Прогресс Остановлен

????????????

Под ногами линолеум с текстурой дерева, вокруг узкий коридор с бежевыми стенами и дверями по бокам. Спустя десяток шагов, слева образовалось открытое пространство, но оно отделено металлической решёткой. Мужчина оглядел камеру. На дальней стене закреплена лежанка, на ней расположился человек.

Замаранные кровью и грязью бело-синие трико и футболка имеют на себе знак “Вето”. Волосы тёмные, прямые, растрёпанные. На вид молод, лицо это разглядывать приходится уже не в первый раз. Руки его в который раз скованы спереди наручниками. Он так же, как и раньше, спит.

Нащупав на поясе ключи, полицейский отыскал нужный и открыл дверь. Несколько шагов до узника, после чего он толкнул того в бок.

Тело лениво пошевелилось, с усилием приподняло голову. Глаза прошлись по камере, на лицо наползла улыбка, после чего взгляд остановился на полицейском.

– Вставай, тебя глава ждёт!

Ни ответа, ни сопротивления не последовало. Выведя заключённого, закрыл дверь и повёл его по коридору. Дошёл до самого конца, повернул, миновали большой зал хорошо освещённый. У массивной дубовой двери остановился и деликатно постучал со словами:

– Сэр, я привёл задержанного!

Без пауз, за преградой мгновенно раздался бас:

– Пускай его!

Почти сразу последовало уточнение:

– А сам вон пошёл! Ни к чему мне свидетели.

Сзади подтолкнули вперёд и аккуратно прикрыли за спиной дверь. Огляделся – кабинет похож скорее на свалку, чем на рабочее пространство. Везде разбросаны бумаги неясного содержания. Полки, обставленные вдоль стен, забиты лекарствами, банками кофе, на одной из них стоит небольшой телевизор, семейные фото… На стене висит доска, на которой плохо стёрты недавние записи.

– Ну привет, Бёйльштейн! – усмехнулся мужчина с синяками под глазами, в строгом серо-белом костюме. – Ну и много же ты наворотил! Но сейчас это не важно!

Мужчина встал изо стола и подошёл к Фёдору. Что-то кольнуло в бедро.

– Это что б ты не дёргался слишком сильно. Останешься в сознании, двигаться сможешь, но уже не так уверенно. Классная штука, правда? – улыбнулся он. – А теперь пошли…

Он протолкал тело до шкафа на другой стороне кабинета и открыл дверцу, потом вторую. Выкинул вешалки с одеждой, пару коробок и потом стал заметен инородный слой коричневого картона на задней стенке шкафа. Полицейский его отодрал ногтями, пальцами, громко разрывая на куски, после чего толкнул Фёдора в получившийся проход, залез туда сам и закрыл дверцы, запирая на вмонтированную внутрь щеколду.

Оказался Фёдор на тёмной тесной бетонной лесенке. Пришлось в слепую двигаться вниз, будучи подталкиваемым в спину полицейским.

– Эй, я не то, чтобы сильно против, просто интересно…

– Заткнись! – сразу же оборвал мужчина.

– А почему ты это делаешь?

– Хлеборезку завали, Бёйльштейн!

– Можно было бы быть и не таким…

Звонкая пощёчина оборвала все попытки поговорить.

– Ещё слово и я тебя приложу башкой о бетон! Несколько раз, чтоб все зубы нахер повылетали! Понял меня?!

Игнорируя то, что противник этого не увидит, притворно надул губки и разочарованно махнул рукой.

“Вот же ж злой какой, ужас просто!”

Вскоре лестница вывела в небольшой коридорчик. Тут уже есть слабое освещение, чуть просторнее, но всё равно пусто и безлюдно.

Движение происходит в тишине. Коридор длинный, иногда встречаются повороты. Последние минуты не оказывал сопротивления, а потому хватка полицейского ослабла.

– Так почему ты… – только начал говорить, но мужчина тут же занёс руку.

– Говорил же, зубы выбью!..

За долю секунды до удара, резко расслабил всё тело, падая на пол. Рука противника прошла мимо, а вот рука Фёдора же скользнула чётко по поясу соперника, срывая электрошокер. Одним движением резко приложил его в щиколотку на максимальной мощности. Когда у полицейского подогнулись ноги и он упал, тут же, не без усилий, сделал рывок и залез на него, прикладывая шокер к шее.

Он подёргался, постанал и отключился.

– Успех! – отмечаешь с улыбкой. – Да вот только… Какого хрена Аумо проникли даже в главное полицейское отделение планеты? Населения на Барме немного, конечно, тут легче всё провернуть, но всё же… Что за капец?!

– Эй, пацан! – крикнул кто-то из конца коридора. – Тебе лучше сейчас не дёргаться, а спокойно лечь на пол и не шевелиться!

Уже на подходе сюда, это произнёс один из небольшой компании – гвардии Аумо.

– У нас тут к тебе, знаешь ли, много вопросов и ещё больше претензий! И Лагранж хочет видеть тебя живым!

Пришлось последовать их просьбе. Холодный бетон встретил тело без гостеприимства, заставив поёжиться.

– Не бойся, сейчас будет укольчик, но это не больно! Так, укус комарика! – голос такой, словно его обладатель через нос говорит.

“Снова уколы? Да вы охренели!”

Неожиданно слева что-то звякнуло. Кто-то выкрикнул:

– Какого хера?!

…после чего раздался взрыв. Обжигающе яркий свет ударил по глазам, ультразвуковой писк чуть не вынес барабанные перепонки, после чего начал постепенно терять частоту. Фёдор полностью потерялся в пространстве. Исчез контроль над телом. Только полная и всепоглощающая пустота.

Чей-то голос постучался в двери. Слабо знакомый, чуть хрипловатый. И ещё один. Молодой и задорный. Первый сказал что-то вроде:

– Фу-у-ух, как же хорошо… успели! А то… фатально!

– Согласен, – усмехнулся второй. – Было б крайне тупо… не смог бы отчитаться нанимателю… дело раскрыто. Всё-таки деньги вперёд… блин, поколении жлобов не даёт никто!

Не сразу смог осознать себя, узнать голоса, но со временем всё же понял.

“Магомед Евгеньевич, точно! Это ж тот полицейский, который в прошлый раз со мной тут беседовал… Какая ностальгия! И Малкольм… Неужто реально раскрыл дело?! Хотя и так ясно, что это Станкович, но всё равно интересно будет его послушать”.

Когда полностью вернулось зрение, слух стал снова работать бесперебойно и в полной мере, тебя накрыло одновременно дежавю и острое чувство дискомфорта.

Сидишь на стуле посреди уже знакомого кабинета участкового Магомеда Евгеньевича. Но на этот раз вместо стен тут стоят люди. Все в белых мундирах. Их много. Так же в стороне устроился Малкольм, а над фигурой испуганно улыбающегося участкового возвышается особенно крупный силуэт в белом. Серьёзное лицо, строгий взгляд и королевская стать.