Пробуждение Румоко

– Сядь, - велела она.

– Между прочим, времени в обрез.

– Все-таки будь любезен, посиди. Мне надо одеться.

Она вышла в соседнюю комнату, оставив дверь открытой. Впрочем, друг от друга нас отгораживала стенка. Ей не о чем было беспокоиться, если она доверяла мне. А она, похоже, доверяла.

– Что ты узнал?
– спросила она, шурша одеждой.

– Мне кажется, к одному из наших атомных зарядов подсоединено взрывное устройство, так что петух кукарекнет раньше срока.

– Почему тебе так кажется?

– Потому что в моей каюте сидят двое парней, привязанные к стульям. Их заинтриговал случай с Джей-9, и они всю ночь пытались меня разговорить.

– Вот как?

– Они вели себя очень грубо.

– Дальше.

– Когда мы поменялись ролями, я тоже не стал миндальничать. Я заставил их говорить.

– Как тебе это удалось?

– Тебя это не касается. Короче говоря, я думаю, надо еще разок проверить заряды.

– Могу я забрать этих людей из твоей каюты?

– Разумеется.

– Как тебе удалось с ними справиться?

– Они не знали, что у меня пистолет.

– Понятно. Между прочим, я тоже об этом не знала. Ладно, мы их заберем. Так ты утверждаешь, что задержал их и вынудил признаться?

– В некотором роде. И да, и нет. Только это не для протокола. Кстати, твоя каюта прослушивается?

Она вернулась в спальню, кивнула и приложила палец к губам.

– Не пойти бы нам куда-нибудь?
– спросил я.

– Иди к черту!
– В черных облегающих брюках и в блузке в шахматную клетку она выглядела потрясающе. Я понял, что она неверно истолковала мои слова - ведь я имел в виду совсем не то, что могло прийти в голову какомунибудь идиоту, например, правительственному агенту, подслушивающему наш разговор.

– Я в том смысле, что надо спешить, - пояснил я.
– Не хочу, чтобы из-за нашей нерасторопности все пошло прахом.

– Не волнуйся. Между прочим, в последнее время я повстречала несколько rara avis - да, я решаю кроссворды в "Нью-Йорк Таймс", - и ты - одна из этих пташек. Ты совершаешь неожиданные поступки, но, судя по

– 29

всему, знаешь, что делаешь. Мы уже имели дело с людьми, которые превосходно ориентируются в ситуации и в критическую минуту вступают в игру. Так ты считаешь, что в ближайшее время с борта нашего корабля будет сброшена атомная бомба?

– Да.

– И она взорвется раньше времени от устройства, поставленного диверсантами?

– Верно.
– Я глянул на свои часы - стрелка приближалась к семи.
– Держу пари, осталось меньше часа.

– Заряды будут сброшены через несколько минут, - сказала она.

– И что ты намерена предпринять?

Она подошла к столику возле кровати и взяла телефонную трубку.

– Управление?
– спросила она.
– Прекратить отсчет.
– Затем:

Соедините меня с охраной.

– Сержант, - произнесла она через несколько секунд, - прошу арестовать двух человек.
– Она посмотрела на меня.
– Номер каюты?

– Шесть-сорок, - ответил я.

– Шесть-сорок, - повторила она в микрофон.
– Да, двоих. Да. Спасибо.
– Она положила трубку.

– О них позаботятся, - пообещала она.
– Ты сказал, заряд может взорваться раньше срока?

– Именно это я и сказал. Причем дважды.

– Сможешь его обезвредить?

– Если мне предоставят необходимое. Но ты, наверное, предпочтешь вызвать...

– Пойди и возьми!
– велела она.

– Хорошо.

Я пошел, куда требовалось, и взял, что требовалось. Через пять минут вернулся в каюту Кэрол с тяжелым свертком на плече.

– Пришлось расписаться кровью. Почему бы тебе не пригласить толкового физика?

– Мне нужен ты, - возразила она.
– Ты участвуешь в игре с самого начала. Ты знаешь, что делаешь. Чем меньше народу будет знать о наших делах, тем лучше.

– Веди, - сказал я и отправился за ней следом.

По пути я посмотрел на часы. Семь ноль-ноль.

Через десять минут я выяснил, который из трех зарядов - "с сюрпризом".

Диверсанты воспользовались моторчиком на батарейке от детского конструктора. Моторчик приводился в действие стандартным часовым механизмом. Он должен был отодвинуть свинцовую заслонку. Если бы это случилось, проклятая бомба обязательно бы взорвалась.

Я провозился с ней меньше десяти минут.

Потом мы стояли возле фальшборта. Я опирался на планшир.

– Хорошо, - сказал я.

– Не то слово, - улыбнулась она.

Мы помолчали.

– Пока ты занимаешься подобными делами, - заговорила она наконец, - держи ухо востро. Скоро ты станешь объектом моего самого пристального внимания.

– Чего мне бояться? Я чист как первый снег. Или как лебяжий пух.

– Ты ненастоящий, - сказала она. Таких, как ты, не бывает.

– Вынужден тебя разочаровать. Потрогай меня - и убедишься, что я вполне реален.

– Если однажды в полночь ты не превратишься в лягушку, тебя, возможно, сумеет полюбить какая-нибудь девушка.

– 30

– Где мне найти такую глупую девушку?

Вместо ответа я получил странный взгляд, но не стал ломать голову над его значением.

Потом она посмотрела мне прямо в глаза.

– Ты - моя неразгаданная тайна. Ты похож на отголосок минувшей эпохи.

– Может быть, ты и права. Как насчет того, чтобы оставить меня в покое? Я ведь ничего плохого не сделал.

– У меня - служба. С другой стороны, ты прав. Ты помог нам, не нарушив при этом никаких запретов, если не считать случая с Джей-9, да и это вряд ли можно назвать нарушением. Но ведь я должна отправить по начальству рапорт, а в нем соответствующим образом изложить твои действия. Увы, я не могу отпустить тебя так просто.

– Я и не прошу.

– Чего же ты от меня хочешь?

Я не боялся, что сведения о моей деятельности на борту "Аквины" поступят в Центральный. Как только это случится, я сумею их стереть. Но прежде, чем они попадут в память компьютера, с ними ознакомится уйма народу, а это мне уж совсем ни к чему.

– Чем меньше народу будет знать о наших делах, тем лучше, повторил я слова Кэрол.
– Если один человек потихоньку выйдет из игры, никто и не заметит.

– Ошибаешься.