Пробежка ввысь
Шрифт:
– Да, да, да, - Джефф одобрительно кивнул. – Макс, ты представляешь, я стал забывать родную речь, возможно потому, что узкая задача простого банковского клерка расширилась мною до горизонта глобального перераспределения денег.
– Прекрати!
– оборвал Макс.
– Что не нравиться? – Джефф по-детски посмотрел на Макса.
– Евгений, я боюсь, эти, как ты говоришь, перераспределения плохо для нас кончатся.
– Макс покрутил головой. – Ведь это деньги высших чиновников. Да, я всё понимаю: откаты, взятки, воровство бюджетных средств. Потом банковские
– Ты правильно сказал про деньги, - Джефф дотронулся до руки Макса. – Они ворованные. Потом ты же знаешь, что я забираю только часть, так сказать, излишки. И заметь, пока не было никакой шумихи. Ну, подумай, какой чиновник с мизерным окладом будет поднимать шум, что с его счёта где-то там заграницей пропали бешеные деньги. Он что дурак подписывать себе смертный приговор. И не нужно забывать про нашу всемогущую организацию. Вот, - Джефф достал сложенный лист. – Список новых счетов, растёт как на дрожжах.
Макс осторожно, будто там была заложена бомба, разложил лист, затем проникся задумчивостью, и как школьник знающий ответ, совершил простые арифметические действия.
– Фу-ты, - выдохнул Макс, затем шло многозначительное мычание.
– М-м-м…
Основная тема была исчерпана, и Джефф затронул заурядные вопросы.
– Послушай, Макс, - чтобы привлечь внимание Джефф щелкнул пальцами. – Максим, да спрячь ты этот лист, тем белее там уже нет нашего интереса.
– Что ты сказал?
– словно выныривая из глубины, спросил Макс.
– Мой управляющий что-то заподозрил, - Джефф понизил голос. – Ты понимаешь?
– Ты уверен?
– Да.
– Что опять автомобильная катастрофа? – Макс изобразил гримасу.
– Нет-нет, ни в коем случае, - Джефф почесал кончик носа.
– Нужно убрать как-то цивилизованней, всё-таки у него большое семейство, родственники, друзья, все придут прощаться.
– Хорошо, я подумаю, - и Макс действительно задумался.
Пока Макс думал, Джефф решил, что пришло время (на время) исчезнуть. Расплатившись по счёту и оставив хорошие чаевые, богатый Джефф исчез, правда, как-то неуклюже - задом наперёд - будто соглашаясь встретиться за углом и поговорить по душам (один на один) с родным банковским клерком.
Сегодня Джеффу, безусловно, везло, во-первых, он успел переодеться и избавился от машины, во-вторых, по дешёвке купил свежие тюльпаны, в-третьих, за углом состоялась другая случайная (совсем не случайная) встреча. Его ждала Джейн, девушка, которую он безгранично любил.
– О-о-о, Джейн, - выдохнул Джефф, - ты неотразима. Как эти цветы.
– Спасибо, Джо. Цветы так себе, - безразлично ответила Джейн. – Ты же знаешь, я ненавижу роскошь. А платье я взяла у мамы.
– Ну-у, что ж… - Джефф взял Джейн за руку.
– М-м-м, хорошее платье, модное такое…
– Джо, перестань нукать, я этого не люблю, - Джейн отстранилась.
– Это бабушкино платье, куплено в 1948 году, кажется, в Ницце. А ты Джо большой лгун, тебя видели на скачках. Ты соришь большими деньгами.
– Джейн, м-м-м, Джейн, это был не я. Ну-у, прости, откуда у банковского клерка
большие деньги, - оправдывался Джефф. – Это ошибка, ты же знаешь, что я бедный. Очень бедный человек.– Джо! Как я люблю тебя! – Джейн подняла глаза ввысь.
– Но только бедного, без всяких излишеств. Только такому я смогу отдастся. Вся, без остатка, навсегда...
– Когда? – затрепетал Джефф.
– Завтра, после митинга против нейтралитета, за равенство и братство, когда я буду в возбуждённом состоянии, – определилась Джейн. – Только не забудь презервативы.
Что делать: любовь, как орех, пока не разгрызёшь, не попробуешь на вкус, ничего не узнаешь. Созрел ли плод, съедобен ли? А если там сидит червяк? Быр-быр-быр. Но есть спецзащита на все времена, изолирующий презерватив.
«Какой презерватив? – идя домой, размышлял Джефф. – Она же мечтает о ребёнке».
Пешеходов попадалось всё меньше; обитатели престижного района предпочитали передвигаться на машинах. Дома богачей были похожи друг на друга, как сиамские близнецы, словно архитектор специально добивался вызывающего однообразия, с вкраплением дерзких излишеств.
Джефф узнал свой дом по лаю соседского зенненхунда, который, несмотря на доброту, не переваривал конторские запахи клерков.
– Боб, - позвал Джефф. – Это же я, Джефф.
– Гав, гав, гав, - не унимался пёс.
– Ну что ж, из грязи в князи, - изрёк Джефф и пошёл в дом переодеваться.
Первым делом, не жалея душистого геля, чтоб окончательно убить запах, Джефф принял контрастный душ. Затем, пройдя в спальню, машинально включил автоответчик, который был изрядно забит взволнованными возгласами Макса. Произошло что-то из ряда вон выходящее, так как Максу было строго-настрого запрещено не только звонить, но и обозначать здесь любое своё присутствие.
«Какого чёрта он трезвонит, - размышлял Джефф. – Что-то случилось».
Макс назначил день встречи: завтра утром, причём именно на ипподроме, где Джефф всегда проигрывал.
Утром Джефф, одетый с иголочки, но в скверном расположении духа, вышел из дома. Причём раньше обычного времени и через чёрный ход. Во-первых, всю ночь его мучили нехорошие предчувствия, во-вторых, завтрак на скорую руку не добавлял оптимизма, в-третьих, было необходимо выпустить пар, то есть кого-то вышкурить.
Первый кто попался под горячую руку, был соседский зенненхунд, который, узнав соседа, радостно поскуливал и вилял хвостом.
– А-а-а, Боб, привет, – сквозь зубы процедил Джефф, сжимая в кулаке камень. – Наконец-то узнал!
Боб добродушно гавкнул и встал на задние лапы. Джефф быстро прицелился и бросил. Камень попал в цель, потому что Боб взвыл скорее от досады, чем от боли, и припустился прочь.
За спиной Джеффа кто-то засмеялся. Это был его водитель.
– Ты почему опаздываешь?! – крикнул Джефф.
– Я приехал как обычно, в восемь ноль-ноль, - оправдывался водитель.
– Я тебе вчера приказал приехать на десять минут раньше! – не унимался Джефф. – Выгоню к чёрту.
– Простите меня господин Джордж.