Проект "Психея"

Я стукнул затылком по мягкому кожаному подголовнику.

– Твою мать!

Худой сутулый учёный с дряблыми щеками подошёл к моему креслу.

– Сегодня весь цикл пробиваем?

Чаграй махнул рукой.

– Естественно. Подключай резонатор.

По кивку Доктора, охранники отошли от двери и встали по бокам. Где-то я видел этого белобрысого. Из памяти всплыл кулак, который приближается к моему лицу. Я мотнул головой. Не моему. В моей Психее сохранились отпечатки каких-то воспоминаний Вики, которые она мне выплеснула во время нашей короткой встречи. Как и в ней моих. Так вот ты какой, суровый парень!

На шее щёлкнул металлический обруч. Над головой открылся металлический зонтик. Проклятая дрянь уже вырубала меня под корень. Одна надежда, что Психея сможет нейтрализовать последствия. Иначе, завтра я буду не лучше младенца.

Сутулый щёлкнул по кнопкам на дисплее. Я сжал кулаки. Металлические скобы впились в запястья.

Белобрысый заметил движение и хмыкнул.

– Даже не думай. Обезьяны были посильнее тебя.

Я промолчал. Придётся потерпеть.

Сутулый спросил.

– По жёсткому варианту или будем нянчиться?

Моя шея напряглась.

Чаграй на секунду задумался и покачал головой.

– По всем параметрам. Мы и так на него кучу времени убили.

Он наполнил шприц густой тёмной массой из большой бутыли. Брызнул в воздух. Подошёл ко мне. Улыбнулся краешками губ.

– Будет немного больно.

Игла вошла в мою шею, и горячий поток заструился по венам. Психея рванула из тела, но металлические обручи вспыхнули синим, и я остался в себе. Даже к лучшему. Мне нельзя привлекать лишнее внимание, нельзя.

Горячая волна прокатилась по телу. Череп сдавило, а мускулы обмякли.

Чаграй пощупал мой пульс.

– Так-то лучше. Начинаем.

Металлический зонтик надо мной посинел, и тонкие лучи прошили моё тело сотнями тонких иголок. Я застонал. Мысли стали расплываться как мокрая газета. Голова упала на грудь, глаза закрылись.

Я потянулся к живой пустоте внутри меня. Она засияла ярче, но чёрная дрянь в моей крови только сгустилась. По идее, Психея должна лечить меня от чего угодно, но, похоже, учёные предусмотрели такой вариант. Но если нельзя уничтожить чужеродную массу, можно просто отключить нервные окончания и прекратить химические реакции в организме. Психея поняла меня с полуслова. Ничего страшного. В конце концов, я мёртвым несколько часов провалялся. Так что небольшой перерыв в жизнедеятельности пойдёт мне только на пользу. Перед глазами перестали плыть круги, но я не торопился поднимать голову и открывать глаза.

– Что-то не так, - сутулый оторвал глаза от приборов. Чаграй надел очки и смотрел на меня сквозь чёрные стёкла.

– Что именно?

– Реакция по нулям.

Чаграй снял очки и посмотрел на приборы.

– Верно. Скорее всего, Психея балует.

Второй учёный поджал губы.

– Кобальт-12 ни одна зверушка не научилась убирать из организма.

Чаграй скрестил руки на груди.

– Так ведь и наш уважаемый доброволец не зверушка. А Психея настолько умная, насколько умён её владелец. Что ж, для начала мы выяснили, что наш уважаемый гость умнее, чем орангутанги и шимпанзе, - насмешливый густой баритон чеканил слова. – Сдаётся мне, он сейчас активно притворяется. Сделайте милость, объкт-1, откройте глазки и не занимайтесь саботажем.

Тяжёлая рука коренастого охранника справа сжала мне плечо.

– Слышал, что тебе сказали!

Я стряхнул руку с плеча и поднял голову. У меня ничего не получается. Я никого не могу обмануть. Впервые с тех пор как я слился с Психеей, бешеная решимость и уверенность в своей новообретённой мощи стали угасать во мне. Я поднял глаза к серому потолку. Возможно, он всё же станет моей могилой.

Коренастый охранник нахмурился.

– Простите, но, по-моему, он не дышит.

Чаграй широко улыбнулся.

– Верю, охотно верю.

Он подошёл ко мне и пощупал пульс.

– Да вы мертвец, батенька, - он поцокал языком. Его чёрные глаза пылали как уголь в топке. – Нехорошо мухлевать. Ваш обман всё равно ни к чему не приведёт. Вы только усложняете жизнь и мне и себе.

Он повернулся к сутулому.

– Включите четвёртую мощность. Ему сразу перехочется играться.

Тот кивнул.

Зонтик покраснел, и сотни красных тонких иголок пронзили череп. Я больше не пытался притворяться. Бесполезно. Они видят все мои ухищрения. Так что, я просто улыбнулся. Чаграй приподнял косматые чёрные брови.

– Даже так! Отключил нервную систему. Невероятно. Это даже лучше, чем я ожидал. Вот только вы не учли, милейший, что через пять минут такого прогревания ваши мозги сварятся в крутую. И вы вместе со своей Психеей превратитесь в круглых идиотов.

– Вы не посмеете! Я вам нужен.

Чаграй рассмеялся.

– Зачем мне саботажник. Растение даже проще исследовать. Зато мы сделаем выводы и со следующими добровольцами таких ошибок не допустим. Прогресс – очень медленный, но неуклонный процесс. Так что, окажите любезность, не замедляйте его ещё больше. Это не нужно ни мне, ни вам.

Виной его слова, потому что я начал чувствовать, как мне припекает мозг. Я знал, что это невозможно. Что я не могу это чувствовать, однако всё равно чувствовал. Мысли заметались в голове. Хотя этого тоже не может быть. Они должны были отключиться вместе с мозгом. Психея оставила резервуар для мышления. Поэтому и жар я чувствую.

Энергия. Это ведь тоже энергия. Я ведь могу ощущать электричество. Значит, могу проникнуть в эти лучи. Психея перестала сопротивляться. Наоборот потянулась к лучам. Они перестали жалить и превратились в безвольные точки. А если их повернуть назад, отправить домой. Красные лучи сменили направление. Из зонтика потянуло дымом. Впервые Чаграй нахмурился по-настоящему.

– Что за бред! Отключай.

Сутулый поспешно нажал на какую-то кнопку. У Чаграя на лбу заблестела испарина.

– Так, - сказал он. – Так. Будем думать. Вы, двое. Отвезите его обратно в камеру.

– Ясно, - сказал коренастый.

– Браслеты.

Сутулый звякнул браслетами. Нацепил как Вике. Только после этого меня отцепили от кресла и прицепили к креслу. По одной конечности за раз, чтобы не создавать у меня лишних иллюзий.

– Браслеты не снимайте, пока не доставите в камеру. Потеря даже одного нарушит всю цепь. И замкните его палату на периметр.

– Ясно.

Меня вывезли в коридор. Я с облегчением вернул чувствительность и тут же поник головой. Чёрная дрянь снова начала действовать. Но здесь уже можно. Я теперь знал, как оставить в уголке сознания пустоту с Психеей.

Один из охранников пощупал мне пульс.

– Вырубился. Зато снова дышит, - сказал белобрысый.

Коляска мягко скользила по упругому полу.

– По уму, следовало бы его поучить, как портить дорогостоящую аппаратуру. Но как прикажете учить уму разума, если разума нет!
– проворчал коренастый.