Призванная для Тёмного

– Ольга, не надо менять традиции, которые создавались веками, тысячелетиями… Вот мы и пришли, – он вздохнул и отворил дверь в мою комнату.

– А горгоны? Их изгнали из города за попытку мятежа, но ведь они сделали то же самое, что и знать! Зачем пытаться выжить на отборе, если шансы всё равно ничтожны? Если рядом может погибнуть сестра или подруга, если нужно идти по головам… – я нахмурилась и уселась за стол.

Шад поставил поднос и устроился напротив.

– Всё потому, Оленька, что своя жизнь гораздо дороже чужой. Поверьте, те, кому повезло родиться в богатой семье и быть знатного происхождения – несут большую ответственность за жизнь города и мира в целом, – попытался еще раз объяснить он.

– Я бы с удовольствием поменялась местами. Отдала бы свою жизнь, если бы знала, что остальных девушек отпустят по домам, – хмуро поделилась я своими размышлениями.

Это не просто слова, я действительно в них верю. Да, быть может, это глупо, но я согласна умереть, лишь бы прекратились эти отборы.

Ночью, когда окаменела Ирма, я испугалась. Мне было страшно, как никогда в жизни. Даже в тот момент, когда посреди дороги на меня вылетел джип, даже когда он сбил меня – я так не боялась.

Это было бы глупой и нелепой смертью: погибнуть, убирая с дороги кота, но опять же, это была бы смерть не ради себя, а ради спасения чужой жизни. Пусть даже маленькой и кошачьей…

– Так не получится, увы. Вам придется проходить испытания и смотреть, как гибнут другие девушки. Спасти всех невозможно, всегда есть те, кто слабее. Это естественный отбор, Ольга, – ответил Шад и встал. – Мне пора. Надеюсь, что вам удастся покорить кусачку…

– Подождите, Шад, у меня есть еще один вопрос. Недавно вы обмолвились, что жизнь мира зависит от этого отбора. Можете объяснить? – попросила я.

– Беседа об этом может растянуться на несколько часов, мне кажется, вам лучше отдохнуть, – честно предупредил он.

– Я ничуть не устала, а этот вопрос, действительно, интересен мне. Пожалуйста, расскажите… – я принялась есть, чтобы не терять время.

Шад вздохнул, уселся обратно и начал рассказ:

– Когда-то давно, в этом мире, магии было в разы больше. Тогда не было никаких отборов и властелинов выбирали жители обширных городов.

Потом, стараниями одного из правителей, очень многие умы этого мира ударились в исследования и полезли туда, куда лезть не стоило. В конечном итоге получилось так, что всё вокруг изменилось, исказилось, изуродовалось, а жизнь владыки оказалась связанной с жизнью мира.

После его смерти, это бремя перешло к наследнику, от отца к сыну и так уже много поколений, – Шад замолчал, а я тут же задала следующий вопрос:

– А почему тогда ваш владыка не хочет показаться девушкам?

– Его прокляли. Он умирает и мир вместе с ним. Поверьте, зрелище не для слабонервных… – ответил мужчина, рассматривая свои руки.

– То есть, та несчастная, которая всё-таки пройдет испытания и выиграет отбор – получит чудовище, вместо принца? – поинтересовалась я прямо, не желая подбирать слова.

– Получается, что так, но увы, не в наших силах это изменить... – пожал плечами мужчина. – А теперь мне действительно пора, извините, Ольга. Приятного вам аппетита, – он встал, слегка поклонился и развеялся, в своей привычной манере.

Ольга

Очень долго я не могла уснуть, всё ворочалась в постели и пыталась понять, почему в этом мире такие жестокие устои.

Кот так и не пришел, чтобы можно было расспросить его, а объяснения Шада – совершенно не дали никакого понимания, только обрисовали картину в общих чертах и добавили еще больше вопросов.

Получается, что этот мир жив, лишь благодаря магии, а главный источник магии – этот самый владыка, ради которого нас всех сюда повыдергивали.

К тому же, того, что я уже увидела – более чем достаточно, чтобы поверить в чудеса. И, если нынешние маги способны на подобные вещи, то как же тогда чудили их предки?

Отсюда получается следующий вопрос: а стоит ли возвращать им былую силу?

Если они сейчас посмели похитить тринадцать человек, то сколько они выкрадут, обладая полной, а не урезанной, из-за проклятия, магией?

Пробуждение в этот раз оказалось приятным.

Кто-то нежно гладил меня по волосам и мне, почему-то, стало страшно открывать глаза. Я затаила дыхание и, так и лежала, боясь пошевелиться или выдать себя.

– Просыпайся, спящая красавица! Уже обед, а ты всё еще в постели и я очень зол! – донеслось до меня голосом распорядителя.

Я тут же открыла глаза и уставилась на него, словно у мужчины внезапно выросли рога.

– Что вы себе позволяете?! – разъяренной кошкой зашипела я. – Почему вы смеете врываться ко мне в комнату? Вам что, вообще закон не писан?

– Ну вот, теперь узнаю вас, кандидатка номер тринадцать, – Эстэр ехидно улыбнулся и отошел, от греха подальше. – У вас пять минут на сборы. И, на вашем месте, я бы поторопился, чтобы не получить штрафные баллы. Ваше счастье, что судьи до обеда были на совете и вашего отсутствия на испытании – никто не заметил, – проворчал распорядитель, отошел и уселся за стол, на котором меня ждал горячий завтрак, а может быть и обед!

– Отвернитесь, мне нужно одеться, – попросила я уже более спокойным тоном.

– Можно подумать, я там чего-то не видел... – проворчал он и ладошками закрыл глаза.

– Вы так будете подсматривать! – заявила я и скрестила руки на груди.

– Ольга, вы просто невыносимы! – проворчал мужчина, встал и отвернулся.

– Не надо было меня из родного мира “выносить”, – ответила я, вскочила с кровати и быстро влезла в новенький костюм нежно-голубого цвета.

Конечно, надо было бы одеться в свою одежду, но “убивать” любимые джинсы в войне с сорняками – я не хочу и не буду.

– Можете повернуться, – благодушно позволила я, подойдя к столу. – А вы уже обедали? Может, составите мне компанию?

– С удовольствием! Надеюсь, вы любите суп из древесных червяков? – абсолютно невозмутимым тоном поинтересовался он.

– Эстэр, вы очень плохо врете! – я задрала нос, взяла из шкафа вторую тарелку и разделила принесенную им еду напополам.

Вермишель выглядела немного странно, но… Да нет, это именно вермишель, а не какие-нибудь червяки!

Он же меня разыгрывает? Правда?