Продана криминальному авторитету
Шрифт:
Лиза подходит ко мне и скорбно обнимает, гладит холодной, склизкой ладонью мой живот.
— Саид, если позволишь, я сама помогу нашей сурромаме с выбором. Женские штучки, ты же понимаешь!
Лиза сочувствующе гладит меня и смотрит в глаза.
— Если ты хочешь, — удивленно прыскает Саид.
— Я поняла, что нам лучше подружиться! — воодушевлённо врёт Лиза. — Я буду часто общаться с малышом через животик сурромамы, чтобы он знал свою настоящую мамочку!
Настоящую…
Сердце резко и больно пронзает иглой от этого гадкого слова.
Саид думает над чем-то. Мне
— Решено. Пусть так и будет. Завтра купишь Алисе всю необходимую одежду! — говорит Саид. — Извини, мне звонит Тамерлан. Я должен ответить. Договорись на завтра с водителем и охраной!
— Разумеется, любимый! — сладко обещает Лиза. — Передавай братишке привет.
— Обязательно передал. Он обещал приехать на свадьбу.
— Отличная новость! Твой брат самый желанный гость на пиршестве. А он тоже будет со своей невестой?
— Нет. Он всё ещё холост.
— Ох, — мечтательно вздыхает змея. — Такой горячий красвчик и всё ещё холостяк…
Саид выходит из дома. Лиза быстро переводит взгляд на меня, который меняется за секунду, наливаясь ядом.
— Я тебя одену так, что всем понравится. Особенно восточным мужчинам! — грозит мне закрытой одеждой. — В платье до пят и у тебя не получится соблазнять моего будущего мужа!
На следующий день я отправляюсь в магазин вместе с Лизой. Поневоле в голове крутятся грустные мысли. Любому дураку ясно, что Лиза просто желает поквитаться со мной. Неужели Саид не замечает этого или ему просто плевать?
Вернее — второе. Ему плевать на то, как будет выглядеть сосуд, вынашивающий его ребёнка. Недавнее происшествие, когда он подкараулил меня и окатил похотью, лишь всплеск его мужских гормонов. Горячая восточная кровь не даёт ему остыть ни на секунду! Возможно, он и в бизнесе такой же — властный и жёсткий в делах, неистовый — когда трахает какую-нибудь секретутку. Так и вижу девку лежащей на столе, а её ноги — на плечах Саида.
— После нашей прогулки Саид больше тебя не захочет, — говорит Елизавета, позёвывая.
— Может быть. Но это не означает, что он ТЕБЯ захочет! — делаю упор на последних словах.
Пусть подавится своей желчью, стерва проклятая!
— Одежда — это всего лишь одежда, Елизавета. Её всегда можно снять!
В этот момент продавец-консультант подаёт мне безобразную хламиду, длиной в пол, размером как для беременного бегемота. Разумеется, эту уродливую вещь болотного цвета выбрала для меня Елизавета.
Услышав мою реплику, она выхватывает вещь из рук продавца и мнёт её в своих кулаках, вонзая ногти-пики в ткань, будто хочет продырявить.
— Не думай, что тебе всё позволено! — шипит она. — Я не могу причинить тебе вреда лично, но я могу позаботиться о другом. Скинешь ребёночка, как миленькая!
— Это прямой вред, — бледнею от ужаса.
— Я не дурочка, чтобы вредить тебе напрямую, — прыскает надменно, задрав свой нос. — Обращусь к знахарке и наведу на тебя порчу. Будешь загибаться ещё при жизни! — хвастается.
Елизавета так делает точно не от большого ума. Скорее,
от бессилия что-то изменить. Какая же она жалкая! Ей во много раз хуже меня. Она ничего не может сделать, не может выгнать из дома своего мужа его бывшую любовницу. Поэтому пакостит мелочно — портит одежду, кидается оскорблениями. Ведёт себя, как маленькая, избалованная и глупая девочка.Мне становится её жалко. Я глажу Елизавету по плечу. Она оторопело смотрит на мою руку, но не сбрасывает её.
— Не горюй, — говорю с глубоким вздохом. — Травма и отвратительные шрамы на животе — это ерунда. Главное, что ты жива. Только не забудь посещать психолога. Посттравматический стресс — это не шутки.
Елизавета затыкается, прикусив свой острый, но гнилой язычок. Она раскрывает рот как рыба и сразу же захлопывает его, блея бессмысленные звуки. Не может подобрать слов.
Я принимаю одежду, стараясь не зацикливаться на мелочах. Может быть, черноглазый монстр, увидев меня в этих ужасных мешках перестанет глазеть на меня так, словно трахает даже глазами!
Это к лучшему!
— Я сделаю пластику!.. Мне сделают пересадку кожи и шрамов не останется! — запоздало выдаёт Лиза.
Кому она обещает быть красивой? Мне точно плевать на неё! Пусть обещает своему муженьку стать красоткой.
Разумеется, на меня Лиза потратила от силы полчаса, не больше. Сгребла в одну кучу самых-самых уродливых тряпок и расплатилась за всё на кассе. В другой жизни я бы на этот кошмар без слёз взглянуть не смогла. В особенности, на бельё — бабушкины труселя с высокой посадкой, лифчики как для старух. Ужас, одним словом. Я же знаю, что моя фигура достойна большего и лучшего!
Но сейчас я не слишком расстроилась. Всего лишь тряпки — подумаешь! Мелкая пакость… Мою жизнь присвоили — это настоящий повод для расстройства, над которым можно горько рыдать. Как только я останусь одна, так и сделаю — зароюсь под одеяло, упаду лицом в подушки и горько проревусь!
Но только не при этой блондинистой пиранье. Ей мои слёзы не достанутся.
Остаток дня Лиза тратит на себя. Я ошарашенно смотрю на гору пакетов — как бы всё в багажник уместилось, а то машина может треснуть от такой горы покупок.
Обратная дорога домой проходит почти молча — Елизавета мурлыкает себе под нос песенки. Она явно довольна собой и празднует триумф!
Но я её настроения не разделяю. Прикрыв рот ладошкой, я зеваю, игнорируя голодные позывы желудка. Елизавета на диете и ничего не ела. Соответственно, и меня кормить не стала.
Добравшись до дома Саида, я хочу подняться к себе. Но Лиза отдаёт приказ — помочь ей отнести многочисленные покупки в комнату. Чтобы она под землю провалилась!
Но ослушаться нельзя. Раздражённая, голодная и полная нетерпения, я начинаю резко перетаскивать пакеты из машины в дом Саида. Проклинаю про себя проклятого бандита и его огромные хоромы. По лестнице приходится подняться раз десять!
— Что ты возишься, кобыла ленивая?! — покрикивает на меня Елизавета.
Она стоит на самом верху лестницы, уперев руки в бока. Как настоящая барыня. Елизавета сжигает меня своим взглядом, полным ненависти.