Проклятье Полоза

«Можете терзать всех, кого найдёте рядом», — кровожадно подумал он, мысленно представляя Врата. А потом всё снова утонуло в бесконечной боли. Дарк не знал, сколько времени он так провёл, сидя на холодной земле и прислоняясь к большому стволу. Он даже не слышал никаких шагов, но явственно ощутил прикосновение. Кажется, Дарк застонал и снова вырубился, и следующее, что он почувствовал, была целительная прохлада. Кто-то очень заботливо и аккуратно накладывал на его истерзанное тело целебную мазь. Дарк ощутил облегчение. Он довольно медленно приходил в себя и, словно в отдалении, слышал голоса.

— Вы уверены, что никак не сможете отправить меня на Одоред? — вопрошал юношеский голос. — Лу один не справится!

— С ним Этьен, его опыта должно хватить. — Тембр отвечающего показался смутно знакомым. Бархатные нотки и удивительная безмятежность — кто бы это мог быть? — Извини, — продолжил говорящий, — но для тебя доступ в страну драконов закрыт. Не знаю почему, возможно, тебе стоило попросить разрешения, как Марселу.

— Но Этьен же не просил! — воскликнул юноша, и Дарк, снова услышав ненавистное имя, ощутил гнев. В мозгу начали складываться разрозненные кусочки. Внезапная и такая неприятная просьба царя, безумная ненавистная бывшая невеста и опять этот проклятущий эльф! Уж не Этьен ли выкрал свою любовницу?

— И вообще, зачем вы помогаете ему? — вновь подал голос юноша. — Он же наслал на нас этих тварей!

— Наслал? — хмыкнул тот, другой. — Посмотри, что они с ним сотворили!

— Это они? — удивился юноша.

— О да, и это они ещё сдерживались.

«Точно», — согласился Дарк, отлично понимая, что если бы гарпии захотели, от него бы уже и костей не осталось.

— Но Этьен говорил, что они ему служат! — не унимался юноша.

— Гарпии никому не служат, это им прислуживают!

И Дарк снова мысленно согласился. Кто бы ни отвечал юнцу, он был явно умён и мудр, а ещё добр и заботлив. Боль потихоньку отступала.

— И что мне теперь делать? — печально спросил юноша. — Просить разрешения у драконов поздно. Марселу уже завтра будет возле источников, если им повезёт!

— Я отправлю тебя домой, — сообщил другой, более старший, и, судя по печальному вздоху, юноша расстроился, но, как вскоре выяснилось, не он один.

«Дюлан?» — раздался в голове Дарка всё тот же знакомый голос. — «Как ты?»

«Отвратительно», — признал он, получив в ответ лёгкую усмешку. Маркус. Дарк, наконец, узнал его. Их знакомство состоялась в почти такой же неприятный момент несколько лет назад. Тогда Дарк пытался спастись с горящего острова сирен, куда отправился за новой жертвой. Эрмира очень хотела ребёнка, и, не желая подвергнуть жену опасности со сложными родами, он предпочёл заплатить. Как всегда, весьма кстати подвернулось обучение у драконов. Царю нагов надлежало отправить на Одоред родного сына, но тот так и не решился, и на месте царевича вновь оказался Дарк. И он быстро сообразил, где сможет проявить себя. Королю драконов О'дару досаждали сирены, превратившие Чарующую бухту в Кровавый пролив. Драконы не выносили их пения, а их любимые подданные: драконеане и сиды были так же слабы перед пленительными голосами, как и обычные люди. За несколько лет самый любимый у мореходов маршрут по тихим водам Бескрайнего океана превратился в рискованное путешествие. Каждый второй корабль пропадал в этих местах без вести, а спустя несколько месяцев его обломки находили у скал драконьих островов.

Честно говоря, Дарк вовсе не собирался сжигать целое племя сирен, но те окончательно потеряли рассудок из-за поразившей их странной болезни, и подожгли себя сами. Огонь мгновенно перекинулся на засушливый лес, и вскоре полыхал весь остров. Демоновы гарпии и их Дети напрочь отказались лететь к горящему берегу, и Дарк отчаянно и торопливо мастерил хлипкий плот, намереваясь добраться на нём до скалистых земель драконов. Он уже почти задыхался от дыма и гари и готов был плюхнуться в воду и без плота, когда из-за туманного горизонта показалась спасительная лодочка.

— Агни Аулус сказал, что вам может понадобиться моя помощь, — протягивая ему руку, вместо приветствия произнёс Маркус.

«Может, сейчас его тоже прислал Аулус?» — с надеждой подумал Дарк, но получил в ответ имя другого агни. Рэбэнус. Проклятая птица! Демон, которому испокон веков служил весь род Килары, ведь именно ему они были обязаны дару предвидения и связью с мерзкими гарпиями.

«Рэбэнус просил вернуть тебя жене», — насмешливо поведал Маркус.

«Ну не в таком же виде!» — простонал Дарк, уже представляя всё неудовольствие Килары от необходимости заботиться о нём. Впрочем, в столь плачевном состоянии к Эрмире он бы тоже не сунулся. Дарк давно решил для себя, что вторая жена не должна видеть его слабостей.

«Я оставлю тебе целебную мазь», — утешительно произнёс Маркус, заканчивая обработку его обожжённого тела.

Мазь и правда прекрасно помогала, боль почти затихла, и Дарк чувствовал лишь лёгкое покалывание. Он попытался пошевелить рукой, но та не послушалась. Дарк занервничал и попытался открыть глаза.

«Не стоит, — заметил Маркус. — Чем меньше будешь двигаться сейчас, тем быстрее пойдёшь на поправку».

Смириться с этой мыслью оказалось особенно тяжело, после того, как Дарка переложили на импровизированные носилки и понесли. Попутчик Маркуса снова начал возмущаться:

— И почему я должен нести своего врага?

— Потому что он нуждается в помощи, — последовал логичный ответ.

В этом был весь Маркус. Дарк тоже, как и этот юнец, что сейчас держал носилки, поначалу не понимал его. Он-то посчитал Маркуса помощником Аулуса, потому почти не удивился, когда узнал, что тот настоящий волшебник. Дарк решил, что Маркус был потомком кого-то чудом выжившего после Последней Войны Драконов. Зная любовь демонов ко всяким редкостям, ему показалось вполне нормальным, что они припрятали у себя и личного карманного волшебника. Вот только Маркус оказался вовсе не чьей-то занятной игрушкой, а тем, к кому демоны относились как к равному. Он не служил никому из них, но охотно помогал, чем и заслужил своё прозвище: лекарь. Как истинный целитель Маркус «лечил» всех: и друзей, и врагов. Его смело можно было назвать серым кардиналом, если бы хоть кто-нибудь в их мире знал бы о целях загадочного волшебника.

Дотащив Дарка до Врат, Маркус дал указание своему спутнику убрать с плит все листья и мелкие ветви. Тот, пробухтев что-то недовольное, всё-таки принялся за работу.

«А теперь покажи мне, где в твоём доме самое большое зеркало», — попросил Маркус.

Дарк мысленно вздохнул, он уже ожидал этой просьбы. От Врат сам он бы не добрался, и это просто невероятная удача, что Дарк встретил Маркуса, который, подобно демонам, умел делать порталы из любой отражающей поверхности. Омрачало его только то, что самое большое зеркало находилось в гостиной Килары. Сама мысль о том, что он может вывалиться на ночь глядя под ноги первой жене, была невероятно унизительна, но именно так и произошло. Маркус выпихнул его на мягкий ворсистый ковёр в гостиной Килары и сразу же закрыл портал.

— Сожри меня гарпия, Килара! И это твой муж? — Раздался над ухом капризный голосок.

«Вот только её здесь и не хватало!» — мысленно простонал Дарк, узнавая в говорящей своенравную сестрицу жены. Можно подумать, ему одной гадюки в доме мало!

— Кайара, ну что за выражения! — урезонила сестру Килара, подходя ближе. Дарк скорее чувствовал, чем слышал её мягкие, почти невесомые шаги. Она склонилась над ним и, оглядев (Дарк всем телом ощутил её пронзительный взгляд), заметила: — «Насколько я вижу, без меня ты не особо скучал».