Проект 3

— Так её голод настиг! — продолжила тараторить белая, — я говорит, сейчас спать улягусь а все запасы у меня. А вдруг понадобится кому? Вот и отдала … сколько поместилось.

— А с чего её голод то настиг? — спросил указующий а потом подумал, им то откуда знать? Пришлось уточнять вопрос, — когда её голод настиг?

— Как из леса вышли! — радостно ответила белая.

— Точно, как вышли?

— Точно! Её сильно скрутило! Говорит, не пойду никуда, здесь останусь. Говорит, забирайте всё и валите!

— Добрая какая! — прокомментировала распределяющая.

— Распределяющая! Однобокая просила тебе это передать! — услышали распределяющая с указующими, по началу, не поняли, зачем они это услышали а потом увидели Улыбку, которая, как могла, торопилась принести что-то большое, чёрное и прямоугольное. Ну как большое? По сравнению с Улыбкой. Да и до «передать» дело дойдёт ещё не скоро, учитывая скорость передвижения торопящейся Улыбки. И зачем она кричала с такого расстояния? Видимо, не вытерпела. Указующий особого интереса к происходящему не выказал и снова уткнулся за своё рукоделие, пытаясь вплести в клубок полосок ещё одну, которая, по его мнению, должна придать тому, что он делает некую осмысленную форму. Распределяющая же никакой формы ничему не придавала и потому могла себе позволить просто глядеть на Улыбку, умиляясь про себя.

— Вот! — Улыбка наконец передала свою ношу в руки распределяющей. От изменения положения, из предмета вытекло немного воды на руки и ноги старшей. Её руки сразу вляпались во что-то скользкое и вонючее, что вызвало брезгливую гримасу. И эта гримаса была бы ещё выразительней, если бы распределяющая действительно почувствовала исходящий от предмета запах. Она попыталась вытряхнуть из предмета воду, тряся его на вытянутых руках но он выскользнул из её рук и упал плашмя, став ближе к указующему. Того ненадолго заинтересовал вид лежащего предмета, на его лице сначала не было отражено никаких эмоций, потом стало заметно, что он пытается что-то вспомнить, потом недоверие, сменившееся изумлением. Правда, не на долго. Натянув на своё лицо привычную маску безразличия, указующий вновь принялся за прежнюю деятельность.

— Ну и что это? — спросила распределяющая, имея в виду, что ответить должен указующий. Ведь это он, что то там вспомнил, судя по выражению его лица. Но Улыбка никаких выражений не заметила. Она плюхнулась на задницу, пытаясь вытянуть свои уставшие кривые младенческие ноги, тяжело отдуваясь и убирая волосы со лба. Потому и решила, что вопрос задан ей.

— Мы не знаем, — пауза между фразами вызвана необходимостью отдышаться, — однобокая подумала … может ты знаешь.

— Я вообще-то, тебя спрашивала, — распределяющая повернула голову в сторону указующего.

— А мне то зачем? — указующий не удосужился оторвать взгляд от своего занятия, — тебя спросили, ты и думай.

— Ты что мне тут, в обидушки играешь?

— Да нет, просто не считаю это дело сколько-нибудь важным.

— Да? — теперь она повернула голову в сторону Улыбки, — где вы взяли этот предмет?

— Однобокая говорит, что на крючок попался … в озере, — ответила Улыбка. И этот ответ вызвал сначала ухмылку а потом и хохот указующего. Он даже согнулся, на сколько позволила решётка. Хохот был во всю невеликую силу указующего, даже слезу выдавил. Правда, продолжался он не долго. После чего старший пытался вновь нацепить невозмутимую маску и заняться прерванным делом но ему периодически мешала появляющаяся из глубин разума усмешка. Распределяющая реакцию указующего не заметить не могла но решила, что с этим разберётся потом.

— Что, сам что-ли попался? — задала более насущный вопрос в адрес Улыбки.

— Ну … да. А как ещё? Нырять за ним что-ли?

— Гм … и часто там попадается … не то, что ловите?

— Часто! Но, в основном водоросли, мусор всякий … один раз нить для инструмента вытащили вместе с крючком, потом … обувь кожаная рваная на одну ногу … рукастый забрал, посуда металлическая ржавая … несколько, мы в них насекомых складываем, ещё что-то … по мелочи а такое — в первый раз. Вот однобокой и интересно … что делать? — эти слова вызвали удивление у распределяющей и понимающий кивок у указующего, — а, да! Вот эту посудину, — показывает пальцем на глиняный сосуд, — тоже из озера вытащили. Только я не понимаю … за что его можно зацепить?

— Ладно! Это потом. Сначала, нужно выяснить, что это за предмет. Что скажешь, друг мой веселящийся? — последние слова были явно адресованы указующему.

— Ой, да ладно! Просто выбрось обратно в озеро да и забудь! — порекомендовал указующий.

— Как выбрось? — не поняла распределяющая, — это ж … людьми сделано! Оно же откуда-то взялось! Надо же выяснить! И потом … нельзя озеро засорять!

— Ну тогда сожги! — легко согласился с ней указующий.

— Оно мокрое и в нём вода, — встряла Улыбка с важными пояснениями, как ей казалось.

— Пф! Ну вытряхни воду, высуши а потом сожги! — начал сердиться указующий, — и в озеро выкинь, что не сгорит.

— Ты можешь нормальное что-нибудь сказать или для тебя нет ничего важнее спора? — тоже начала сердиться распределяющая, — уткнулся в свои полоски и ничего больше не замечает!

— Да чего тут замечать то? Это рандомный предмет. Ценности для нас не представляет, выбрось и забудь! Нашла проблему!

— Какой предмет? — ехидно спросила распределяющая, — рандомный? И чем от отличается от случайного? И откуда он случайно выпал? И что это такое, можешь нормально объяснить?!

— Вот зануда! — обречённо выдохнул указующий, — могу объяснить, если тебе действительно это интересно.

— Сделай милость, объясни неразумной, — после этих слов Улыбка подумала, что она пришла сюда не вовремя и хорошо бы уйти прямо сейчас. Но ведь она ещё не отдохнула и потом … что она скажет однобокой?

— Ну ладно, сама попросила! — в смысле, не говори потом, что не предупреждал, — этот предмет называется … клавиатура. Служила для ввода информации в вычислитель. Если бы она была сделана людьми, то я бы сказал, что она очень-очень старая, а если учесть, что там ещё есть обрывок провода, то и древняя. Довольна теперь?

— Ээээ … ввода информации в вычислитель? Как? Руками? В озере? Подожди! Ты сказал, если бы он был сделан людьми … он что, сделан не людьми? А кем?

— Инопланетянами! Кем же ещё?

— Здесь были инопланетяне и они потеряли здесь свои вещи?! Так что же ты раньше молчал? Это ж … контакт! Я не считаю себя в праве контактировать с инопланетянами!

— О Великий Свет! — указующий закатывает глаза, — ты совсем что ли в маразме? Оглянись вокруг! Мы в другом мире. Помнишь? В этом мире есть другие расы. Расы не людей а инопланетные! Понятно! И есть уже давно! Один из них вон там что-то делает с большими палками. Помнишь? Хочешь вступить с ним в контакт — иди и вступи! Никто тебе не мешает. Зачем так тупить в прямом алгоритме?

— Что значит тупить?! Одно дело какие-то дикари а другое дело вычислители! Кто из нас тупит? Ты совсем разницы не видишь?

— Пффф … тупишь всё-таки ты, — начал спокойно и методично объяснять указующий, — самые дикие дикари в этом мире это мы! Не перебивай! Именно мы самые тупые дикари в этом мире! Мы не имеем вообще никакой информации об этом мире! Мы не имеем никаких навыков. Мы даже писать не умеем! Да! Именно так! И нечего мне тут удивлённое лицо делать. Мы получали огонь трением в то время, как эти, как ты говоришь, дикари изготавливали из палочек плазменные инжекторы! Смирись с этим и посмотри на вещи реально. Сейчас, из полезного, мы знаем только то, что через исполняющую нам передал этот «дикарь».