Продана криминальному авторитету
Шрифт:
— Спасибо. Я справлюсь сама.
Острый кадык на горле Саида дёргается вверх-вниз, когда мужчина смотрит на мою грудь, обтянутую халатом.
— С чем ещё ты справляешься сама, Лиса?
— Не понимаю!
— Понимаешь, — понижает голос. Прикусывает губу так порочно, что мой пульс зашкаливает. — Мне тут приятель сказал, что беременные трахаются как голодные кошки… Ты сама себе в постели помогаешь расслабиться? Я бы помог избавить твою писечку от напряжения…
Его голос становится просто средоточием греха и порока. Эта горячая кровь… Бешеный темперамент восточного
Я готова растечься лужицей возле его ног. Но потом… Заставляю себя вспомнить и Лизу, радостно отсасывающую будущему мужу, и гадкую Татьяну, сходящую с ума по Саиду. Достаточно женщин для одного мужчины. Устроился как падишах при гареме и каждую готов прокатить на своём огромном члене!
— Я ничего такого не знаю. Моё чрево вынашивает наследника рода Ахмедовых. Я веду себя достойно и не позволяю дурным мыслям отпечататься в памяти твоего плода! — говорю как можно вежливее и напыщеннее.
Я имитирую интонации отца Саида. Хозяина дома отрезвляет моя речь. Он кивает и проходит мимо меня, наклоняется за часами, оставленными на полу.
— Спокойной ночи, — шепчу ему в спину.
До меня доносится душок алкоголя. Вот тебе и причина его грязных намёков! Он просто пьян и плохо контролирует себя.
Глава 17
Потрясений избежать не удаётся.
Один день напряжённее предыдущего!
В присутствии Татьяны я чувствую себя вообще ужасно. Потому что я знаю её порочный секрет и замечаю подвох во всём — как она разговаривает с сестрой, как алчно смотрит на Саида…
Отчасти мне даже жаль Лизу — с ней вообще не считаются. Папа продал, Саид купил. Также, как и меня… Чем-то мы похожи.
Но этот мужчина не собирается быть ей верным! Его горячая кровь просто не позволит ему остаться без женского внимания. Сомневаюсь, что он сможет хранить целибат… Наверное, меняет шлюх в постели. Я-то знаю, что он может трахаться часами напролёт.
Но если я испытываю жалость к кому-то, ко мне это никак не относится. При Саиде Лиза очень вежлива со мной и держится отстраненно, но стоит ему отлучиться, как она превращается в мегеру.
Однажды она настигла меня в тёмном коридоре и зажала в углу.
— Признавайся, шлюшка! — больно дёрнула меня за волосы, подкравшись со спины. — Саид приходит к тебе! Он спит с тобой, шалашовка? Отвечай!
— Отпусти, идиотка несчастная! Я беременна! Ахмедовы сотрут в порошок всю твою семью, если с ребёнком что-то случится!
— Мой папа этого не допустит!
— Твой папа больше переживает за договор! За бизнес! — шиплю я.
Из глаз льются слёзы. Я могу двинуть локтем и попаду Лизе точно в живот. Но я знаю, какую тяжёлую травму и операцию она перенесла. Я не могу быть такой сволочью. Я слишком сострадательна!
— Он…
— Если по твоей вине семьи рассорятся, тебе не поздоровится! Отец Саида — страшный человек. Он может закопать тебя живьём, а потом… папаша продаст в жёны Саиду твою сестру!
— Она толстая и уродливая! — выкрикивает Лиза, но уже сильно сомневаюсь. — Такую никто не возьмёт в жёны!
Смеюсь.
— Возьмёт!
Саиду плевать! Ему главное — выгодный брак и деньги! — в отчаянии я рассмеялась в голос. — Давай, навреди мне! Навреди! — требую, ударив пяткой по носку ноги Лизы, обутой в тоненькие босоножки. — Татьяна будет рада! Она и так на Саида слюни пускает! Отработает…— Стерва! Стерва! Ты об этом пожалеешь!
Лиза отходит в сторону. Её красивое лицо покрылось ужасными алыми пятнами. Она выглядит жалкой, неуверенной в себе и никому не нужной, даже будучи расфуфыренной, как дочь короля.
— Я припомню тебе это, мерзавка. Я тебя ЛИЧНО удавлю! — обещает.
— Разумеется, после того, как ты родишь НАМ с Саидом малыша. Я избавлюсь от тебя и отдам приказ выбросить твой труп на помойку!
Лиза отходит в сторону, громко бранясь. Она едва сдерживает рыдания. Я стою, как в воду опущенная, трогаю кожу головы, шипя от боли. Больная стерва выдрала у меня клок волос!
Наверное, она в отчаянии. Ей надо показаться специалисту — психологу… Но тем же вечером я понимаю, что зря жалею избалованную блондинку.
Я всего лишь хочу переодеться. Открываю шкаф, чтобы взять трусики.
— Что это?! — срывается изумлённый крик.
Вместо красивого и роскошного белья, купленного мне Саидом, я вижу лишь гору тряпок. Трусики жестоко разодраны. На клочки!
Потрясённо выдвигаю следующий ящик… Маечки и простые хлопковые трусики тоже порезаны. Мелкие, крошечные разрезы. Но искромсано абсолютно всё!
Подбегаю к шкафу. Но знаю, что там тоже самое. Мои ожидания оказываются верными.
Одежда испорчена.
Горький комок подкатывает к горлу.
Эта одежда — единственный знак внимания от Саида, символ его заботы!
Всё испорчено.
Я знаю, кто виноват!
Схватив первую попавшуюся вещицу, я бегу вниз, желая высказать избалованной принцессе всё, что я о ней думаю.
— Я решила уволить её. Она испортила одежду нашей сурромамочке! — возмущается Лиза, отвесив кому-то хлёсткую пощёчину.
— Аня, почему ты это сделала? — басом спрашивает Саид.
— Простите. Я поссорилась с Алисой и решила отомстить, — отвечает служанка. — А ещё я… я… — вздыхает. — Ей завидовала. Думала, что все подумают на госпожу… Но это не так! Это я-я-я сделала.
Девчонка вся трясется. Едва можно слова разобрать.
Я замираю в дверях комнаты. Лиза оборачивается на меня с торжествующей улыбкой. Но когда она смотрит на Саида, то корчит жалобную мину.
— Убирайся, Аня! Ноги твоей в этом доме не будет! — приказывает она. — Ты же не против? — уточняет у Саида.
— Ни капли. Ты всё верно сделала. Убирайся! Совсем охренела! Скажи спасибо, что я сейчас добрый, настроение хорошее, — поти сдержанно цедит глава дома.
В полной тишине слышны торопливые шаги Ани. Но она не выглядит расстроенной. Елизавета подкупила её, догадываюсь я, чтобы разыграть представление перед Саидом. Наверно продажная врушка получит денег на три года вперёд. Поэтому может в служанках больше не работать.
— Теперь Ли… кхм… Алиса нуждается в одежде. Завтра днём тебе возместят ущерб… — обещает Саид.