Проданная невеста

А желтеньких-то прибавилось — аж раза в два, теперь их наблюдалось штук двадцать. И тусовались они, сбившись в две кучки. Вторая команда — Риндаля? Вот, значит, на что намекал Блайвор, подчеркивая, что, уйдя из ее комнаты, Риндаль спустился на первый этаж. То есть он свой гарем держит где-то там же?

— Скучаешь? — раздалось над ухом.

Вика вздрогнула от неожиданности. Вот ведь умеет же подкрасться беззвучно!

Не дожидаясь ответа, Блайвор перемахнул через спинку скамейки и уселся рядом, закинув ногу на ногу, как обычно, по-американски.

Поскольку он молчал. Вика решила полюбопытствовать:

— Это твои наложницы? Точнее, твои и Риндаля?

— Да, слева — мои, справа — его, — подтвердил Блайвор. — Только они не наложницы.

— А кто же? — удивилась Вика. — Любовницы?

— Нет.

Он выразительно посмотрел на стайку своих девушек, и они сей момент сорвались с места, бегом бросившись прочь — точь-в-точь как тогда от нее. Следом, столь же молниеносно, ретировалась и вторая желтая компашка.

— Почему ты их прогнал? — поинтересовалась Вика. — Они ведь никому не мешали.

— Потому что наглеют. Они должны были уйти, еще когда здесь появилась ты. Но ты вызываешь у них чрезмерное любопытство. — Блайвор усмехнулся: — Нет, я понимаю, что им скучно, а тут такое неординарное событие — перемещение из другого мира. Однако договор нужно соблюдать, а одно из его условий: не мозолить глаза остальным обитателям замка.

— Так, может, у Риндаля в договоре иные условия, — предположила Вика. — А ты и их прогнал.

— Это стандартный договор. Насколько мне известно, еще никому не приходило в голову убрать из него данный пункт.

— А на Земле гаремы некоторых правителей насчитывали тысячи наложниц… — вспомнилось ей. Так что тут всё ещё, можно сказать, скромненько.

— И к чему такая расточительность? — не без иронии вопросил Блайвор.

— Очевидно, повышает статусность, — усмехнулась Вика. Вот уж она никогда не думала, что будет обсуждать с мужчиной его гарем. Но с Блайвором почему-то любая тема шла легко.

Он засмеялся:

— У нас статусность ограничивается десятком. А дальше начитается глупость.

— Потому что содержать больший гарем слишком расточительно?

Блайвор кивнул:

— Поэтому в первую очередь. Да и куда больше-то?! Зачем?

Вика пожала плечами — мол, тебе видней.

— Я заметила, что на одежде у одних и других разные гербы. И у твоих герб, кажется, полностью совпадает с тем, что я видела над воротами на въезде в Торнхолд.

— Ты наблюдательна, — улыбнулся он. — Да, я родился в Торнхолде, и это герб моего отца. У дяди изображение несколько отличается. Но поскольку он никогда не жил здесь, герб над воротами не стали изменять.

— То есть ты сын предыдущего короля? — сложила Вика два плюс два, признаться, порядком обалдев.

Блайвор кивнул. — Тогда почему же корону наследовал не ты, а твой дядя? Неужели отец составил такое завещание?

— Составить завещание на меня отец просто не мог, в ту пору мне было всего шесть — не двадцать два. А королем может стать лишь совершеннолетний. У вас не так? — тут же поинтересовался он.

— Нет. Наследником престола по-любому является старший сын. А вот правит государством до его совершеннолетия регент.

— Хм, занятно, — изрек Блайвор. — Но мне бы ваши правила определенно подошли больше.

Ясное дело — так он уже давно бы сидел на троне Иннарии. Однако у Вики еще оставались вопросы по гербам, а хотелось уж разобраться до конца.

— Я правильно понимаю, что твой отец, Гонтон и Дарнвилл были родными братьями?

— Совершенно верно.

— Ты сказал, что герб Гонтона отличался лишь немного. Тогда почему же на спинах у Риндалевых наложниц герб совсем другой?

— Потому что у Риндаля герб рода его матери. — Почему-то Блайвор резко вернулся к предыдущей теме:

— Только, повторяю, они не наложницы — свободные. Девушки продают себя мужчине, и это их собственный выбор, на определенный срок за заранее оговоренную сумму. По истечении срока получают плату.

— Проститутки, — резюмировала несколько опешившая Вика.

— Ну, это уже ближе, — согласился Блайвор. — Хотя проституток никто не снимает на долговременной основе.

— Так кем же они у вас числятся?

— Сури.

Вику словно ударило током. Это вот «вакансию» желтенькой предлагал ей Риндаль?! Проститутки на долговременной основе?! Ярость накрыла волной. Вика вскочила со скамейки и бросилась… куда именно, она и сама не знала. Ноги почему-то принесли в левое крыло. Кажется, она собиралась найти покои Риндаля. Однако увидела его еще на первом этаже, он как раз собирался зайти в одну из комнат – наверное, соскучился по желтеньким.

— Я подумала над твоим предложением! — громко произнесла она, приближаясь к нему стремительным шагом.

— И? — Риндаль вопросительно поднял бровь.

Подойдя вплотную, Вика с размаху залепила ему пощечину. Плевать, что почти король, таких оскорблений она не собиралась сносить!

В первый момент Риндаль, казалось, опешил. Во всяком случае, ярости не было. Потом стрельнул глазами куда-то ей за спину, и тут в них вспыхнула злость. Вика обернулась. Блайвор, скрестив руки на груди, стоял, привалившись к стене, и даже не скрывал улыбки. Почему же они так ненавидят друг друга?

Началось это явно не сейчас. Давнее соперничество за роль дядюшкиного наследника?..

Вика двинулась прочь. Позади хлопнула дверь — очевидно, Риндаль все-таки отправился к желтеньким.

— Ты обещал научить меня гасить лампу, — вспомнила Вика, сделав несколько шагов.

Они поднялись на третий этаж в ее покои. Блайвор зажег голубоватое пламя в лампе на тумбочке. А сам встал у Вики за спиной и взял ее за плечи.

— Теперь представь себе, как огонь постепенно уменьшается в размерах — до крохотной точки. Очень четко представь.

Она попыталась. Правда, пламя не сократилось ни на йоту. И, откровенно говоря, очень отвлекало его прикосновение. Может быть, так было нужно, но Вика чувствовала себя сковано, даже неуютно.

— Соберись! — Блайвор сжал ее плечи чуть сильнее.

Она попыталась снова. В какой-то момент показалось, что пламя стало чуть меньше. Но тут же разрослось до прежних размеров. Не такая уж это простая техника, как выясняется. Похоже, ей вовсе не дано, сколько ни пыжься. И вдруг пламя четко пошло на убыль… пока не погасло совсем.