Пробуждение Румоко

О препаратах типа ТЦ-6 я был наслышан. От них восприятие становится буквальным. Остается способность логически рассуждать, но полностью утрачивается способность лгать. Но я надеялся обойти все рогатки, следуя течению. К тому же, в запасе у меня был один хитрый трюк.

Больше всего я не люблю ТЦ-6 за побочные эффекты, сказывающиеся на сердце.

Действия укола я не чувствовал. Все было как будто по-прежнему, но я понимал: это иллюзия. Увы, взять подходящий антидот из самой обыкновенной на вид аптечки в тумбочке я не мог.

– Ты слышишь меня?

– Да, - услыхал я собственный голос.

– Как тебя зовут?

– Альберт Швейцер.

За моей спиной раздались два коротких вздоха. Парень, который повыше, шикнул на приятеля, хотевшего что-то спросить.

– Чем ты занимаешься?

– Ремонтом оборудования.

– Чем еще?

– Многим. Я не понимаю...

– Ты работаешь на правительство? На правительство какой-нибудь страны?

– Я плачу налоги, а следовательно, работаю на правительство. Да.

– Я имел в виду не то. Ты - секретный агент?

– Нет.

– Агент, но не секретный?

– Нет.

– Кто же ты?

– Инженер. Обслуживаю технику.

– А еще кто?

– Я не...

– Кто еще? На кого еще ты работаешь, кроме руководителей

"Проекта"?

– На себя.

– Что ты имеешь в виду?

– Моя деятельность направлена на поддержание моего экономического и физиологического благополучия.

– Я спрашивал о других твоих хозяевах. Они существуют?

– Нет.

– Похоже, он чист, - услышал я голос второго.

– Возможно, - буркнул первый и снова обратился ко мне.
– Как бы ты поступил, если бы в будущем встретил меня где-нибудь и узнал?

– Отдал бы в руки правосудия.

– А если бы это не удалось?

– Тогда я бы постарался причинить вам серьезные телесные повреждения. Возможно, я даже убил бы вас, если бы мог выдать убийство за несчастный случай при самообороне.

– Почему?

– Потому что я заинтересован в сохранении моего здоровья. Поскольку сейчас вы наносите ему ущерб, есть возможность, что в будущем вы предпримете новую попытку. Я не намерен этого допустить.

– 18

– Я сомневаюсь, что это повторится.

– Ваши сомнения для меня ничего не значат.

– Ты совсем недавно спас двух человек, а теперь хладнокровно рассуждаешь об убийстве.

Я промолчал.

– Отвечай!

– Вы не задали вопроса.

– Может, он невосприимчив к "психотропам"?
– спросил второй.

– Мне о таком слышать не приходилось. А тебе?
– последняя фраза адресовалась мне.

– Не понял вопроса.

– Этот препарат не лишил тебя способности ориентироваться во всех трех сферах. Ты знаешь кто ты, где ты и когда. Тем не менее, препарат подавляет твою волю, и ты не можешь не отвечать на мои вопросы. Человеку, который часто подвергается инъекциям "сыворотки правды" иногда удается преодолеть ее воздействие, мысленно перефразируя вопросы и отвечая на них правдиво, но буквально. Скажи, ты это делаешь?

– Ты уверен, что правильно задаешь вопросы - вмешался второй.

– Ладно, спроси ты.

– Тебе приходилось употреблять наркотики?
– обратился он ко мне.

– Да.

– Какие?

– Аспирин, никотин, кофеин, алкоголь...

– "Сыворотку правды", - подсказал второй.

– Средства, развязывающие язык. Тебе когда-нибудь приходилось их употреблять?

– Да.

– Где?

– В Северо-Западном университете.

– Почему?

– Я добровольно участвовал в серии экспериментов.

– На какую тему?

– Воздействие наркотических препаратов на сознание.

– Мысленные оговорки, - сказал второй приятелю.
– Думаю, он натренирован. Хотя это совсем нелегко.

– Ты способен побороть "сыворотку правды"?
– спросил первый.

– Я не понимаю.

– Ты способен лгать? Сейчас?

– Нет.

– Опять ошибочный вопрос, - заметил тот, что пониже.
– Он не лжет. В буквальном смысле все его ответы правдивы.

– Как же нам добиться от него толку?

– Понятия не имею.

Они снова обрушили на меня град вопросов и в конце концов зашли в тупик.

– Он меня допек!
– пожаловался тот, что пониже.
– Так мы его и за неделю не расколем.

– А стоит ли?

– Нет. Все его ответы - на пленке. Теперь дело за компьютером.

Близилось утро, и я чувствовал себя превосходно. Чему немало способствовали вспышки холодного пламени в затылочной части мозга. Я подумал, что сумею разок-другой соврать, если поднапрягусь.

За иллюминаторами каюты серел рассвет. Должно быть, меня допрашивали часов шесть, не меньше. Я решил рискнуть.

– В этой каюте "жучки".

– 19

– Что? Что ты сказал?

– По-моему, корабельная охрана следит за всеми техниками, - заявил я.

– Где эти "жучки"?

– Не знаю.

– Надо найти, - сказал тот, что повыше.

– А какой смысл?
– прошептал тот, что пониже, и я его зауважал, поскольку подслушивающие устройства не всегда улавливают шепот.
– Они здесь установлены задолго до нашего прихода. Если, конечно, установлены.

– Может, от нас ждут, что мы сами повесимся?
– проворчал его приятель. Тем не менее, он принялся обшаривать взглядом каюту.

Не встретив возражений, я встал, дотащился до койки и рухнул ничком.

Моя правая рука как будто случайно скользнула под подушку. И нащупала пистолет.

Вытаскивая его, я опустил рычажок предохранителя. Затем я уселся на кровати, направив пистолет на "гостей".

– Вот так-то, олухи. Теперь я буду спрашивать, а вы - отвечать.

Тот, что повыше, потянулся к поясу, и я выстрелил ему в плечо.

– Следующий?
– Я сорвал глушитель, сделавший свое дело, и заменил его подушкой.

Тот, что пониже, поднял руки и посмотрел на напарника.

– Назад, - велел я ему.

Он кивнул и отошел назад.

– Сядьте, - приказал я обоим.

Они сели.

Я обошел их и встал сзади. Забрал у них оружие.

– Дай руку, - приказал я тому, что повыше. Пуля прошла навылет. Я продезинфицировал и перевязал рану. Потом сорвал с "гостей" платки и внимательно рассмотрел лица, оказавшиеся совершенно незнакомыми.

– Ну, ладно, - заговорил я.
– Что вас сюда привело? Почему вы спрашивали о том, о чем вы спрашивали?