Прочь из моей головы

«Сорок три минуты назад», – коротко отрапортовала Салли.

– И ты молчала? – пробормотала я.

«Наблюдала».

«Вряд ли она чародейка, – протянул Йен. – Скорее всего, сорняк…»

– Сорняк?

«Дикий цветок, не стоящий упоминаний и взращённый за пределами Сада. Довольно нетипичный ход, надо сказать. Давно не случалось, чтобы чародеи обращались к помощи обычных человеческих ищеек, – задумался он. – Неприятно признавать, но, вероятно, я что-то упускаю. Надо скорее переговорить с моим… моим другом».

Честно говоря, после всего, что Йен мне рассказал, я немного сомневалась, так ли уж безопасно соваться к его приятелю, но делать было нечего.

– Тогда уходим, – шепнула я, направляясь к эскалатору, ведущему на верхние этажи, к фуд-корту и кинозалам.

Салли довольно засопела на задворках сознания – очевидно, она поняла, что у меня на уме, и одобрила решение.

«От ищейки нужно как-то избавиться, и чем скорее, тем лучше».

– Кровожадно звучит, – не удержалась я от смешка.

«Убивать нельзя», – с сожалением заметила Салли.

«Слишком много свидетелей, сложно избавиться от тела, не прибегая к чарам, и к тому же она, кажется, успела отправить отчёт своему патрону. Если она исчезнет сейчас, это вызовет подозрения», – согласился Йен.

– Вот потому мы и убегаем, – улыбнулась я, направляясь к кассам. – Один билет на… На «Влюблена и опасна», пожалуйста.

– Фильм идёт уже пятнадцать минут, – предупредила меня добросовестная девочка за стойкой, выдавая билет.

– Вот и хорошо, – кивнула я невозмутимо.

В зале было темно. На экране шла постельная сцена, точнее, подсобная: главная героиня демонстрировала всю глубину своей влюблённости среди щёток и швабр, про главного героя нельзя было сказать ничего особенного, кроме того что у него мускулистая спина. Я прошла поверху, через полупустые задние ряды, спустилась по противоположной стороне и покинула зал через запасной выход. Лестница вела прямиком на подземную стоянку.

– Она отстала?

«Хвоста нет», – подтвердила Салли.

Значит, сработало; хорошо. Шансы, что та женщина действительно потеряет меня, были не сто процентов, но, видимо, даже ищейке трудно сразу сообразить, где в тёмном зале сидит женщина в чёрном.

И сидит ли вообще.

«Ты прекрасна, любовь моя. Однако не ослабляй бдительности, – тут же охладил мой пыл Йен. – Вряд ли это единственная ищейка на весь город».

– Значит, надо спрятаться. Надеюсь, твой друг будет рад гостям.

Йен как-то подозрительно промолчал.

Сперва я хотела вызвать такси, но Салли отговорила. Во-первых, адрес был незнакомым, если завезут не туда – сразу и не поймёшь, во-вторых, отбиться или сбежать в замкнутом пространстве салона затруднительно. Пункт назначения располагался в городских предместьях, там, где новые кварталы схлёстывались не на жизнь, а на смерть с маленькими частными домами, утопающими в зелени. Не так далеко, но и не очень близко – около полутора часов пешком…Троллейбусы туда, кстати, не ходили – напрямую, по крайней мере.

«Комбинируй», – посоветовала Салли.

Мысль показалась дельной; проезжать в общественном транспорте, сколько можно, и потом срезать путь через квартал-другой, натянув пониже шапку и спрятав пол-лица за медицинской маской – почему бы и нет.

В конце концов, я всегда любила прогулки.

С наступлением вечера город изменился; те сгустки темноты, которые таились в подворотнях, бесстрашно расползлись по улицам, нисколько не страшась фонарей, автомобильных фар и мерцания неоновых вывесок. Они были наглыми, эти ошмётки мрака: лезли под ноги, цеплялись к прохожим, обсиживали пустые столики уличных кафе, точно голуби… Пятна света вели себя не так назойливо – робели на открытом пространстве, шарахались от громких звуков и резких движений, застенчиво жались к бордюрам. Накануне, вытесненная из собственного тела и ошалевшая от впечатлений, я толком не осознавала присутствия множества странных существ вокруг, а сегодня днём, под ярким солнцем, они больше напоминали галлюцинацию, слишком выбивались из канвы, словно в кадр из фильма вклеили мультипликационного героя.

Но прямо сейчас эти комочки света и тьмы казались едва ли не более реальными, чем люди.

– Духи… души выглядят так?

Пятно мрака, похожее на каракатицу, шмыгнуло из-под подошвы; на секунду мне померещились зелёные глазищи с ресницами-опахалами и почему-то край пышного рукава, но потом видение исчезло.

Клякса – она и есть клякса.

«Возможно, – философски отозвался Йен. – К сожалению, лично я себя со стороны не вижу… хотя, возможно, и к лучшему».

– И почему я их раньше не замечала?

Он ответил не сразу, а когда заговорил, голос его был лишён обычных пикантных интонаций и, пожалуй, чем-то напоминал слегка рассеянную и погружённую в себя манеру общаться, присущую библиотекарям и зацикленным на науке профессорам.

«Хм… У меня не настолько большой опыт наблюдений, как хотелось бы, однако рискну предположить: дело в том, что у тебя ослабла связь между телом и душой».

Я прикусила губу и уставилась себе под ноги, чтобы не наступить на очередное чрезмерно прыткое существо.

– Из-за рокировки? И что, меня теперь в любой момент может снова так… выбить?

«Постараюсь не выводить тебя из себя», – усмехнулся Йен.

– Я серьёзно.

«О, излишняя серьёзность испортила немало прекрасных цветов, так что постарайся расслабить мышцы лица, гроза моя. Может, сделать тебе массаж? Снаружи я, увы, не смогу, но вот изнутри…»

Дотянуться до голоса в голове было невозможно физически, но подвернувшуюся банку из-под энергетика я пнула, видимо, с достаточно ясным посылом, чтобы кое-кто раскаялся в своих заблуждениях.

«Не думаю, что твоя душа расстанется с телом просто так. Как бы объяснить… – Йен задумался. – С моей точки зрения это выглядит так: связь ослабела, но хватка окрепла».

Забавная аналогия.

– Стала более… осознанной?

«Пожалуй. И вот ещё совет: прощупывай границы дозволенного, пробуй их на зуб. О способностях лантернов известно не так много, но оно доказано давно: они развиваются последовательно. Чем полнее ты освоишь то, чем уже владеешь, тем быстрее откроются новые горизонты».