Призраки солнечного юга

Я заглянула через стекло в комнату. Две кровати, шкаф, стол, холодильник (наш, номерок, получше будет!), и ни одной живой души. Правда, из-за двери в ванную комнату пробивался свет, что оставляло надежду на то, что Таня просто пошла пописать, как никак санузел совмещенный.

Вдруг дверь распахнулась, и из ванной выбежала Таня. Голая! Она смеялась и зачем-то виляла своей худосочной попой.

Зачем, выяснилось позже, когда из той же ванной показался голый… Гоша! Короткие волосатые ноги, цыплячья грудь, покрытая черной шерстью, округлый животик все в той же дремучей поросли, короче, полный мрак!

Сонька не ожидала такого сюрприза, по этому удивленно икнула и дернула головой. Послушался глухой удар – это ее лоб врезался в стекло.

Влюбленные застыли. Мы с Сонькой тоже. Немая сцена, «Ревизор» отдыхает.

– Не здесь снимается передача «За стеклом»? – нагло выкрикнула Сонька, постучав пальцем в окно.

– Ой! – растерянно сказала Таня. – Это вы, девочки?

– Извращенки! – пискнул Гоша, прикрыв свой срам ладошкой. – Так я и знал!

– А вы чего тут? – пролепетала Таня, кидаясь к балконной двери. – Я сейчас открою…

Когда дверь распахнулась, мы с Сонькой радостно ввалились в комнату.

– Встречаетесь по-тихому? – хмыкнула я, кидая взгляд на Гошины мосластые ноги.

– Ну мы это… – совсем растерялась Таня. – Тут… Решили… Всего один разочек…

– Совет вам да любовь! – гаркнула Сонька.

Я послала Гоше воздушный поцелуй, и мы покинули это гнездо разврата.

Добравшись до номера, тут же рухнули в кровать и в унисон захрапели.

Разбудил нас возмущенный крик Эммы.

– Девочки! Разве можно спать с закрытым окном? Вы же перетравите половину санатория!

– А? – Я подняла все еще тяжелую голову. – Чего?

– От вас разит! Перегаром! Как от мужиков!

– Эмма Петровна, – простонала Сонька, – поверьте, напиваются не только мужики.

– Вставайте! И немедленно в душ! – бушевала Эмма. – Я еще поговорю с вами о вашем поведении.

– В нашей стране каждый достигший двадцатиоднолетия имеет право напиваться, – буркнула Сонька.

– Ушли на всю ночь, и даже не предупредили! Я волновалась!

– Позвонили бы по Лелиному телефону, мы бы вам сказали, что с нами все в порядке.

– Я не умею им пользоваться, – зарделась Эмма.

– Ну и не кричите тогда, – позевнула Сонька, переворачиваясь на другой бок.

Эммы фыркнула и направилась к двери. Но на полпути остановилась, обернулась к нам и все с той же претензией в голосе заявила:

– Между прочим, вчера милиционеры опрашивали всех людей, знакомых с Катей, в частности соседей по столу…

– Что их интересовало? – спросила я, стряхивая дрему.

– В основном ее душевное состояние накануне гибели. Спрашивали, не было ли в ее поведении чего-то необычного. Не изменилось ли оно. Она же нервная. Такие постоянно на грани депрессии. – Эмма привалилась плечом к косяку. – Вот они нас с Таней и пытали… Ни грустила ли, ни хандрила ли, на предмет несчастной курортной любви спрашивали, вдруг она из-за этого с балкона сиганула, да только мы не в курсе. Еще интересовались, была ли у нее тяга к суициду.

– Об этом они должны были у ее лечащего врача спросить…

– Они и у него спрашивали. И у нас. И у Гули попытались, как-никак бывшая соседка, но она как начала им про приведений талдычить, они и сбежали. – Эмма позволила себе сдержанную улыбку.

– А про меня они не спрашивали? – с опаской проговорила я.

– Как же без тебя? – съехидничала она. – Хотели для полноты картины опросить всех соседок по столу, тем более, ты с ней разговаривала незадолго до ее смерти…

Я даже на кровати подпрыгнула после этих слов. Откуда они знают, что я….

– Вас на пляже видели, – раскрыла мне глаза Эмма. – Сказали, что перед тем, как уйти в корпус, она присаживалась рядом с твоим лежаком. Так что жди гостей из органов. – Торжественно произнесла она и вышла из номера. У нее по расписанию была лечебная гимнастика.

Я тоже больше валяться не стала, быстро поднялась с кровати, помылась, подкрасилась, даже волосы уложила феном. Потом облачилась в привычные шмотки – шорты с золотой звездой на попе, майку с дыркой на пузе, бейсболку, а на ноги напялила вчерашние шлепки – пока не развалились, надо носить. После чего тихо (чтобы не разбудить спящую) выскользнула из номера. У меня было одно дельце!

… К заветному подвальному окну я подгребла, спустя каких-то пару минут. Просунула в него голову, опасливо принюхалась. Пахло так же отвратительно, но не смертельно. Сделав глубокий вдох, я нырнула в темноту.

Выключатель нашла быстро, так же быстро отыскала люк и лесенку, припаянную к нему. Взобралась.

Люк поддался сразу, значит, его никто не запер, это хорошо. По-обезьяне вскарабкавшись по лесенке, я оказалась на знакомом лестничной клетке. Развернуться было негде, по этому я, не мешкая, понеслась по ступенькам вверх.

Где-то между восьмым и седьмым, где-то там я нашла записку. Скудное меню с одной стороны и загадочное послание с другой. Интересно, оно там все еще лежит, или уже нет?

Бумажку я не нашла, хотя искала ее очень тщательно. Напрашивался вывод, что ее подобрали. Хорошо, если менты, хуже, если убийца. Только как узнать – кто? Не у очкастого же мента спросить…

Не солоно хлебавши, я вернулась к покинутому люку. Зачем я только сюда лазила? Ведь все равно мое открытие не принесла мне ничего. Ничего, кроме лишней головной боли.

Я выбралась на свет божий, постаравшись не зацепиться светлыми шортами за грязную раму. Глянула на часы, оказалось, что время завтрака уже пришло. Очень кстати, потому что мне жутко хотелось кефира, который подавался к столу каждое утро. Облизнувшись, в предвкушении любимого кисломолочного пойла, я потрусила к столовой. Но, не добежав до торцовой стены корпуса, резко остановилась.

Я услышала слабый треск веток позади себя.

Кто там? Призрак, убийца, милиционер? Птица, крыса, кошка?

С замиранием сердца я оглянулась. Никого. Только качающаяся ветка пальмы говорит о том, что звук мне не привиделся. Значит, в зарослях дикорастущих деревьев недавно кто-то стоял. Или сидел. Или крался… Хм, крался… Это получается, что за мной либо следят…

… Либо хотят убить!

Или это была действительно птица, прилетевшая сюда, чтобы полакомиться червяками из слив?

Я сделала пару шагов в сторону пальмы, ветка которой все еще покачивалась, гипнотизируя меня своим вялым колебанием. Остановилась, прислушалась. Вроде тихо. Я приблизилась еще на метр. Протянула руку, чтобы отодвинуть иглоподобные листья. Вдруг…