Профсоюз сумасшедших: Стихи и проза
Шрифт:
Забегали,
Засуетились по лицу красные пятна.
Сердце стучало
За салютом салют.
И стало до ужаса понятно:
— …Люблю.
Здравствуй, Возлюбленная!
Ты думаешь —
Мы не вместе?
Ты думаешь —
Ты далеко от меня?
Каждый миг Тебе, моей Невесте,
Миллион поцелуев моих отнять.
Распустить по ветру золотые волосы,
Развеять платьев шуршащих пано.
Каждый звук Твоего голоса
Пью,
Как
Слух мой мучительно ловит,
Где простучал Твой каблук фут.
В каждом Твоем слове
Перецелую каждую букву.
…….Ты — электричество.
Я — электричество.
Сжатые в страсть, мы— сияние.
В пространствах мирового величества
Вершится наше слияние.
И когда разольет нежность
По земному лицу Заря, —
Нашу Любовь — в безбрежность,
Как динамитный заряд!……
………………
1921-я весна.
КАРУСЕЛЬ СЕРДЕЦ
В этой жизни, построенной с точностью ватера,
Слишком сильно мы любим, чтоб можно вдвоем.
А Любовь копошится ножом оператора
В деревянеющем сердце моем.
Пусть еще бы надела мне сладкую маску,
Пропитав хлороформом легенд и баллад, —
А то начинила мне сердце сказкой
И швырнула в помойку, как мертвых котят.
В каждом дне (фаршированном болью) не верится,
Что на роже Земли
Загораются сны.
Нафталином Любви пересыпать бы сердце
И во сне ожидать настоящей весны.
Ну а как? —
Если сердце — гимназист-непоседа —
Всюду жадно суёт любопытный свой нос,
Если бойким мальчишкою сердце поэта —
В карусель сумасшествий,
Кричаний
И грез.
Вейся в свист, серпантин обжигающих нервов!
Конфетти из сердец,
В карнавале кружись!
Пусть веселый поэт захихикает первый,
Что задохлась от вони «нормальная» жизнь!
Ветер — вечный союзник — целует нам волосы,
Солнце — путь нам сиренью, как добрый отец.
Засвисти,
Завизжи от экватора к полюсу,
Карусель сумасшедших сердец!
Январь 1923.
ДИНАМО-СЕРДЦЕ
ПЕСНЬ ПЕСНЕЙ
Опыт динамизма скульптуры.
Тебе, спалившей моноплан моей кровати,
Чтоб заживо-горящим авиаторам —
Нам к Вечности лететь,
Тебе в Евангельи страстей — «Вторая Богоматерь,
Единая в Любви среди людей».
Звеня трепещет тела Твоего динамо,
В электро-стул на казнь меня, преступника, влача.
А
я проводку губ —На раскаленный мрамор,
Благословляя смерть и Палача.
В Твоем бушующем Великом Океане тела
Моей подводной лодки перископ.
И вдруг —
Комета губ Твоих
Над грудью просвистела,
И капитана — белым метеором в лоб.
Но на холмах грудей — рубиновые вышки —
Беспроволочный радио сердец.
И телеграфом губ — отчаянные вспышки: —
…корабль… огне…..крушение…. конец…
И захлебнувшись кипятке Твоих дрожаний,
Я мертвым был всю ночь,
Которая как миг.
А утром — Твой живот, аэродром желаний,
Где каждый день —
Бипланы губ моих.
И богомольцы рук молитвенно и бодро —
Крутым изгибам пламенных основ,
Туда где Альпами трепещущие бедра —
Червоной радугой
Следы моих зубов.
А дальше —
Алой кровью поцелуев отпечаток,
Где прячется ночей моих тоска,
Верблюдом губ
Господню Гробу пяток,
Чтоб там возжечь, рыдая, свечку языка.
Прожектор глаз моих и губ мотоциклеты
В лучах волос Твоих — как в зарослях челнок.
Через китайский фарфор чашечек коленных —
Христом Скорбящим
В Мраморное Море ног.
И электро-магниты наших переносиц
Не удержать ни зверю ни врагу.
Язык мой, как горящий броненосец,
Спасенья ищет в гавани Твоих скользящих губ.
И там, где от затылка меж лопаток
От шеи вниз
Спины Твоей шоссе —
Автомобилю губ моих лететь как вихрь и падать
И над волнами бедер в воздухе висеть.
Какой же бог мне предназначил муки —
Взобраться санкам губ
На горы снежных плеч?
Но там как змеи жаждущие руки,
И мне на них
Сгоревшим солнцем лечь.
Взбешонный сплетнями и шамканьем базара
Себя к Тебе
Гвоздями слез прибить, —
Чтоб в этом Мире все, не исключая комиссаров,
Умели боль растить
И так как я Любить.
Голгофах Страсти жизнь моя висела,
Но знаю —
Из груди Твоей мне высосать Весну, —
И на кресте Твоего жаждущего тела
Себя, Христа,
Гвоздями мук распну.
Декабрь 1922.
Украина.
ЛЮБИТЬ
Трилогия.
Прыгнет месяц-апаш в небесную синюю чашу,
Серебром белых тучек размечет свою шевелюру,
Золотым фонарем хулиганя помашет, —
А людские сердца — любви увертюру.
И еще не успеет любовь
Из гробов