Шрифт:
Annotation
В группе по лёгкой атлетике тренируются девочки и мальчики. Наташе Марковой тяжело пережить, что понравившейся ей парень ухаживает за другой. Любовь хрупка, она не выдерживает Наташиных козней, сплетен и вымыслов.
Гуревич Рахиль
Гуревич Рахиль
Пробежка-ускорение
Пробежка-ускорение
Маркова была похожа на одуванчик. То есть стоит такая Наташа Маркова - похожа на стебелёк, а вокруг головы - белый шар. Это у Марковой так
Влюблялась Наташа постоянно. У них в группе на "атлетике", на лёгкой атлетике, что ни мальчик, то просто красавец. Морж, его вообще-то Максимом звать - брюнет, мохнатый немного, в смысле волосатый, он двести и четыреста бегает. Малой, вообще-то его Возик фамилия, а Малой - потому что когда-то был шпенделем и хлюпиком, но резко вырос, окреп, он барьерист и спринтер, и тоже ничего. Ещё Морозов. Морозов ей больше всего нравился. Морозов перед стартом, даже перед дежурной прикидкой, настраивается. Выберет точку, кинет на неё шиповку и ходит, такой, кругами. Чем больше диаметр круга, тем меньше у него в забеге будет время. А если ходит, совсем как огневушка-поскакушка вьётся, - значит, мандраж у него конкретный, просто аут. Плохое время покажет. А ещё есть Паша Стойко. Паша ей даже больше Морозова нравится. А вот Косов, призёр чемпионата Европы, Маркову совсем не вдохновляет, он двухметровый, как скала, тоже на сто десять с барьерами, как и Паша, и Возик. Косов постарше, ему уже восемнадцать, а девушка у него - Пелагея, с третьим взрослым сидит который год, мелкая, плотная, груди нет вообще, в педколледже учится. Наташа её Полторашкой зовёт - ну в смысле, что рост, типа, сто-пятьдесят.
Ещё есть рыжий Рома - пусть у него уже и квартира отдельная, и кандидат в мастера он на гладкой стометровке. Но нет! Рома не для Наташи. Брови-ресницы белёсые, и тоже ростом не вышел, тоже полторашка.
Маркова пришла в группу сама, шесть лет назад. Она - старожил. Тогда только Косов бегал. Но мальчики в группе с Наташей почти не общались. Да и девочки тоже. Все девочки, которые приходили, все сначала с Марковой дружили - она их брала в оборот. Но потом девочки всё меньше и меньше с ней общались, некоторые даже из соцсетей убирали. В классе над Марковой вообще издевались, смеялись, дразнили ужасными прозвищами. Иногда она не ходила в школу, садилась в автобус и каталась на нём. Приходила домой как бы после уроков, обедала, собирала рюкзак, шла на тренировку. Через месяц прогулы Марковой обнаружились, родители просили тренера повлиять. Тренер Нина Алексеевна Тюрина, а попросту Севна, имела с Наташей длинную беседу. Маркова стояла около ямы с песком, всхлипывала, вытирала рукавом олимпийки сопли. Тренер Тюрина, единственная, горячо любила Наташу. Мама Наташи работала в фармацевтической компании, продавала тренеру растворимые витамины по оптовой цене: мальчикам в группе нужны были витамины. Именно мальчикам, девочки в группе Севны были слабые, на уровень чемпионатов страны не выходили, а вот мальчики и на Европу выходили, как Косов и Рома-рыже-белёсый. Ещё мама Наташи ко всем праздникам дарила тренеру лекарства: от давления, для мозгокровообращения, антибиотики, ещё наколенники, голеностопники и ранозаживляющие повязки в подарочный блестящий пакет совала. Севна в Наташе души не чаяла. Кричала на тренировках, аккуратно поглаживая драгоценную коробочку с витаминами:
– Наташечка! Наташечка! Шире шаг перед барьером! Шире шаг! Шире! Шире! Набегай на барьер! Набегай!
Наташа бегала четыреста с барьерами. Там можно и левой и правой ногой на барьер итти. На сто десять у
Наташи десятый барьер в три шага никак не связывался уже три года. Да и там конкурентка была сильная - Ленка Молодцова. Она как танк пёрла, у неё всё получалось. Но у неё и ноги длиннее. Она к Севне из высотниц перешла. На высоте у Ленки не получилось. Там нервы должны быть железные, а Ленка всё подбегала к планке и останавливалась - затык, с разбегом, не получалось."Хорошо бы, - мечтала Маркова.
– Ленка бы так же перед первым барьером начала вставать, как перед планкой". Ну, просто вот такие мечты были у Наташи Марковой постоянно в голове. Но куда там. Мечтать, как говорится, не вредно. Ленка сильная, скоростная. Семь шагов разбега, восьмой - на барьер. Раз-два-три-барьер-раз-два-три-барьер, и так все десять. Побед, конечно, не было, но что тут победы. Мальчики на тренировках смотрят. И не на неё, Маркову, а на эту Ленку.
После лета дела совсем стали плохи.
Морж привёл с собой на тренировку одноклассницу. Ну, кто, скажите, начинает заниматься в шестнадцать? Куда он её привёл? Брал бы и вёл в кино. Зачем на стадион?!
Девчонка оказалась общительной:
– Вообще-то меня Люда зовут. Но все зовут меня Аляской.
– Почему?
– "В поисках Аляски" читала?
– Неа, - Наташа отрицательно завертела "копной шевелюры".
– Мне бы "Войну и мир" осилить.
– Да ну, - сказала Люда-Аляска.
– "Войну и мир" никто сейчас не читает. "Виноваты звёзды" - вот это круть... Ну и "Дивергент" тоже норм.
Наташа Маркова скривилась. Аляска. Ужас! Хуже даже, чем Лена. Но стала дружить с Аляской - с кем-то надо дружить.
Чем жарче грело на стадионе бабье лето, тем грустнее становилась Наташе. Это заметила Севна. Она стояла за оградкой, смотрела за выполнением задания и грызла бесконечные семечки. Но тут перестала грызть, подозвала Наташу:
– Витамины завтра, - сказала Наташа.
– Я помню. Я не про то. Ты вот что, Наташенька. Что ты вялая такая? В школе опять обижают? Ты учти: два года до института физкультуры, будем делать всё возможное и невозможное. Да знаю, знаю, что его к "педу" присоединили, знаю, что университет. Это неважно. Как говорится, хоть груздём назовись, лишь бы поступить. Специализацию же сдавать. Это сдашь. Но твоя задача - учиться. Там конкурс.
Наташа пыталась перебить, прекратить это назидание, но Севна не давала:
– Да знаю, знаю. "Обществознание" и "русский" - ЕГЭ. Это, Наташенька, кажется, что два года много, а пролетят - и не заметишь. Выкинь из головы все ненужные мысли!
– Севна посмотрела на пробегающего по виражу Пашу Стойко, закричала "Чаще! Чаще!", потом сказала настойчиво: - Мысли о мужиках выкинула из своей башки!
– перешла на сюсюкающий тон: - Поняла, Наташечка?
– Хорошо, Нина Алексеевна.
– Вот и молодец. Иди. Ускоряйся. А то не ускорение, а пробежка какая-то. Вон смотри: Лена Молодцова как ускоряется... А она младше тебя на год.
Маркова послушно кивнула тренеру, зло посмотрела вслед убегающей Ленке. Молодцова уже останавливалась, бежала по инерции. Со спины особенно было видно, какие у неё стройные ноги, какая она вся ладная, ну высотница, пусть бывшая, они там все как модели.
Маркова действительно очень хотела поступить на бюджет, хотела быть тренером, Маркова обожала лёгкую атлетику. И два года ей надо пахать на износ, ещё и учиться до отупения. В общем, два года беспросветной трясины. Нет! Только парень может ей помочь! У всех есть парни! И ей тоже нужен парень. Конечно, она не будет вести себя как некоторые. Вот Марина Куликова бегает за Малым. В открытую бегает. Как увидит его вне стадиона, сразу орёт на всю улицу:
– Во-о-зи-ик!
И бежит что есть мочи, сломя голову, догоняет. Возик даже шаг не сбавляет, но они уже вместе с тренировки едут. Возик и провожает Марину, если она его догоняет на улице. Маркова Севне однажды сказала:
– Что это такое, Нина Алексеевна? Она вообще дура? Так за парнем бегать?
Севна вдруг не согласилась:
– Марина - молодец, - я так считаю. Надо всеми силами добивается своего счастья. И в любви тоже.
Наташа чуть с лавки не свалилась. Значит, Марине Куликовой можно за пацанами прям на тренировке бегать, а ей, Наташе, нельзя даже думать, даже мечтать?! Нет уж.