Призраки иного мира

Моей первой командой был приказ построиться в шеренгу, чтобы мог оценить, чем вооружились наши бойцы. Многие взяли классическое, стрелковое, но у большинства было энергетическое оружие, это успокаивало – оно эффективно против силовой брони. Помимо базук, у некоторых земных пони на спинах висели большие крупнокалиберные винтовки с оптикой. Осмотрев данные винтовки, я пришел к выводу, что их расчёт должен состоять из двух бойцов - один упирается в приклад, а второй первому в спину для смягчения отдачи. Дудаевцы кустарно делали нечто подобное из списанных пулемётов во вторую чеченскую. Также я обратил внимание на нескольких земных пони с огнемётами на спинах, а также на покрышки самосвалов в ангаре. Вспомнив один из упоминаемых мной сарказмов, в этом мире, у меня появилась очень глупая идея, которую пока не стал озвучивать.

Соуп принял командование своей половины бойцов (в основном снайперы) и занялся их размещением на борту «Громовержца», благо конструкцией были предусмотрены огневые позиции и бойницы. Я же, одной половине бойцов приказал выкатить покрышки и разместить их по периметру базы, впритык к постройкам, а далее строить баррикады. Другой половине приказал идти за мной и ждать дальнейших приказов. Выйдя на улицу, приказал занять круговую оборону близ корабля, так чтобы иметь возможность быстро подняться на борт. Я опасался, что наши бойцы могут подорваться на заложенных мной минах, и взяв с собой двух земных пони, нагруженных сумками с минами, отправился с Суликом укреплять нашу оборону. В процессе минирования мы наткнулись на трупы аликорнов сбитых зенитками Собора. Данные зенитки всё ещё работают в автоматическом режиме, но Сулик говорил, что теперь их можно отключить дистанционно с мостика «Громовержца» - это утешало. Вряд ли противник нападёт на нас с воздуха, а если и нет, то он будет разорван снарядами. От аликорнов остались буквально – рожки да ножки.

Стоило только нам закончить с минированием, как полковник сообщил мне по рации о том, что робот шпион засёк приближение противника. Вскоре я и так убедился в этом. Далёкий звук работающих двигателей ничего хорошего не предвещал. Я вспоминал негромкий звук двигателей БТРов и лесовоза, а из леса слышался громкий «рёв» (танки?), вскоре мне предстоит познакомиться с новым представителем местной бронетехники.

Вместе с остальными побежал к оборонительным позициям у корабля. Звуки двигателей перестали приближаться, но не стихли. Вскоре Отем снова вышел на связь.

— Крупные силы противника с бронёй, движутся с кормы «Громовержца», роботы не засекли врага с других участков, рекомендую сосредоточить оборону на опасном направлении, — я решил последовать совету и отдал приказ об укреплении определённых позиций. Хотя меня терзали смутные сомнения насчёт того что противник не пытается нас окружить, и то что они могли прослушать команду полковника.

Заняв позиции в тени «Громовержца» мы ждали вражеского наступления. Обернувшись, я увидел, что синие облака в днище уже начинают «искрить» но ещё не похожи на настоящие грозовые тучи. Вскоре пегасы «зарядят» облака, и даже если мы не сможем взлететь, то к нам прибудет подкрепление - слабое утешение.

Внезапно с неба появились знакомые лучи прицела «Селестии Один» а за ними и лазеры, что выжгли несколько участков на границе леса. Минные поля теперь у нас с «тротуарами», но в каком-то смысле это был хороший знак — противник не хочет чтобы «Громовержец» пострадал. Когда дым от лазера рассеялся, мы увидели источники звуков двигателей.

Сминая деревья, из леса, на нас медленно ползли четыре жёлтых бульдозера. Бульдозеры на острие атаки это какая-то ближневосточная тактика. Что дальше: шахид-мобили, гантраки? К сожалению или счастью, дальше пошла уже знакомая местная техника.

За бульдозерами двигались БТРы и пони в синей броне, в том числе и силовой, некоторые из них неприцельно стреляли в нашу сторону.

— *Идут прямо как немцы на Москву, — зачем-то я произнёс свою мысль вслух, хотя картина была больше похожа на эпизод из фильма Чапаев, где белые шли в психическую. Но не время для воспоминаний советской классики, нужно командовать обороной:

— Всем боевым группам - огонь на подавление! Отсечь пехоту от брони! Огнемётчикам - зажечь покрышки!

С нашей стороны тут же последовали многочисленные выстрелы, в том числе и из системы обороны «Громовержца». Огнемётчики быстро зажгли скопления покрышек, но для образования дымовой завесы нужно время. Также послышался звук запуска двигателей «Громовержца» - двойные винты начали раскручиваться.

Однако наша стрельба не остановила наступление. Пехота, то есть конница, спряталась за техникой. Бульдозерные отвалы надёжно защищали и даже выстрелы из базуки никак не помогали. Я в панике схватился за рацию.

— Бронебойщикам, огонь по гусеницам бульдозеров! — крича в рацию, закреплённую на разгрузке, я одновременно перезаряжал базуку.

Через полминуты послышались громкие звуки выстрелов из крупнокалиберных винтовок, а после у одного бульдозера слетела гусеница. БТР, что объехал бульдозер, недолго стрелял в нашу сторону и был вскоре подбит мной из базуки. Пехота, что шла за техникой, «обосралась» без прикрытия и врассыпную защемилась к остальной технике.

Черный дым от покрышек становился всё гуще и, стелясь по земле, занимал всё большую площадь базы, прямо как на майдане. Винты «Громовержца» всё сильнее раскручивались и немного разгоняли дым над нами. От нашей стрельбы противник нёс небольшие потери и продолжал наступать. Вскоре снайперы бронебойщики вывели другие бульдозеры из строя, но противник уже успел подойти к постройкам базы. БТРы же остались вдали, и прижимали нас огнём, пока пехота, уничтожая охранные турели базы, приближалась к нашим позициям и Собору.

— Нас прижали, п...ец нам! — Сулик поддался панике и достал детонатор, явно собираясь подорвать Собор. Вспомнив мощность взрыва «жар-яйца» я решил, что не хочу быть разорванным взрывной волной. Также вспомнил, что Отем говорил об опасности такого взрыва для облака и я, не теряя времени, выхватил «копытокинезом» детонатор и ударил копытом в ухо гуля зебру.

— *В руки себя возьми! Успокойся и стреляй! — для долгих «нравоучений» времени не было, и я высказался коротко и ясно. Гуль с обидой на морде потёр ушибленное ухо, и, взяв лазерную винтовку, продолжил отстреливаться. Вскоре послышался оглушающий грохот грома из тучи в днище «Громовержца».

— Облако заряжено! Все на борт! — по рации, через треск помех Отем отдал долгожданную команду.

Картина того как все бегут на борт мне напомнила побег в лес из перевёрнутого самосвала. Хотя были и отличия: некоторые отступали задним ходом, одновременно стреляя в сторону противника. Многие были ранены или хромали, одна единорожка волочила по земле раненую земную пони, держа ту зубами за зашкирок. Я решил ей помочь и, закинув раненую на спину, побежал к дверям ангара.

— КП, все на борту! Взлетайте! *Отдать концы! — я прокричал в рацию.

— Отлично! Взлетаем! Продолжайте вести огонь! — в этот раз голос полковника исходил из динамиков интеркомов расположенных повсюду на корабле.

Услышав команду те, кто был не ранен, заняли позиции у дверей ангара и продолжили перестрелку. Я же отдал раненую подоспевшим к нам на помощь пегасам. В это время «Громовержец» затрясся и начал движение вперёд и вверх. Мы «улетали в закат» в совершенно буквальном смысле.