Проект «Юпитер»

Джефферсон с трудом сглотнул.

— Вы блефуете.

— Нет. Ничего подобного, — моя рука чуть дрогнула. — Наверное, вам и раньше случалось терять своих пациентов?

— Да что же такого важного вы тут можете скрывать?!

— Подключитесь — и узнаете, — я не смотрел на него. — У вас осталось пятнадцать секунд.

— Вы же знаете, он это сделает, — сказал Мендес. — Я подключался с ним. И его смерть будет на вашей совести.

Джефферсон тряхнул головой и вернулся к столу.

— Я прямо не знаю, что и делать. Но вы, похоже, поймали меня в ловушку, — он сел и подсоединил разъем к своему имплантату.

Я отключил нож, лезвие померкло и убралось в рукоять. Все-таки на этот раз я действительно блефовал.

Наблюдать за людьми в подключении ничуть не интереснее, чем наблюдать за спящими. В комнате не было ничего почитать, зато здесь нашелся небольшой ноутбук, так что я сел писать письмо Амелии — решил вкратце рассказать ей, что у нас тут произошло. Примерно через десять минут Мендес и Джефферсон начали согласно кивать головами, так что я по быстрому закончил письмо, запечатал его и отослал.

Джефферсон отключил разъем и закрыл лицо руками. Мендес тоже отключился и пристально посмотрел на Джефферсона.

— Я рассказал вам так много, что, наверное, вам трудно сразу все воспринять, — сказал Мендес. — Но я просто не знал, когда следует остановиться.

— Вы поступили правильно, — глухо проронил Джефферсон. — Хорошо, что я узнал все сразу, — он откинулся в кресле и тяжело вздохнул. — Мне обязательно нужно будет подключиться теперь со всеми Двадцатью.

— Так вы на нашей стороне? — спросил я.

— Стороны… Не думаю, что у вас есть хоть какой-нибудь шанс. Но все же… Я хотел бы быть частью всего этого. Я с вами.

— Он даже более достоин доверия, чем вы, Джулиан, — сказал Мендес.

— Достойный доверия, но не такой убежденный, как я?

— Джулиан, — вздохнул Джефферсон, — при всем моем уважении к вам, несмотря на то что вы много лет проработали механиком, несмотря на все страдания, которые вы пережили из-за того, чему были свидетелем… и из-за того, что убили того мальчика… может статься, что я гораздо больше вашего знаю о войне и о тех ужасах, которые она несет. Хотя, конечно, эти знания и получены как бы через вторые руки — в подключении, — Джефферсон отер ладонью пот с лица. — Но я четырнадцать лет служил в армии и все эти годы только и делал, что старался сложить обратно разбитые солдатские жизни. После всего этого я сделался, наверное, самым подходящим новобранцем в вашу мирную армию.

Честно говоря, я не сильно этому удивился. Пациент обычно не слишком много улавливает по обратной связи от своего врача — это похоже на одностороннюю связь с несколькими строго контролируемыми мыслями и ощущениями, которые идут в обратном направлении. Но все равно я знал, как сильно Джефферсон ненавидит человекоубийство и то, что убийство делает с самими убийцами.

Амелия отключила свою машину на целый день и раскладывала бумаги, готовясь уйти домой. Она уже предвкушала, как примет ванну и ляжет вздремнуть, когда в дверь ее кабинета постучал невысокий, стриженный наголо мужчина.

— Профессор Хардинг, можно вас на минуточку?

— Чем могу быть полезна?

— Я рассчитываю на ваше содействие, — он протянул Амелии обычный незаклеенный конверт. — Меня зовут Гарольд Инграм, майор Гарольд Инграм. Я поверенный отдела технологического обеспечения армии.

Амелия вскрыла конверт, там было три исписанных листа хорошей бумаги.

— Вы не могли бы объяснить мне попросту, человеческим языком, чего вам от меня нужно?

— О, все очень просто. Статья, которую вы в соавторстве со своими коллегами направили в Астрофизический журнал, как выяснилось, содержит материалы, касающиеся новых разработок в области военных технологий.

— Погодите, как это? Наша статья не прошла редколлегию и не была опубликована. Откуда в вашем отделе о ней узнали?

— Честно говоря, я и сам не знаю. Я не занимаюсь такими вопросами.

Амелия внимательно прочитала все три листа.

— Приостановить и прекратить? Запрет цензуры?

— Да. Это означает, что нам нужны все ваши записи, относящиеся к этому исследованию, и еще вы должны поклясться, что уничтожите все имеющиеся копии и не станете продолжать работу над проектом без нашего разрешения.

Амелия посмотрела на Инграма, потом — на бумаги.

— Это что, шутка такая?

— Уверяю вас, это отнюдь не шутка.

— Майор… но ведь то, что мы исследовали — это же не какая-нибудь пушка. Это же абстракция.

— Мне ничего об этом не известно.

— Но каким же образом, ради всего святого, вы собираетесь запретить мне о чем-нибудь думать?

— Это уже не мое дело. Мне нужны только ваши записи и обещание.

— А вы получили их от моего соавтора? Я ведь на самом деле всего лишь помощница, меня попросили только проверить кое-какие данные, касающиеся практической физики.

— Насколько я понимаю, о вашем соавторе уже позаботились.

Амелия села и разложила перед собой все три листа.

— Вы пока можете идти. Я должна изучить это как следует и посоветоваться с руководителем моего отделения.

— С вашим руководством все уже согласовано.

— Не могу поверить! Профессор Хайес?

— Нет. Документы подписаны Дж. Мак-Дональдом Романом.

— Макро? Но ведь он не имеет к этому никакого отношения!

— Он нанимает и убирает с работы таких людей, как вы. И он готов выставить вас со службы, если вы не подпишете нужные бумаги, — коротышка-майор почти не двигался и даже не моргал. Такая уж у него была работа.

— Я должна поговорить с доктором Хайесом. Я должна знать, что думает по этому поводу мой непосредственный начальник.

— Лучше всего будет, если вы просто подпишете эти документы, — медленно, со значением произнес Инграм. — А завтра я вернусь за вашими записями.

— В моих записях чего только нет — от полной бессмыслицы до настоящих откровений, — сказала Амелия. — И что, по-вашему, скажет об этом мой соавтор?

— Понятия не имею. Этим занимается Карибское отделение.

— Он пропал. На Карибах. Вам не кажется, что сотрудники вашего Карибского отделения просто убили его?

— Что?

— Ах, простите. Наша армия не убивает мирных людей, — Амелия встала. — Вы можете идти, а если хотите — оставайтесь. Я хочу скопировать эти листы.

— Будет лучше, если вы не станете снимать с них копии.

— Будет настоящим безумием, если я этого не сделаю Он остался в ее кабинете — наверное, для того, чтобы чего-нибудь повынюхивать. Амелия прошла в комнату с копировальной установкой, потом спустилась на лифте на первый этаж. Сложила листы и сунула их в сумочку и заскочила в первое же свободное такси, которое ехало по улице.