Прогулки по тонкому льду

— Да, — изрек Ен. — С Флинном все проще было. Пришел, вколол укол и откланялся.

— Доктор приходил? — Не то чтобы я была уж очень удивлена, но я надеялась встретить Флинна в своей спальне.

— Угу. — Ен грохнул поднос на стол у камина и потянулся к поясу халата. — Но ты не волнуйся, у Флинна есть чудная черта. Все, что не касается здоровья пациента, доктора не касается. Его больше заботило, не замерзла ли ты во время транспортировки.

— И как ты это объяснил?

— Никак, — пожал плечами Ен. — Я начальство — имею право.

— Диктатор.

— Мне должно быть стыдно? — заявил мэтр-соблазнитель, выпутываясь из халата.

— Теоретически.

— Хм. Я это обдумаю.

И подхватив снова поднос, начальство двинулось ко мне, видимо, намереваясь вкушать пишу в постели. Я была не против, поэтому принялась раскладывать подушки и расчищать от одеял место на постели. Эх, сходить с ума — так на полную катушку. Выходной. Постельный режим… Хоть ломай себе и вторую ногу. Я скосила взгляд на свою покореженную конечность и неуловимым движением набросила на нее край одеяла. Зачем портить аппетит мужчине в такое чудесное утро? Я помню, с какой брезгливостью косился на мою ногу Патрик. Я знаю, что она отвратительна, и не хочу, чтобы Ен на нее смотрел. Мэтр установил поднос на постель, потом взгромоздился на нее сам, присев на край постели рядом со мной. А после с моей ноги сорвали одеяло, отшвырнув его на пол.

— Перестань от меня ее прятать! — раздраженно рыкнули у самого уха. — Бесит.

— Я не прячу, — смущенно огрызнулась я.

— Я вижу. — Теперь в голосе океан сарказма. Хоть бы не захлебнулся.

— Согласись, приятного там мало, — отозвалась я, разглядывая великолепие на подносе.

С чего бы начать? Ой! Тут и оладьи, и бекон, и сыр с колбасой. Ветчина… С такими запасами мы можем спокойно держать осаду пару дней. Я потянулась к ветчине: сочная, мясистая, ароматная… Сунула весь кусок прямо в рот. Я всегда, когда нервничаю, безумно хочу кушать. А я сейчас нервничаю. Моя нога меня всегда нервирует. А ее обсуждение нервирует в разы больше. Похоже, я сегодня лопну от переедания.

— Это для тебя они ужасный и некрасивый изъян. — Я почувствовала, как Ен поглаживает мою ногу, осторожно проводя пальцами по шрамам.

— А для тебя? — сдавленно пискнула я.

К горлу подкатили слезы. Сердце переворачивалось в груди. Я нервно запихнула в рот кусок бекона, едва не подавившись от рвения. Сосредоточенно начала жевать свою добычу, стараясь протолкнуть ставший в горле ком. Так не бывает, так не может быть. Неужели судьба решила впервые наградить меня, а не наказать?

— Для меня? — Ен все так же задумчиво скользил пальцем по моей конечности. — Это просто часть тебя.

— Правда? — всхлипнула я.

— А я должен любить тебя частями? — И пристальный взгляд прямо мне в глаза. — Вот до пояса люблю, а дальше ненавижу? Да?

Я снова всхлипнула. Ен вздохнул и накинулся на еду. Видимо, кто-то нервничал не меньше моего. После мне в руки сунули жуткого вида бутерброд, в который умудрились запихнуть все, что было на подносе, исключая сладкие оладьи. Я вознесла хвалу моде на корсеты и принялась давиться этим кулинарным чудовищем. Ен своего «монстра» грыз с большей сноровкой. Видимо, питание всухомятку для мэтра было обычным делом.

— А это десерт. — И рядом со мной положили открытку.

Все еще неприлично чавкая и облизывая пальцы, я скосила взгляд на марку. Открытка была от родителей. Увы, встретить и провести вместе праздники мы не смогли. Я сразу написала маме, что не приеду на выходные. И вот пришел ответ с поздравлениями.

— Это от родителей, — пояснила я, хватая открытку.

— Не буду мешать, — странным тоном отозвался Ен, отпивая сок из стакана.

— Ты не мешаешь, — тараторила я. — Писал папа, так что тут всего три строчки. Все живы, все здоровы. С праздником.

— А если бы писала мама? — с задумчивой улыбкой шепнул Ен.

— Было бы письмо на трех листах, — с улыбкой пояснила я. — С разводами от слез и жалостливой просьбой надевать теплые чулки и не ходить голодной.

Мне показалось, что в улыбке Ена проскользнула горечь. Или тоска. Он лежал рядом со мной, задумчиво потягивая сок, и глядел на угли в камине. Я потянулась погладить его по волосам. Мне показалось, что Ену сейчас нужно утешение. С чего? Понятия не имею, но его взгляд…

— Я приказал Магде собрать твои вещи, — задумчиво протянул Ен.

Я замерла, так и не дотянувшись до его волос.

— Зачем?

— Ну… — Наконец мэтр изволил посмотреть на меня. — Я не против, чтобы ты ходила в моей рубашке. Но тебе же и свои вещи иметь хочется.

— Зачем? — продолжала я изображать идиотку. — Я что, переезжаю?

— Да. Сюда, — спокойно сообщили мне и допили сок.

Вот как. За меня уже все решили, вещи собрали, распоряжение отдали. Одну мелочь уточнить забыли. Мое мнение. Я открыла было рот, для того чтобы высказать свое фэ. Потом вспомнила, чем заканчивались наши с Еном споры ранее. Нет, здесь спорить, орать, капризничать дело гиблое. Он только займет защитную позицию и упорно будет гнуть свою линию. Пойдем другим путем. Окольным.

— Зачем, Ен? — мягко уточнила я, ложась напротив него в постели.

— Потому, что так лучше, удобнее. Ты против?

Я улыбнулась, потянувшись к его лицу рукой. Убрала с глаз черные пряди волос, заправила их за ухо. Мечтательно обвела пальцем линию скулы, подбородок, скользнула по горбинке на носу.

— В школе и так уже многие о нас знают. — Я снова улыбнулась и провела пальцем по его щеке. — Не нужно афишировать наши отношения. Я могу приходить к тебе на ночь.

Кто-то злился. Явно так. Я бы даже сказала — зверел. Не человек, спичка, возгорающаяся от малейшего трения. Мое колючее начальство. Мой шершавый мэтр Легран. Я осторожно погладила мэтра по плечу. Нет, не работает. Хорошо, продолжаем отвлекающий маневр, и ладонь сместилась Ену на грудь. Кто-то что-то заподозрил. Ага. Давай, спорь, когда в голове мысли разбегаются. Во мне умер диверсант!

— Я не позволю тебе красться ночью, как воровке… или шлюхе! — отчеканив каждое слово, рявкнули мне в ответ.

Если честно, я была тронута. До глубины души. Но коварных маневров по отстаиванию своего мнения не оставила. Ни к чему нам сейчас такие сложности. Поди знай, чем вообще вся эта история обернется для моей и его работы в Эргейл. По головке за такое в министерстве не погладят. Представляю их рожи, когда они узнают, как облажались с выбором кандидатуры на роль зама. Хотя с Леграном мы сработались очень тесно. Это факт.

— Не превращай свою школу в ба-ла-ган. — А рука скользит дальше. Да, я коварная до безобразия.

— Лиа… — с явно заметной дрожью в голосе отозвался Ен. И взгляд уже не злой, а расфокусированный. — Пожалуйста…

— Нет, Ен. Я могу ночевать у тебя, но жить буду в своей спальне. Это не обсуждается.

— Уверена?

А мэтр тоже не лыком шит. Пока я тут медленно отвлекала его от ненужных мыслей, он перешел к решительным действиям сразу. Вот что значит военный! Рывок — и меня очень качественно подмяли под мэтра, еще рывок — и уже как-то и вырываться не хочется.