Проклятье Полоза

— Как скоро? — поинтересовался Дарк, уже не скрывая своей усмешки.

— Завтра, не позднее полудня, — уточнил Рэбэнус, продолжая буквально прожигать Дарка взглядом. Похоже, он совсем не ожидал от собеседника молчаливой покладистости. В свою очередь это даже льстило Дарку — демоны высоко ценили непредсказуемость. Что ж, несмотря на неудачное начало, достойно отыграть свою роль ему всё-таки удалось.

— Будет исполнено, — Дарк склонил голову.

— Мне нравится твой настрой! — похвалил Рэбэнус, поднимаясь.

Дарк проводил его взглядом. Демон величественно прошествовал к зеркалу и, остановившись напротив, коснулся зеркальной глади. Ту мгновенно затянуло дымкой, шагнув в которую, Рэбэнус исчез. Дарк дождался, когда туманная рябь окончательно успокоиться, после чего встал и, подхватив баночку с мазью, направился прямиком к Кайаре. Ждать, когда та снизойдёт, он больше не мог.

— Позаботься обо мне, — потребовал Дарк, едва переступив порог гостевой комнаты.

Кайара сидела за столом и перебирала мешочки с травами. Она удостоила его только мимолётным взглядом, прежде чем вновь вернулась к своему занятию. Пожалуй, интерес к травам удивительным образом только возрастал.

— Ты не пришла утром, — подходя ближе, вкрадчиво начал Дарк. — Не считаешь, что это невежливо не проведывать раненых?

— Ты уже на ногах, — хмыкнула она. — Значит, вполне здоров и можешь попробовать самостоятельно ухаживать за собой.

От Дарка не укрылось выделенное слово и его значение: Кайара была весьма настойчива, преследуя свои цели.

— Вообще-то, — по-свойски облокотившись о рабочий стол, небрежно продолжил Дарк, — я нашёл одну лазейку.

Краем глаза он следил за реакцией собеседницы: брови Кайары слегка изогнулись, а движения чуть замедлились. Она на несколько секунд больше вертела в пальцах листочек наперстянки, прежде чем отложила его и взяла новый. Этих мелочей вполне хватало, чтобы с уверенностью заявить: привередливая рыбка захватила наживку.

— Ради такого случая я даже готов пожертвовать своими интересами, — бросил, как бы невзначай, Дарк. — Правда, тебе тоже придётся постараться.

Последние слова заставили Кайару презрительно поморщиться: по-видимому, она ожидала, что ей преподнесут желаемое, словно перевязанный ленточкой подарок.

— Но это для твоего же блага, — мягко добавил Дарк.

Кайара нахмурилась и слишком сильно надавила на хрупкий листок, отчего тот треснул и рассыпался на стол. Она нервно принялась собирать сломанные фрагменты в отдельный мешочек. Какая досада! Теперь этот ингредиент ей придётся использовать только для личной практики.

— Просто сдай лекарский экзамен лучше всех! — выдал, наконец, Дарк, и, предвосхищая волну негодования, которая, судя по потемневшему разом лицу Кайары, вот-вот должна была нахлынуть, поспешил перевести тему: — Кстати, Килара не оставляла тебе яды для работы?

— Хочешь кого-то отравить? — Голос Кайары был напряжён и резок. Она решительно отставила травы, явно опасаясь вновь что-то испортить.

— Возможно, — туманно ответил Дарк. — Так оставляла или нет?

— Третий ящик слева, — кивнула она в сторону комода, после чего недовольно забубнила: — Вы сговорились что ли, с этим проклятым экзаменом?! Можно подумать, от его результатов зависят мои способности лечить других…

— Считай это дополнительным стимулом, — предложил Дарк, доставая из указанного ящика небольшой сундучок. Легко отыскав потайной замок, он осторожно поддел ногтем маленький рычаг и с удовлетворением взглянул на открывшееся богатство. Аккуратные запечатанные колбочки с разноцветными жидкостями опасно и таинственно поблёскивали. Здесь было всё: яды, убивающие моментально и те, что после одной капли тянули эффект годами, медленно и мучительно изводя организм; полностью сводящие с ума и воздействующие более тонко и искусно, вызывая временные галлюцинации или блокируя что-то в организме. Если бы не демоны Фацуки, грамотно воспользовавшись сокровищами этого сундучка, можно было бы легко завоевать весь мир! Мысленно отметив несколько флаконов, Дарк нехотя закрыл крышку.

— Ты что, собираешься забрать всё? — удивлённо спросила Кайара. — Хочешь отравить полцарства?

— Если повезёт, то целое царство, — хмыкнул Дарк. — Так ты собираешься позаботиться о моей спине или сделка отменяется?

Кайара неохотно поднялась, словно делала великое одолжение, но работала она ловко и быстро, так что уже спустя полчаса Дарк в своих покоях выбирал наряд для встречи с будущим тестем. Он отправил повара в город, чтобы тот нанял экипаж: трястись сейчас верхом на варане ему было просто не под силу. Вдобавок он рассчитывал спокойно продумать все детали своего незавершенного плана в дороге и хоть немного вздремнуть, так как другое время на сон ему вряд ли удастся выкроить. Но, сев на узкое сиденье обшарпанного экипажа, — единственного, согласившегося выйти в дальний путь в морозные дни, — мысли Дарка потекли совершенно в другом направлении. Он думал о ней. О Рене. И ненависть, зародившаяся ещё там, на эльфийской башне, многократно умножалась с каждым вдохом. Дарк буквально задыхался от нестерпимой лютой ярости, что охватывала его, при одном только воспоминании о ней. С ужасом он пытался представить себе, до какой степени разовьётся это чувство, когда в силу вступит свадебный подарок. Если некогда его юношеский интерес к Киларе превратился в откровенное влечение, а нежная влюблённость в Эрмиру — в душевную близость, то, что ему ждать теперь? Будут ли вообще границы у этой всепоглощающей ненависти? Да, со временем чувства немного поулягутся, ослабеют и поддадутся контролю, но до того ещё предстоит пережить совершенно безумные годы, когда от накала эмоций каждый из них будет сходить с ума! И нет никакой гарантии, что после первой брачной ночи, они не поубивают друг друга, так сказать в порыве чувств!

«Исключено», — сам себе возразил Дарк, и это ещё больше его опечалило. Увы, он был совершенно уверен, что до такого не дойдёт, и ему придётся всю свою жизнь терпеть ненавистную жену. Даже мысленно отселив её в самое дальнее имение, Дарк понимал, что это не решит проблемы. Всё равно придётся приезжать несколько раз в год, ведь ему же не нужны неприятности и постыдные разбирательства, что он пренебрегает одной из своих жён. А что будет, если она забеременеет? Дарк ощутил, как холодеет собственное тело только от одной этой мысли. Как он поступит? Просто будет смотреть, как она умирает в родах, чтобы, наконец, избавится от неё? На секунду он ощутил этот миг, казалось бы сладостного триумфа и почти безграничной свободы. Достойная месть, прекрасный финал для всех его мучений! Если ему, конечно, это позволят, а не заставят, как и сейчас со свадьбой, оплачивать жизнь кровью. И предчувствие подсказывало Дарку, что последнее более вероятно. Во всяком случае, в ближайшие годы. А как после всего этого относится к ребёнку? Ещё один вопрос повис в воздухе, оставаясь без ответа, и Дарк всё больше погружался в уныние. Он ощущал глубокое противоречие: семья всегда много значила для него, но Рена совершенно не вписывалась в это понятие. Дарк пытался воскресить в своей памяти первое впечатление о ней, но даже оно оказалось окрашено в грязные, лживые тона. Она ему нагло соврала! Прикрывала своего любовника! Волна гнева вновь начала закручиваться внутри, и Дарк резко оборвал себя.

«Хватит!» — мысленно сказал он, насильно отбрасывая навязчивые мысли. В конце концов, у него были дела и поважнее. Убийство дракона — не шутка, а уж такого дракона, как О'дар и подавно! Сильнейший из старейшин, а так же единственный из ныне живущих, кто застал Последнюю Войну Драконов, ну, кроме, демонов, конечно. Он правил Одоредом не одну сотню лет, и это были годы мира и благоденствия. Во всяком случае, для большинства. Дарк и сам был склонен считать О'дара примером для подражания: всеми любимый мудрец, чьё величие, казалось, неоспоримым. Вот только безумные старейшины с острова Чарующей бухты говорили обратное, и их слова вызвали удивление, хотя многие факты были, так сказать, налицо. У драконов Одореда имелось удивительное свойство, к старости они не только вырастали до гигантских размеров, порой становясь выше гор, но и «выцветали». Правда, делали они это по-разному. Согласно легендам, благочестивые и добрые драконы становились белыми, словно первый снег, и чуть ли не светились, тогда как злые и коварные блёкли и темнели. О'дар был абсолютно чёрным, будто мрак и ужас той давней войны впитался в его чешую и кожу. «На войне приходилось убивать!» — тогда Дарк быстро нашёл себе объяснение, а вот теперь его одолевали сомнения. Уж слишком хорошие были отношения у О'дара с демонами, так что порой казалось, что он один из них. А теперь его выкидывают, словно старую свалявшуюся и давно надоевшую игрушку! Дарк жалел, что не знал предыстории такого решения, но отлично понимал, что ему вряд ли об этом добровольно расскажут. Не посчитают нужным! И вся глубина иронии заключалась ещё в том, что Дарк никак не мог отделаться от ощущения, будто сейчас перед его глазами разыгрывается сцена из собственного будущего. Когда-нибудь он так же, как и О'дар надоест демонам, и кто-то, в качестве долга, придёт забрать его жизнь. И потому Дарку уже не виделось случайностью и просто удачей его появление на Одореде вместо царевича. Как и то, что у Дарка удивительным образом сложились прекрасные отношения с самим О'даром, или то, что он прожил в драконьем замке достаточно долго, чтобы хорошо запомнить не только расположение комнат, но и некоторый особенные привычки драконьего короля. Всё это напоминало хорошо продуманный план, обставленный с почти драконьей тщательностью.

«Знал ли он, что привечает в собственном доме своего палача? Может статься, ещё и встретит меня с распростертыми объятьями», — с иронией подумал Дарк. Устало закрыв глаза, он попытался устроиться на узкой тесной лавке хоть немного удобнее, но то было решительно невозможно. В конце концов, Дарк просто сел, склонив голову к зашторенному окну. Ближе к столице его всё-таки укачало, и он, наконец, провалился в беспокойный сон.

Глава 8. Шаг 8. Ловец снов. Рена

Рена:

Шум крыльев становился всё отчётливей. Сердца Рены глухо забились, предчувствие неминуемой беды заполняло собой сознание. Золотистый туман перед глазами медленно таял, и настороженная морда Марселу проступала всё яснее. Судя по тому, как поднялись его уши, он тоже услышал о приближении незваных гостей. Ещё миг и Марселу отскочил в сторону окна, злобно скалясь и утробно рыча. Рена едва успела лишь приподняться и сесть на матраце, как до неё донёсся топот ног и резкий неприятный голос Гвола: