Прогулка по висячему мостику

– Абсолютно!

– Господа! Вы меня пугаете, однако…

– Гена, я сказал что-то страшное? – улыбнувшись, спросил Радный.

– Отнюдь, Стас.

– Вот видите, Ира, бояться Вам нечего. Мы, немного подумав, решили, что наиболее полноценно отдохнуть Вы сможете исключительно лишь в предназначенном для этого заведении и в компании исключительно лишь Вашего сына.

– Ирчик, с твоим Лешкой я уже переговорил – он в восторге от этой затеи, тем более, что не чаял оказаться в России и увидеться с тобой ранее лета. Стас забронировал для вас двухкомнатный люкс в пансионате. Ну, в том, где мы на лыжах катались.

– Мне показалось, что Вам там понравилось. Я прав?

– Да… – Ира чувствовала себя в легком шоке. Однако перспектива отвлечься от всего в обществе сына, выглядела действительно весьма заманчивой.

– Вот и чудесно. Двадцать пятого декабря приедет Алексей, и я отвезу вас в пансионат. А если в течение еще нескольких дней Ваше присутствие понадобится на фабрике, буду высылать за Вами машину. Ну а потом прослежу, чтобы до восьмого января включительно вас никто не беспокоил.

– Спасибо… – сказала Ира из состояния эйфории.

Радный улыбнулся, а Генка рассмеялся.

– Стас, держу пари, что Ирчику еще никогда в жизни не приходилось отдыхать, как все нормальные люди. Тем более, полмесяца подряд.

– Ира, да неужели? – хитро сощурившись, спросил Радный.

– Воистину… – ответила Ира.

Генка рассчитался с подошедшим официантом, и Радный отвез их с Ирой в отель.

– Ирчик, я догадывался, что наша со Стасом идея тебе понравится, но не ожидал, что до такой степени! – удовлетворенно отметил Генка, провожая Иру до номера.

– Еще б не понравилась! Я с ужасом думала, как переживу время вынужденного простоя, да еще на самом интересном месте, так что даже не знаю, возможно ли придумать что-нибудь более удачное.

– Ирчик, я очень рад. Тебе действительно нужно как следует отдохнуть и отвлечься, – многозначительно сказал Генка, чмокнул Иру в щеку и удалился.

Впрочем, Ира сама не совсем понимала причины накрывшей ее эйфории облегчения. Конечно, провести полмесяца с сыном, не будучи при этом обремененной никакими проблемами, – это здорово, но что-то в этом было еще. Что-то такое, привкус чего явно ощущался, но у Иры никак не получалось найти ему определение. Она уснула в состоянии блаженства, а утром еще в полудреме сам собой пришел ответ: «более ненужно беспокоиться о том, что делать в Новогоднюю ночь», – сказал голос внутри нее. Ира окончательно проснулась, разбуженная этим голосом, и вспомнила наполненный неопределенностью совет Зива.

– - -

До двадцать пятого декабря оставалась неделя, которая ознаменовалась для Иры неуклонным ростом интенсивности во всех сферах. Каждый день казался вечностью. Происходило столько всего, что у Иры не укладывалось в голове, почему она вечером не падает от усталости, откуда берутся силы на общение с Женечкой и экскурсии в поющий дом, который неизменно встречал ее «Танцем с саблями». Хачатуряновский шедевр стал для нее лейтмотивом этих дней. Каждую минуту до краев наполняло действие, но при этом посреди дня всегда находилось время заглянуть к Зиву и Лоренцу, правда, ненадолго. При этом при всем во сто крат усилилась ее страсть к Раулю. Ира чувствовала, что если бы не ставшее постоянным присутствие либо Генки, либо Радного, либо их вместе, она, плюнув на все, отдалась бы ему прямо здесь в новорожденном цехе. Рауль, без сомнения, испытывал то же самое, но с некоторых пор обстоятельства ни на миг не оставляли их tet-a-tet. Даже во сне. Рауль стал сниться ей ночи напролет, но даже в сновидении постоянно присутствовало нечто, не дававшее им приблизиться друг другу на расстояние позволявшее соприкоснуться телами. Впрочем, средь бела дня Рауль использовал каждый повод, чтобы дотронуться до Иры, чем приводил ее в состояние на грани помешательства, которое Ира, незнамо как, умудрялась не делать общественным достоянием.

Двадцать пятого вечером все работы по наладке торжественно завершились. Под конец организованного Радным по этому поводу фуршета с диким радостным воплем «Мамулик!!!» в цех ворвался привезенный Генкой с вокзала Лешка, и Радный тут же, даже не дав Ире ознакомить сына с плодами своей деятельности, отвез их в пансионат.

Глава 31 Активная сторона пассивности

Дни напролет Ира с Лешкой проводили в лесу на лыжах, а после ужина отвисали на дискотеке, прикалываясь над всеобщим мнением пансионатовской публики, единодушно считавшей их юной влюбленной парочкой.

Совершенно неожиданно нагрянула Новогодняя ночь. Ира, забывшая обо всем на свете, часов в девять вечера, смутно вспомнила о рекомендациях Зива с Лоренцем, но тут же отмахнулась от этой мысли, и она пронеслась мимо легким облачком. А потом сила всепоглощающего беззаботного веселья захватила ее целиком и полностью, и она растворилась в празднике, отдавшись на волю волн океана радости.

Кремлевские куранты на громадном плазменном экране начали старательно отбивали двенадцать ударов, которые тут же подхватил грохот фейерверка с улицы, куда Иру с Лешкой в сей же момент увлекала развеселая толпа. Счастливые вопли и визги едва не заглушали громыхание фейерверка. Небо то и дело расцвечивалось разноцветными снопами огней.

Ира, как в полусне, повинуясь невесть откуда взявшемуся порыву, оторвала взгляд от сверкающего неба и обернулась. Ее внимание привлекла невзрачная дверь на давно проржавевшем висячем замке. «Проход», – машинально констатировала она и, не задумываясь, направилась к нему. Так же машинально констатировала она, что принадлежит он Зиву и Лоренцу, так как в его глубине увидела цокали своего и поющего дома, но эти направления не интересовали ее. Не отдавая себе отчета, она ощутила непреодолимое желание попасть в чем-то отдаленно знакомую комнату и вошла в нее.

Громыхание фейерверка и вопли с визгами развеселой толпы моментально стихли. Комната оказалась зальчиком пивного бара в безвестной немецкой деревушке, где она в компании Генки, Радного и «главных коней» побывала после окончания мебельной выставки. Всего пара семей готовилась встретить еще не наступивший здесь Новый Год, занимая два удаленных друг от друга столика. Хозяйка заведения узнала Иру. Она почти силой усадила ее, показывающую, что у нее с собой только российские деньги, за стол, а через мгновение перед ней уже красовалась кружка темного пива и несколько тарелок с разнообразной едой, полагающейся к этому напитку.

Ира еще раз попыталась воспротивиться незаслуженному проявлению радушия в отношении себя, показывая свою относительную неплатежеспособность, но хозяйка, демонстративно взяв из ее рук деньги, сунула их Ире обратно в карман, при этом что-то настойчиво повторяя. Разыгравшаяся сцена привлекла внимание других посетителей, среди которых оказался пожилой дядечка немного знавший по-русски.

– Нежданни гост для ней корочий примет! – объяснил он Ире. – Ви толджен ест, пит, чтоб все бил корочо в этот дом.

Ира поблагодарила, послушно села за стол и, как в полусне, принялась потихоньку поглощать тягучее почти черное пиво и всякие вкусности.

Дверь, через которую она немногим ранее вошла, открылась. На пороге стоял Радный. Он удивленно посмотрел на Иру, но его удивление выглядело несколько странно: не из цикла «не может быть!», а типа «ну надо же, как я и предполагал!». «Показалось», – попыталась убедить себя Ира.

– С Новым Годом, Ирина! – приветливо улыбнувшись, сказал Радный и сел напротив нее.