Призванный быть зверем

— На сегодня хватит.

Спорить не стал. Девушка посмотрела на дом и куда-то в сторону, где, по-моему, паслись те странные звери.

— Мне нужно на охоту, да и ты скоро проголодаешься…

На ее лице читался откровенный вопрос, можно ли ей оставить меня.

— Пока ты не вернешься, я с места не сдвинусь, — сказал я.

— Кукла Альки все еще…

— Да-да, я понял, — отмахнулся. Даже если бы я потерял над собой контроль, то не думаю, что смог бы подняться на ноги за ближайший час, а о том, чтобы навредить кому-то, и речи не шло.

Хмыкнув, волчица ушла, и где-то в нескольких метрах от себя услышал звук превращения. Но я лежал спиной на снегу, поэтому зрелище прошло мимо меня.

Значит, теперь я один из… Даже не знаю, какое правильное слово подобрать. Изгоев? Нет. Повстанцев? Тоже нет: пока что настроения что-то менять или сражаться с кем-то в этих людях я не видел…

Если все настолько плохо, то эта какая-то бойня, не иначе, хотя та девочка в деревне прекрасно показала, что все очень скверно.

Старался заглушить странное чувство, темное чувство. Чувство счастья где-то глубоко внутри. Чему тут радоваться, придурок? Но я… я словно снова оказался дома: поле боя. Убей или будешь убит, жизнь или смерть. Мое нынешнее тело — идеальная машина для отнятия жизни, а мои знания делают эту машину еще лучше.

Со стороны домика донеслось шебуршание.

— Тише, он же услышит! — раздался слишком громкий для меня шепот.

— Сейчас шумишь только ты!

Я узнал голос. Айвори.

Рядом с единственным сооружением в округе стояло мертвое дерево, и, едва я повернул голову в его сторону, как за ствол сразу спрятались две мордашки. Хех, с тем, у кого такие зрение и слух, как у меня, в прятки играть, наверное, бессмысленно, хотя расстояние-то приличное.

— Подойдешь, пока Риты нет? — подначивала подругу девчонка-белый волчонок.

— Алька заругает! К тому же это опасно. — Даже в детском голосе была слышна хрипотца.

— Пф-ф-ф, смотри, как это делаем мы, вервольфы! — Белая показалась из-за дерева и пошла в мою сторону, но с каждым шагом, естественно, пыл ее остывал. — Привет!

Нас разделяла пара метров.

— Ага.

Вроде недавно виделись.

Через пару секунд я услышал новые шаги. Подругой оказалась пацанка. Держа руку под подтяжкой, она сильно нервничала, а завязанный в узел рукав колыхался от любого движения. Интересно, как давно у неё… нет руки.

— Познакомься, это Рифа, тезка Риты!

Видимо, это местная шутка, которую мне пока не понять.

— Айв! Я сама могу! — слегка ударила шутницу по плечу пацанка, и сама же встряхнула кулак от боли. На ней тоже красовался вязаный шарф: видимо, Алька каждой девочке связала по такому… и да, я уверен, что именно Алька. — Приятно познакомиться…

— Мне нужно говорить, что… — снова устало выдохнул я. В любом случае Рита будет меня бить, так что это неизбежно. — Чего хотите?

— Да просто наблюдали, как вы бегаете вокруг дома. Контроль ярости? — Айвори присела на корточки, обхватив колени.

Почему бы не спросить в ответ?

— Ты тоже бегала?

— Эта недоволчица?! — Искусственный, но все же смех Рифы заслужил удар снежком в лицо. — Ай!

— Мне еще рано. Рита говорит, что ярость приходит в переходном возрасте… — немного надулась юная оборотница. — Мистер, у вас переходный возраст?

Что? Хотя, судя по неутомимому интересу к моей персоне, не удивлюсь, если, не считая бурой, я первый оборотень, которого она видит за долгое время.

— Нет, просто… мне нужна помощь… — Горькая правда. — А ты в кого превращаешься?

Вопрос был адресован пацанке, которая продолжала лепить ответный снежок одной рукой. Не буду отрицать, что соскучился по простым разговорам,

— Я? Я ведьма! — Сколько гордости в голосе! — Как там говорила Алька? Ментальная, вроде…

— Понятно.

— Я и Рита единственные вервольфы здесь, но теперь нас трое! — Белый хвостик завилял из стороны в сторону.

— И давно вы тут… живете?

Простой вопрос поставил девочек в тупик. Значит, уже давно.

— Мы в безопасности, это самое главное, — слегка поникла Рифа. Черт, тени болезненных воспоминаний так и замелькали на лице девочки! Это заметил не только я: Айвори как бы случайно задела подругу хвостом.

— Ну, хорош! Ави! — Веселое настроение вернулось, и наконец ответный снежок полетел мимо.

— Бу-у-у! — дразнилась белая. Переглянувшись, они хором засмеялись.

— Не заставляйте меня ругаться, — по-доброму сказала Алька, выходя из дома. В руках она держала большую кружку, над которой поднимался пар.

— А, нас поймали, бежим! — девочки радостно промчались мимо ведьмы, слегка дернув её за накидку. И я, глядя, как та улыбнулась в ответ, подумал, что титул "мамочка" ей все же подходит больше всего.

— Простите, это наши две самые большие непоседы. — Девушка подошла ко мне вплотную.

— Ничего страшного, мы же договорились, помнишь? — приподнялся я с хрустнувшего снега. Снег посыпался и с моей шерсти.

— Вот, выпейте, — поправив волосы, она поднесла кружку к моей морде.

— Это?..

Не то чтобы я не доверял ей, просто было интересно.

— Отвар из тех ягод, что вы принесли. Эссенция все еще дремлет в вашей крови. Пробудив её, мы облегчим тренировки. Одной чашки мало, но, если пить регулярно, эффект будет.

Я покладисто пригубил питье из чужих рук. Не знаю почему, но отвар переполняли нотки горького вкуса, которые заглушались сладостью. Она специально сделала его сладким? Для меня?

Осушив чашку, я слегка рыкнул, чувствуя, как тепло расходится по телу:

— Спасибо…

— Вас, наверное, смущает состояние Рифы? — проводив девочек взглядом, Алька испустила долгий глубокий вздох — и пар ее дыхания длинной струйкой потек в ледяном воздухе. Я промолчал в ответ, тут и без слов все было понятно. — Великая охота коснулась каждой из нас. Самый действенный способ сражаться с тем, чье тело есть оружие — лишить его тела.

— Значит?

— Да. Ведьмы используют руки, чтобы плести заклинания — значит, их нужно отрезать; они шепчут магические слова — значит, нужно вырывать язык; они используют разум… значит…

Она закусила губы. Это та стадия печали, когда ты уже смирился, но боль все ровно не утихает.

— Сломить волю пытками… — продолжил я за нее.

Она лишь молча кивнула.

— И сколько у вас детей здесь?

— Пять. С Айвори и Рифой вы уже знакомы. Мелони и Мур пока боятся выходить, сами понимаете почему.