Проект «Геката»
Шрифт:
— Доброе утро, сеньор Кет!
Капитан Торрегроса вошёл в камеру вместе с четвёркой охранников и единственным безоружным человеком — медиком, запущенным к сармату не только без экзоскелета, но и без бластера. Медику было не по себе, и он нервно оглядывался на охрану, но перевязку сделал быстро и лишней боли не причинил. Гедимину вернули оранжевую куртку, и люди молча ждали, пока он оденется.
— Корабли ждут нас, сеньор Кет, — с улыбкой напомнил Торрегроса. Гедимин кивнул.
— Скафандр верни, — буркнул он.
…Кто-то из охранников исподтишка ударил его по почкам, когда
— Отпустите, — велел Торрегроса, останавливаясь напротив Гедимина. — Интересное устройство, на новейших разработках. Работает на каком-то излучении, проходящем сквозь что угодно. Действует примерно так…
Он щёлкнул «клешнёй», и сармат дёрнулся и схватился за голову — в висок словно погрузили медленно вибрирующий бур.
— Как только экран покраснеет, или что-то покажется нам подозрительным… — Торрегроса снова щёлкнул. Бур воткнулся с другой стороны. Сармат стиснул зубы.
— Теперь дайте ему скафандр, — велел капитан, отходя в сторону. — У нас целая цистерна шевелящейся слизи, сеньор Кет. После вашей мутации будет ещё одна. Постарайтесь без глупостей…
Его скафандр держали двое охранников. Гедимин втиснулся внутрь и сразу заметил, как свободно болтается на нём броня. Мышцы усохли, растворились от долгого бездействия, жировой запас иссяк от бесконечных голодовок. Сармат неуверенно сделал пару шагов и сам удивился, что не падает. Тяжесть брони была привычна и даже приятна. Он недобро усмехнулся. «Боишься побега? Не того боишься…»
Первым кораблём был «Феникс» — не вчерашний, ещё один; всего их тут было три, и над ними особенно тряслись. Вокруг даже поставили бронеходы и подогнали роботов, крохотных рядом с громадным кораблём. Гедимин представил, как они пытаются остановить взлетающий «Феникс», и невольно ухмыльнулся.
К его удивлению, реакторы почти не «разболтались» за три месяца без присмотра. Он аккуратно заглушил их и повернулся к Торрегросе.
— Надо поправить внутри, — он указал на закрытый люк.
— Идите, — ответил Торрегроса. — Без глупостей, помните?
От скафандра открутили всё, что людям показалось подозрительным. В этот список, как с досадой заметил уже в активной зоне Гедимин, попал лучевой резак. «Придётся когтями,» — подумал сармат, разглядывая горячие хвостовики стержней.
Невидимый бур вошёл в правый висок. Гедимин от неожиданности застонал, потом опомнился и крикнул:
— Чего?!
— Проверка связи, сеньор Кет, — в наушниках раздался смешок. — Мне тревожно, когда я вас не вижу. И охрана беспокоится. Работайте, не отвлекайтесь.
«Макака драная,» — сармат, поморщившись, потёр шлем и перевёл взгляд на сборки. «Работать придётся быстро.»
План действий был составлен ещё вечером, за ночь Гедимин отшлифовал его до приемлемого состояния. Несколько перемещённых твэлов, осторожный тычок когтем под хвостовик или наконечник, слегка сдвинутый датчик или подрезанный проводок… Отойдя от реактора и посмотрев на свою работу со стороны, он сдержанно усмехнулся. «Не думал, что так приятно ломать то, что построил,» — подумал он. «Жаль, не увижу, как этот «Феникс» взлетает. Это
будет очень красиво.»…От него отстали на пятом корабле. Солнце было ещё высоко, но Торрегроса приказал забрать у сармата скафандр и отвести его в фургон. На посадке кто-то снова заехал ему по почкам. Гедимин даже не разозлился. «А ему-то чего?» — вяло удивлялся он по дороге к «тюрьме». «Ему положено радоваться…»
— Сегодня вы не огорчили меня, Гедимин, — Торрегроса сиял, как взрывающийся «Гельт». — Можете отдохнуть. Я вернусь за вами через неделю.
По его сигналу к сармату подошёл медик. Расстегнув куртку Гедимина, он осмотрел подживающий ожог, сменил повязку и взялся за шприц. Первая инъекция была привычной — ещё одна доза анестетика; вторая отозвалась неожиданным жжением по всей руке, и сармат удивлённо мигнул.
— Что это?
— Флоний, — буркнул медик, вытирая проколотую кожу.
— Зачем? — Гедимин посмотрел на Торрегросу.
— Ваша голова была под облучением, — сказал тот, прикоснувшись к шлему. — Из-за сдвинутых пластин. Мы же не хотим, чтобы вы облучились до смерти!
Гедимин мигнул. «Это сигма. Флоний против сигмы…» — он прикусил язык. «Тем лучше. Это чистая смерть. И никто ничего не заподозрит.»
18 февраля 29 года. Земля, Северный Атлантис, купол Альбукерке, город Сокорро, космодром Хуарес
Когда за дверью загрохотало, и на пороге камеры появился Торрегроса в сопровождении четырёх охранников, Гедимин невольно сжался. Он не боялся побоев, но ему очень не хотелось, чтобы его раскрыли — до того, как каждый сарматский корабль превратится в ядерную мину.
— Рад вас видеть, сеньор Кет! — Торрегроса широко улыбнулся. — Пора на космодром. Ещё пять кораблей ждут вашей руки. Мы проверили вашу работу и остались довольны.
«Как?» — Гедимин с трудом сдержал дрожь. «Сумели запустить?»
Все «Фениксы», с которыми он работал вчера, остались на своих местах. Гедимин не стал спрашивать, как их проверяли, и понадеялся, что ловушки всё ещё там. Его вели к новому кораблю — это был «Ицума-Бет», сильно покорёженный, как и все трофейные корабли. «Только Винстон получил целенький,» — подумал с неожиданной досадой Гедимин. «И сюда не привёл. То ли летает, то ли уже разбился…»
Едва спустившись в реактор, сармат почувствовал прикосновение к левому виску. Теплые волокна дотронулись до кожи и нерешительно замерли. Гедимин, поморщившись, потянулся к шлему, но височных пластин не было. Волокна скользнули по лбу, коснулись век и снова остановились. Отчего-то сармату было не по себе.
— Тихо, — прошептал он, прикасаясь к ближайшему твэлу. — Так надо.
Невидимый бур вонзился в правый висок. Сармат зашипел от боли.
— Не надо говорить с реактором, сеньор Кет, — донеслось из наушников. — Он вам не ответит. Работайте.
— Sahasu, — выдохнул Гедимин, прикладывая ладонь к правому виску. Боль ушла; вместе с ней исчезло и ощущение тепла — невидимые щупальца будто отдёрнулись в испуге. Сармат, сердито щурясь, неловко похлопал по хвостовикам и выпустил коготь. Работа продолжалась.