Пробужденный

дистанцию. И хотя я понимала его причины, счастья мне это не прибавляло. Я убрала

покрывало и взяла его за руку.

– Пойдем к нему.

Амон отвел меня на крышу, где мы обнаружили доктора Хассана, потягивающего

ледяной напиток в свете фонарей. Увидев меня, он тут же отставил стакан.

– А вот и вы, дорогая, - разведя руки, он окинул ими вид плоской крыши. – Что вы

думаете? Это мой личный храм.

– Вы забыли столбы, - холодно ответила я.

– Наоборот. Я направлен заботиться о небесных воплощениях богов. Что может быть

лучшим способом поклонения, чем создание открытого святилища без крыши, чтобы я

мог исполнять свои полномочия прямо под солнцем, луной и звездами? Это прекрасно, не

находите?

Пришлось признать, что вид на ночное небо перехватывал дыхание. И было просто

понять, почему древние люди хотели найти путь и вдохновение у созвездий, мерцающих

вверху.

Доктор Хассан перебил мои мысли.

– Вы немного отдохнули, юная мисс?

– Большей частью. Но, насколько я понимаю, это не благодаря вам, - добавила я, все

еще не снимая своих подозрений и желая поставить его на место за то, что ревность

затмевала в нем здравый смысл.

Доктору Хассану хватило порядочности выглядеть огорченным.

– Да. Что ж, я был в этом уверен.

– Теоретически, вы рисковали моей жизнью.

– Но моя теория оказалась верной.

– Я могла умереть.

– Вы бы уже умерли, - заявил прямо доктор Хассан.

– Что? О чем вы? – спросила ошеломленно я.

Склонившись вперед, доктор Хассан хлопнул в ладоши и указал на кресло.

– Прошу. Сядьте.

Когда мы с Амоном сели, доктор Хассан придвинул к нам холодные напитки. Я

продолжала чувствовать тревогу и не доверять ему. Хотя Амон мог многое, я знала, что он

тоже полагается на мои современные ощущения, и я не хотела его подводить.

Воздух был теплым, но легкий ветер приносил аромат пустынного дождя и ночных

цветов и достаточно охлаждал меня, чтобы я не чувствовала дискомфорт даже с рукой

Амона на моих плечах – я не была уверена, было ли это касание связано с романтикой, или чтобы успокоить меня, или чтобы проверять мое состояние здоровья, но я старалась

не думать о причине. Если бы здесь не было доктора Хассана, а наша ситуация не была

такой печальной, я наслаждалась бы романтическим ужином на крыше. Но мне нужно

было сосредоточиться на другом.

– Почему бы вам не начать с того, как вы нашли нас? – предложила я доктору

Хассану.

– Когда доктор Дагер и я пришли за вами, сложно описать, как сильно мы были

шокированы. Великий, - Амон взглянул на доктора Хассана, и тот тут же исправился

посреди предложения, - Амон, - сказал он, и я видела, что ему кажется неправильным, называть его так. – Амон был покрыт пылью, но оставался неповрежденным. Его губы

были прижаты к вашей шее, смертный приговор, ведь яд покрывал вашу кожу в

нескольких местах. Я тут же понял, что это. Пыль, что была на вас, не использовалась

тысячелетиями, но о ней сохранились записи. И то, что вы наткнулись на нее в Долине

Царей, просто невероятно.

– Звучит так, что открытие пыли для вас куда важнее, чем помощь нам, - сказала я.

– Конечно, я был в этом заинтересован. Я археолог. Вам нужна была помощь, но я

понимал, что уже поздно. Я понимал, что если вы еще не умерли, то были в паре

моментов от этого. Но вы еще дышали, а Амон все же заметил наше присутствие. Он

беспокоился о нашем присутствии, но мы были полностью поглощены помощью вам. Я

приблизился к вам двоим, но уже не мог сдерживать доктора Дагера, который начал

обвинять Амона в проникновении в храм и в том, что он принес вещество с собой. Я так

понял, что доктор Дагер решил, что вы приняли наркотики. Я знал многие истории, вещи, информацию, но не он, а я знал о проблеме, с которой вы столкнулись. Отмечу, что я

эгоистично забрал вас в свою палатку. Я не мог дать Амону уйти. Не тогда, когда я точно

знал, знал… кто он такой.

Доктор Хассан взглянул на Амона.

– Никто больше не поверил мне, но мне было видение, что однажды я увижу, как

пробуждается юноша. Да я самый счастливый человек! – крикнул он, фанатично сверкая

глазами.

– Да. Мы поняли, - сказала я. – Но давайте вернемся к тому, что произошло дальше, а

поклонение оставим для более спокойного времени, ладно? Теперь, если я правильно

понимаю, вы заставили Амона думать, что помогаете ему. Верно?

– Я помог. То есть, помогаю, - настаивал доктор Хассан, а потом добавил. – То есть, буду помогать.

– Я так и думала, - я сузила глаза.

– Конечно. Все мое существование, вся моя работа и все мои открытия, все было

ради одной цели.

Я смотрела на доктора несколько неудобных минут. Он смотрел прямо на меня с

открытым и невинным видом.

– Хорошо, - наконец, сообщила я. – Я хочу простить вашу двуличность, пока вы

помогаете нам.

– Вы можете спрашивать, что хотите.

– Поймите, что мы ожидаем полную честность с вашей стороны. Больше никаких

манипуляций для ваших секретных планов. Цель Амона – самая главная.

– Да, да. Конечно.

– Ладно, так что расскажите нам все, что вы знаете, начиная с того, как Амон

оказался в Нью-Йорке.

– Хорошо. Но вы должны понимать, что я пообещал не рассказывать никому, кто не

состоит в ордене.

– Поверьте, я давно в это впутана.

Меня разозлило то, что доктор Хассан посмотрел на Амона для подтверждения, но

Амон сгладил все, потрепав меня по руке и заверив его:

– Лили сделала для меня больше, чем любой жрец и поклонник когда-либо сделал.

Наша связь нерушима. Рука к руке, мы рискуем вместе, живем вместе, и если умрем, то

тоже вместе. Будьте уверены, что все знания и секреты, что вы нам передадите, останутся

только с ней.

Повернувшись, я посмотрела на Амона, но его взгляд был направлен на его слугу, что, сняв шляпу, тут же рухнул к моим ногам.