Проданная невеста

— Скорее всего, он предпочтет вступить в долгую переписку, — ухмыльнулся Блайвор.

— Самое крайнее средство — отправиться вам к этим «Кривым елям» с большим войском. Переплыть Залмис и двинуться лесами. Но в дальнейшем это война, — мрачно добавил Дарнвилл.

— Значит, война, — Риндаль в отчаянии ударил кулаком по стене.

— Нет, подождите, — произнес Блайвор. — Мы можем попробовать еще один вариант. Но, к сожалению, не прямо сейчас.

* * *

— Какая красота! — воскликнула Наташа, залюбовавшись снежным царством за окном. Все деревья, до последней веточки, были белыми — словно над ними постарался сказочный мастер. Мастер по имени

Природа. А когда-то в школе они с сестрой создавали почти такие новогодние поделки: обмазывали ветки клеем и посыпали пенопластовой крошкой.

Вика. Где она теперь? Наверное, томится в каком-нибудь жутком подземелье. А может, и ее тоже пытают.

На сердце сразу стало тревожно, даже больно.

— Ты чего погрустнела? — спросил, обнимая ее сзади, Кворн.

Наташе вовсе не хотелось портить настроение и ему. Он с ней столько возится, малейшее желание предупреждает.

— Тебе показалось.

— Ната, — он сжал ее крепче и наклонился к самому уху, — я же вижу. Что случилось?

Чем разводить долгий спор, лучше уж сказать как есть.

— Ничего, Кворн. Просто о Вике подумала.

— Надо же, раньше ты так ненавидела сестру, а теперь вон как переживаешь. Тебя как будто подменили.

— Не подменили, — неожиданно раздался от двери голос Блайвора. — Много факторов на нее повлияло.

Тот твой поступок, твое отношение. Страшные мучения, в результате которых она лишь чудом не умерла, но ее всё-таки спасли — те, кого она ненавидела всеми фибрами. Кроме того, я уверен, Латонины действия здорово укрепили связь между сестрами.

— Да? — Кворн развернулся вместе с Наташей, не подумав выпустить ее из объятий. Хотя при лорде слугам явно не полагалось обниматься. — А я полагал, что на Нату воздух нашего мира так подействовал, — улыбнулся он.

Губы Блайвора также тронула улыбка:

— И это тоже. В нашем мире магии явно больше. Вот она и вытащила наружу истинную Наташину сущность, которая, на удивление, оказалась не такой уж плохой.

— Интересно, каким бы здесь стал Антон? — задумалась вслух Наташа. Воспоминания о муже не вызывали никаких чувств кроме гадливости. Но она тут же пожалела о своем болтливом языке, ощутив, как напрягся Кворн.

Блайвор презрительно усмехнулся:

— Уверяю, тебе бы не понравилось. Я видел это подлое ничтожество.

— Где видел? — опешила Наташа.

— У вас дома. Я ходил на Землю — рассказал вашему отцу, что вы живы и не пропали без вести.

— Ты умеешь открывать портал между нашими мирами? — сделала она единственно возможный вывод.

— Да, — лаконично ответил Блайвор, развернулся и вышел за дверь.

А у Наташи от такой новости чуть не закружилась голова. Выходит, она может вернуться домой к папе с мамой, и не придется всю жизнь выгребать на конюшне навоз? Будет снова купаться в родительской любви и достатке. Шопиться сколько влезет, накупать кучи шмоток. Рассекать по Москве на своей замечательной машинке. Гулять с подругами, зависать в клубах. А еще будет единственной обожаемой дочкой, потому что Вика-то наверняка останется с Блайвором.

— Пойдем погуляем, — вырвал ее из мечтаний голос Кворна.

Какой-то немного грустный, как ей показалось. Нет, чтобы у него испортилось настроение, Наташа вовсе не хотела. А прогуляться за стены они сговорились еще до завтрака.

— Пойдем! — она задорно чмокнула его в губы и поскакала одеваться.

Они спускались по серпантину.

— Осторожно, здесь скользко. Держись, — Кворн предложил ей руку.

Наташа охотно уцепилась за его локоть обеими руками. Теперь уж точно не упадет! Удивительно, насколько надежно она ощущала себя рядом с ним. Говорят «как за каменной стеной» — вот это точно было про Кворна. Его могучее тело неизменно защищало и служило опорой. Его сильный дух и большое сердце оберегали от всех невзгод.

Выйдя за ворота, они двинулись по дороге вдоль стены — Блайвор сказал им не удаляться от замка.

Вблизи сказочный белый лес вызывал ещё больший восторг и пробуждал в одном месте детство. Наташа метнулась к краю дороги, слепила снежок и запустила им в Кворна. Тот увернулся, но в долгу не остался — кинул снежком в нее. Попал, а сам отбежал подальше. Наташа ринулась за ним со следующим «снарядом».

Так они и гонялись один за другим, обстреливая друг дружку снежками, пока Наташа не упала-таки в сугроб. Кворн тут же, перевернув ее на спину, оказался сверху. Горячие губы накрыли ее рот.

Однако в следующее мгновение он отстранился.

— Какой-то странный запах… — произнес он, принюхиваясь.

— Я ничего не чувствую, — призналась Наташа с беспокойством — вываляться в лошадином дерьме совсем не хотелось.

Но Кворн уже раскопал снег возле плеча и извлек на свет маленький кожаный мешочек. Осторожно развязал шнурок. Наташа тоже с любопытством заглянула внутрь — там обнаружился пузырек с притертой пробкой.

— Уж не яд ли? — предположил Кворн, порываясь вытащить пузырек. — Жалко запах того, кто его выбросил, уже сошел.

— Нет, не трогай! — закричала Наташа, перехватывая его руку.

— Не отравлюсь — он же закрыт, — успокоил ее мужчина.

— Не в этом дело. Запаха уже нет, а отпечатки пальцев могли остаться.

— И что с того, если они не пахнут? — удивился иннариец.

— Вы не знаете, что у каждого человека папиллярный узор на пальцах уникальный? — догадалась она.

– Если отпечатки на пузырьке совпадут с отпечатками пальца подозреваемого — считай, доказано, что он держал яд в руках!

Кворн изумленно вскинул бровь.

— Правда-правда, — со смехом заверила его Наташа. — На Земле сыщики первым делом отовсюду отпечатки пальцев снимают. Тем более что мешочек, похоже, вовсе не промок в снегу.

— Кожа обработана магией, — со своей стороны просветил ее мужчина.

— Вот и замечательно. Аккуратно завяжи мешочек и поменьше трогай — важно, чтобы он не елозил по пузырьку, а то сотрутся отпечатки.

Кворн отложил находку на снег и вернулся к поцелуям.

— Тебе не холодно? — забеспокоился он через несколько секунд.

Не сказать, чтобы через меховой плащ снег не холодил вовсе. Но было терпимо, а отказаться от его ласки казалось выше ее сил.

И все же Кворн вскочил на ноги и следом поднял девушку раньше, чем она успела возразить.

Но тут же вновь коснулся ее губ.

— Ната, я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — эхом повторила она.

Кворн пристально посмотрел ей в глаза — словно не поверил.

В какой-то степени и для нее самой собственное признание стало неожиданностью. Во всяком случае, никогда раньше она про себя не формулировала своё отношение к нему таким словом. Но сейчас оно показалось верным.