Призраки и духи

— О, Чарльз, хорошо, что я тебя встретил… — выдохнул запыхавшийся Малькольм, когда некромант уже начал надеяться, что все срочные вопросы решил.

— Что случилось?

— Я написал заявление по собственному в АПиС, — признался менталист.

— Прицепились из-за Кубка? — сразу сообразил проректор.

— В том числе, — вдаваться в подробности ир Ледэ явно не горел желанием.

И замер, явно чего-то ожидая. Чарльз не сразу сообразил, что от него требуется, хотя это было вполне очевидно. Вот что значит усталость.

— Где кадры, ты знаешь, кадровика я сейчас предупрежу, ир Арвея тоже, — заверил он приятеля.

Магистр облегченно вздохнул и кивнул. Кажется, подспудно он опасался, что его не примут.

— Я давно тебе говорил переходить на основное место работы в МАН, — напомнил ир Вильос. — Тем более что нагрузка у тебя более чем достаточная для постоянной ставки.

— Да я знаю. Но мало ли.

— Я свои обещания всегда держу, не волнуйся. Идём, вместе в кадры сходим, пока кадровик на месте.

Уже когда они вышли из отдела кадров, менталист, помялся, но все же спросил:

— Вы с Аделией не присмотрите завтра за Жени, пока я езжу за документами? В садике в её группе карантин — ничего серьезного, не волнуйся — а Ливи на работе.

Просьба необычной не была, порой кто-нибудь из них (обычно Аделия) присматривал за девочкой, вот только как раз завтра алхимик была занята.

— Днём если только ты её ко мне приведёшь. У Дели какие-то дела в АриАл, а потом три пары, она наверняка ещё будет к ним готовиться. — Они оба понимали, что в академии в алхимической лаборатории ребенка, тем более с выраженным интересом к алхимии лучше не оставлять. — У меня хотя бы завтра только административная работа и семинар у твоих первокурсников второй парой. У Аделии, кстати, тоже пары со второй, так что постарайся до пяти вернуться.

— Конечно. В крайнем случае к этому времени уже и Оливия освободиться, — заверил его менталист.

— В общем приводи. Присмотрю.

— Спасибо, — облегченно выдохнул магистр ментальной магии.

Прежде Женевьеве ир Ледэ бывать в МАН не приходилось, она только видела её из-за ворот, так что теперь девочка с интересом оглядывалась. Интересовало её буквально все, так что, ещё прежде чем они добрались до корпуса по присыпанной снегом дорожке — ту наверняка утром или ночью чистили, но снегопад, начавшийся ещё с вечера и не думал прекращаться — Малькольм успел слегка охрипнуть. Впрочем, по-настоящему охрип он раньше, ещё на прошлой неделе, когда заменил все практические у своих студентов лекциями, да ещё додумался читать их в физическом теле, а не в менталке.

В корпусе вопросов стало только больше. Девочку интересовало буквально все: от того, почему потолки такие высокие до того, для чего нужны номерки в гардеробе. При всей своей любви к дочери это её настроение ир Ледэ переносил с трудом, но на вопросы терпеливо и развернуто отвечал: любопытство нужно поощрять, особенно если спрашивают по делу. Правда, после двадцатого или тридцатого вопроса Малькольм уже не чаял добраться до места назначения, но то как назло было в проректорской башне, с её длиннющей лестницей. Заканчиваться та не спешила, как и вопросы у юной магини.

Впрочем, к середине пути наверх подвыдохлась и она, так что в кабинет проректора они вошли в блаженной тишине.

— Жени, останешься с дядей Чарльзом? — риторически поинтересовался у дочери менталист после положенных приветствий. Приятель посмотрел на него скептически: что он собирается делать, если дочь ответит отрицательно, некромант не представлял. Возможно, попытался бы уговорить. А может, были у него и другие кандидатуры на роль вынужденной няньки.

— Останусь, — серьёзно кивнула с любопытством оглядывающаяся по сторонам девочка. Но надо отдать должное её воспитанию, без спроса к предметам не лезла.

— Вот и хорошо, — в голосе ир Ледэ прозвучало облегчение. — Я постараюсь быстро, — сразу и дочери, и проректору пообещал он.

Некромант кивнул, хотя отлично понимал, что по такой погоде менталист обернется хорошо если часов за пять. Впрочем, скоро вернётся Аделия, уехавшая в альма-матер ещё утром, так что Жени можно будет перепоручить ей.

Оставшись наедине с ребенком, Чарльз всерьёз задумался, чем вообще можно занять юную магиню. От супруги и менталистов он знал, что дочке приятеля нравится алхимия, но не вести же её в лабораторию? Впрочем, как оказалось, представления Женевьевы об интересном не исчерпывались алхимией.

— Дядя Чарльз, а у вас есть мышка?

— Какая? — несколько обалдел от такого вопроса некромант.

— У ребят в садике есть мышки. Им родители подарили, они некроманты. Вы же тоже некромант, значит, у вас есть мышка?

Логика была железной, так что спорить было бы странно. Он ведь некромант? Некромант. Да и мышь, точнее её скелет, у него, разумеется, была, он как раз недавно обзавелся в анатомичке новой (старую, поднятую архимагом, поселили в коробке с вложенным в неё колокольчиком), но стоит ли тот показывать шестилетнему ребенку он понятия не имел. Будь Жени дочерью некромантов, или хотя бы мальчишкой, у него бы и сомнений не возникло, но девочки, да ещё далекие от некромантии, в его понимании боялись мышей и уж тем более скелетов.

— А ты их не боишься?

— Неа, — гордо возразила малышка. — Ребята в садике показывали. Луи испугалась, а я нет. Мышки милые.

Сдавшись, Чарльз вытащил коробок из кармана, сноровисто сложил мышь и поднял её. Женевьева все это время внимательно следила за его действиями. Кажется, пыталась запомнить, как он это делает. Впрочем, учитывая, что заклинание он вслух не проговаривал, а энергию в схему вплетал почти что по щелчку пальцев, едва ли она бы сумела потом это повторить.

Мышь села на задние лапки и, чуть наклонив голову, уставилась на девочку зелёными от магии глазницами. Потом некромант заставил свое некросоздание подбежать к краю стола и спрыгнуть на спинку стоящего рядом стула. На ней мышь и замерла.

— Ух ты! — девочка захлопала в ладоши.

Похоже, вопрос с развлечениями был решен по крайней мере на какое-то время: контролировать нежить магистр мог и параллельно с чем-то ещё. Следующие полчаса он занимался документами, а Женевьева выясняла возможности мыши.

— Дядя Чарльз, а вы можете меня научить? — через некоторое время спросила девочка.

— Чему именно? Поднимать нежить? Управлять ей?

— И тому и другому! — не стала скромничать дочь двух менталистов.

— Думаю, пока нет, — как можно мягче отказал проректор. И пояснил: — Твоей маме это не понравится. Да и у тебя ещё вряд ли получится: в твоем возрасте у большинства детей контроль слишком слабый, чтобы удержать силу ровным потоком и вплести в схему.

— Но у Рона же получается!

— Едва ли он свою мышь контролирует.

— Как это?

— Его мышь делала то, что он говорил?

— Нет, она просто бегала…

В этом не было ничего удивительного. Сам Чарльз более-менее полноценный контроль тоже освоил не в шесть лет, а несколько попозже. Хотя некрупную (но и не мелкую) нежить поднимал лет с четырёх, а то и раньше. По крайней мере, когда на него оставляли мелкую Ридару, пугать ту нежитью он уже умудрялся. Хотя справедливости ради, того кота испугался бы и кто постарше кузины: нашел его юный некромант на пустыре и был тот уже несколько несвежим.