки девушки. Лачев слышал восторженные возгласы приглашённых гостей, когда они увидели невесту в дверях древнего храма.

— Стой на месте! — шикнул на жениха Нейл Тестимун, когда тот непроизвольно шагнул к ней.

Родик Гилмор с явной гордостью вёл названную дочь к алтарю. Гораций не сводил влюблённых глаз с девушки, и, заметив её волнение, ободряюще сжал протянутую ладонь, словно говоря «не бойся, я рядом».

Тихо пели хвалебные гимны певчие. Их голоса, сливаясь в волшебное многозвучие, отражались от каменных стен и взлетали вверх, заставляя собравшихся замирать от восхищения и обмениваться недоверчивыми взглядами. Колдовство? Но в маленьком храме в родовом поместье Лачевых не было никакой магии. Только живые голоса, только самые близкие и друзья среди гостей. Меньше пафоса и показного шика. И куда больше серьёзности и ответственности к происходящему. Под высокими сводами зазвучал проникновенный голос священнослужителя.

— … Семья создаётся не в храме, а в сердцах двоих… — старенький жрец с убелёнными волосами смотрел на стоящую перед ним пару мудрым и немного усталым за долгую жизнь взглядом. — Семья начинается с любви, но продолжается уважением и терпением…

Гораций впервые без привычного скепсиса прислушивался к простым, избитым за столько лет истинам и был согласен с каждым словом священнослужителя. Он хотел такую семью для них с Даней. Поэтому на вопрос, уверен ли он в своём решении, мужчина громко и твёрдо ответил:

— Да!

Даниэль улыбнулась его горячности. На такой же вопрос жреца она согласно кивнула:

— Да, и Время знает это.

Старый маг покосился на невесту, кашлянул, и продолжил церемонию. Уже были разрезаны караваи жениха и невесты, а их половинки соединены вместе. Жрец уже связал руки Горация и Даниэль свадебным рушником и трижды обвёл новобрачных вокруг алтаря. Наконец, девушка почувствовала непривычную, но приятную тяжесть обручального кольца на пальце. И лёгкий поцелуй в губы.

— Всё, Данька! Ты моя!

И такой восторг в синих глазах, что она тихонько засмеялась, шепнув в ответ ритуальную фразу из лисьего обряда:

— Время для нас! Время с нами!

Даниэль обхватила мужчину за шею, возвращая поцелуй. Гораций обнял теперь уже жену, с тихим стоном припадая к манящим губам. Совсем рядом хлопали гости, приветствовали новобрачных радостными криками, добрыми шутками и весёлым смехом. А они стояли, обнявшись, не в силах поверить, что это, наконец, случилось — они связаны перед людьми и перед богами. Они вместе!