Проклятая звезда

— С тобой все нормально? — окликаю я.

Он поднимает на меня взгляд и вжимает голову в плечи, его уши краснеют от смущения:

— Простите, мисс… это моя карета?

В голосе Финна слышатся натянутые, официальные интонации, словно он говорит с незнакомкой. Его слова эхом отдаются у меня в голове: «Простите, мисс…»

Я думала, мне так плохо, что хуже быть уже не может. Оказывается, может. Меня перестает трясти, но я не могу пошевелиться, не могу броситься к любимому. Я и дышу-то едва-едва. То, что я жива, выдает только быстрая, пугающе быстрая барабанная дробь моего сердца.

Я ничего не понимаю. Я окидываю взглядом пустую улицу. Тут только я, Бренна и Маура…

Маура.

Сестра стоит на тротуаре и, прищурившись, смотрит на Финна. Моего Финна.

Она не могла этого сделать.

Только не моя собственная сестра.

— Да, Брат Беластра, ваша, — говорит Маура. Ее голос колокольчиком звенит в дождливой ночи. — Вы собирались вернуться в гостиницу на ночлег.

— В гостиницу. Да. Совершенно верно. — Финн касается рукой головы. — Простите, у меня что-то все перепуталось. И голова разболелась ужасно.

Я на подгибающихся ногах спускаюсь на несколько ступенек.

— Финн…

Маура бросает на меня взгляд, в котором явно читается предупреждение, но Финн вдруг смущенно мне улыбается, и на носу у него повисает дождевая капля.

— О, мы знакомы, не правда ли?

— Да. — У меня перехватывает дыхание. Он должен меня вспомнить. Неважно, что сделала Маура, меня он не забудет.

— Вы иногда приходили к нам в лавку, брали книги для отца. Сами-то вы не слишком заядлая читательница. — Финн прищелкивает пальцами. — Вы ведь мисс Кэхилл, не правда ли? О, простите, теперь, наверно, сестра Кейт?

Сестра Кейт. Мои глаза наполняются слезами ужаса.

— Да-да, сестра Кейт. И сестра Маура, — сладко поет эта предательница, моя сестричка. — Вы приходили нас навестить, узнать новости из дома. Мне так жаль, что вам нехорошо. Почему бы вам не сесть в карету, вместо того чтоб мокнуть под дождем? Мы позовем нашего кучера, он вполне сможет вас отвести.

— Не хотелось бы вас обременять, — говорит Финн, — но моя головная боль все усиливается.

— Что вы, вы нас нисколько не обременяете, отнюдь. Роберт вполне сможет вернуться пешком, тут всего-то несколько кварталов. Я прямо сейчас пришлю его к вам.

Маура провожает его к экипажу, а я, сраженная ужасом, смотрю им вслед.

Наш первый поцелуй, перья, его руки, нежно прикоснувшиеся к моей спине. Все это забыто.

Наш разговор о пиратах в моем саду. Забыт.

Сватовство, кольцо его матери, которое он мне подарил. Забыто.

Наша тайная встреча у монастырских ворот. Забыта.

Вылазка в Архив, где он показал мне единственную уцелевшую из первого издания книгу про Арабеллу. Забыта.

Все это теперь стерто из его памяти. Все, что нас связывало. Все, благодаря чему мы были «Финн-и-Кейт».

Маура прокашливается.

— Прости, Кейт, но… он ведь член Братства. Враг. Он не должен знать наших тайн, ты же слышала, как он высказался насчет Совета. Тебе не следовало говорить ему, что ты ведьма. Никогда.

Но ведь с нее-то, моей ведьминской сущности, все и началось. С самого начала наш роман и моя магия тесно переплелись между собой. Если бы я не была ведьмой, мне не нужно было бы защищать от Братства моих сестер, и я не пошла бы в лавку Беластра искать запрещенные книги, и не втянула бы в это Финна. Если бы я не была ведьмой, я не была бы той женщиной, которую он полюбил. Теперь я это понимаю.

Я поднимаю голову. Кровь в моих венах превращается в лед.

— Неужели ты так сильно меня ненавидишь?

— Дело не в тебе, — говорит Маура, однако ее глаза почему-то прикованы к темной, мокрой мостовой. — Это Инесс мне велела. Чтоб доказать, что я могу отрешиться от своих чувств и делать то, что необходимо. И когда у меня начнутся видения…

Я смотрю на Мауру. Ее рыжие волосы — единственное цветное пятно в нью-лондонской ночи, и я знаю, что она — то самое дитя, что когда-то бегало за нами с Полом, умоляя принять ее в игру. Она — та самая девушка, что тайком читала любовные романы и грезила о дальних странах и приключениях. Она — моя сестра, для защиты которой я была готова на все. Теперь я не чувствую к ней ничего, кроме усталого презрения.

— Они не начнутся, — говорю я. — Пророчица — не ты. Это Тэсс. У нее давно уже начались видения. Я все собиралась сказать тебе об этом, но Тэсс не была уверена, можно ли тебе доверять. И она была, конечно же, права: доверия ты не заслуживаешь.

Маура отшатывается, словно я ударила ее.

— Нет.

— Да. — Я улыбаюсь ей лучезарной, зубастой улыбкой.

Это не улыбка прежней Кейт, но, правду сказать, во мне сейчас почти ничего от нее не осталось. Даже Финн смотрел на меня как на незнакомку. Словно я — вовсе не та девушка, которую он целовал и пять минут назад назвал красивой. Словно я — не его Кейт.

И отныне это так. Я больше не его Кейт. Говорят, страны выковываются в войнах; возможно, девушки тоже. Новая Англия и я — мы вместе возродимся в этой войне между ведьмами и Братством. Между мной и Маурой.

Я — совсем новая девушка, меня выковали из стали, снега и душераздирающих прощаний.

Магия восстает, поднимаясь из моего разбитого сердца. Она выплескивается из кончиков моих пальцев и вздымается вихрем вокруг меня. Поднимается ветер, вокруг резко холодает. Дождь превращается в снег, вокруг уличных фонарей возникают нимбы, превращая их в подобие металлических ангелов. Огромные снежинки падают все быстрее и быстрее, укрывая мою сестру, Бренну, карету и серое каменное здание, которое стало моим домом.

Я одна-одинешенька в море белых вихрей.

Это правильно. Так и должно быть.

Благодарности

Создать книгу и сделать так, чтоб она дошла до читателя, — очень непростое дело. Гораздо более сложное, чем я могла даже вообразить, когда только мечтала о публикациях. Спасибо всем, кто помогал мне в создании «Ведьминских хроник». Некоторых людей мне хочется поблагодарить особо.

Спасибо Джиму Маккарти, моему агенту, который отвечал на все наивные вопросы писателя-новичка и расточал мне комплименты, когда я сильнее всего в этом нуждалась.

Спасибо Ари Левину, моему блестящему, исключительному редактору. Он побуждал меня всегда добиваться лучшего результата, на который я только способна. Я упорно работала над этой книгой, упорнее, чем когда-либо в жизни, и очень горда тем, что у нас все получилось. Спасибо Пауле Садлер за ее гениальные идеи и лучшие в мире посылки. Спасибо Анне Джазаб и Дане Бергман за полезные замечания. Спасибо Ане Дебо за замечательную редактуру, которая помогла мне осознать мои писательские недочеты. Спасибо Элизабет Вуд за роскошные обложки. Спасибо Эйлин Крейт и Дженнифер Боннел и остальным создателям макета книги в мягкой обложке за ее действительно прекрасный новый облик. Спасибо Элиз Маршалл, Джессике Шоффел и всем участникам маркетинговой команды за ваш нелегкий труд, благодаря которому сестры Кэхилл познакомились со своими читателями.