Пробуждение тьмы

— Ааа, я понял, — наверняка с наглой улыбкой протянул Богданов. — Знаешь, что продуешь мне, и поэтому не соглашаешься? Ну ладно. Я рад, что ты поумнел, дубина.

— Доведешь до греха, косточка, — прорычал Бур.

Черт. Недолгое перемирие вышло из-под контроля. Похоже, пора мне вмешаться, пока они не сожгли библиотеку в пылу своих разборок между собой.

— Не желает ли твоя задница отведать моего огонька? — вежливо полюбопытствовал Костя.

Я смело вышла из-за стеллажа, который служил моим укрытием, прошла несколько метров вперед и завернула налево.

— Привет, — сказала громко, уставившись на парней.

Бур тянулся вверх, чтобы поставить книгу, и не обращал внимания на Костю, у которого в ладони зажглась идеально круглая сфера Рубинового пламени. Он стоял ко мне спиной, поэтому не видел, что я испепеляла недовольным взглядом его спину.

— Здарова, — нахмурившись, ответил Бур и, проведя рукой по ирокезу, нагнулся, чтобы взять другие книги.

Костя не шевелился.

— Ко-о-ость? — позвала я его, сделав свой голос невинным.

Сглотнув, он медленно развернулся и отвел ладонь с огнем за спину.

— Женек! — воскликнул с легкой рябью в голосе. — Ты пришла!

— Как видишь, — хихикнула я. — А что вы делаете?

— Мы… все еще выполняем поручение Хранителя, — Костя, вытерев левую руку о темно-красную футболку с цитатой Джона Бонэма из «Led Zeppelin»: «Единственное, что в жизни мне удаётся хорошо — это барабанить».

И ругаетесь заодно, хотелось сказать мне, но я учтиво промолчала.

— Как ты себя чувствуешь? — Костя переступил через горку книг и подошел ко мне.

— Отлично, — улыбнулась я, отчаянно надеясь, что мой блеф прокатит.

Все было плохо. Ссора с Аней, а потом эта кружка…

Косте не обязательно знать ни о первом, ни о втором. Он и так пекся обо мне, пока я валялась, приходя в себя после энергического истощения.

— Это хорошо, — Богданов мягко улыбнулся мне.

Я заметила в себе кое-что. Теперь, когда он улыбался, я подсознательно видела в этом что-то иное, и реагировала, соответственно, не так, как раньше.

Не так, как до почти-признания.

Так же это имело отношение к его прикосновениям. Во время моего восстановления он постоянно держал меня за руку, с улыбкой рассказывая о том, как провел день, и подбадривал шутками.

У меня было достаточно времени, чтобы подумать о чувствах Кости и о том, что мне делать с ними, но я так и не пришла к какому-либо заключению. Как по мне — проще иметь дело с Больтарасом, чем с отношениями.

— Ладненько, — Костя хлопнул в ладони. — Давай отпразднуем твое возвращение.

— Отпразднуем? — непонимающе переспросила я.

— Ага. Чай, вафельные конфетки, покрытые шоколадной глазурью и с вареной сгущенкой.

— О мой бог, я сейчас умру, — я положила руку на урчащий живот. Одного бутерброда на завтрак оказалось недостаточно. — Это даже звучит великолепно.

Костя сверкнул белоснежной улыбкой.

— Тогда пошли вниз, пока кто-нибудь ушлый не стащил вкусняшки, который я купил для нас, — его рука по-хозяйски легла на мое плечо.

— Богданов, — окликнул его Бур. — Ты ничего не забыл?

— Эээ, да вроде нет, — Костя непонимающе взглянул на меня.

Я могла думать лишь о том, что лучший друг обнимал меня по-дружески, но мой мозг воспринимал это, как романтические объятия.

— У нас тут уборка, вообще-то, — закатил глаза Бур.

— Ну так сам разберись, — Костя махнул рукой.

Синеволосый свел брови.

— Не наглей, барабанщик недоделанный, — он грозно сжал кулаки.

Рука Кости напряглась на моей шее, и он теснее прижал меня к своему боку.

— А ты не нарывайся, придурок.

— Все, ребят, хватит, — я не оставила попытку остановить их.

— Держи своего дружка в узде, иначе сляжет в больницу с тяжелой травмой головы, — пригрозил Бур.

Под дружком он ведь имел друга, а не парня, ведь так?

Краска залила мое лицо.

— Костя не…

— Ты меня вывел, — Костя отпустил меня и сделал шаг к Буру.

— Захлопнись, мечта всех собак, — с едкой улыбкой парировал тот.

Костя собирался ответить ему чем-нибудь мега остроумным, но я схватила его за короткий рукав футболки.

— Пошли.

У него не было шанса сказать мне что-то против, так как я с суровым видом потащила его от Бура.

— Эй! А как же уборка? — крикнул нам вслед Максим.

— Хе-хе, — коварно посмеивался Костя, послушно плетясь за мной.

Когда мы зашли в лифт, я не удержалась и спросила о съеденных душах.

— Неужели их так много?

Друг помрачнел.

— Да, — он кивнул с самым серьезным лицом.

— Жесть, — я не могла сказать иначе. — И что… что об этом говорит Страгловец?

Мне нужно было чуть больше подробностей.

— Ничего, — Костя хрустнул шеей. — Мы почти не видим его. Такое чувство, будто он вообще не находится здесь. С Больтаросом давно пора кончать. Выловить его и загнать в ловушку. Напасть сразу нескольким Ловцам.

— Кажется, ты в одиночку мог бы справиться с ним, — я издала нервный смешок.

Костя послал мне уточняющий взгляд.

— Ты подслушивала?

Я смущенно поджала губы.

— Немного.

Он ухмыльнулся.

— А как на поведение Дениса Валерьевича реагирует наш Хранитель?

— Никак, — Костя убрал с лица улыбку. — Все напряжены из-за происходящего, Женек.

— Еще бы…

— Даже если бы Роберт хотел сказать что-то Страгловцу, то не смог бы из-за своего положения.

— Страгловцы круты, — промычала я, задумавшись.

— Я тоже так думал. Однако на деле оказались бездельниками.

Я вздохнула.

— Не все ответы приходят сразу, Костя. Тем более ответы на сложные вопросы. Если поторопиться, можно все усугубить, и получится, что время, отведенное на поиски истины, было потрачено впустую.

— Что ты имеешь в виду? — не понял он.

— Помнишь, я рассказывала тебе о разговоре с Денисом Валерьевичем и Робертом Александровичем?

Костя возвел глаза к люминесцентной лампе.