Проклятие бронзовой лампы

— Мать Хелен? От заражения крови?

— Да. И Хелен говорила мне, что у ее отца неважно с сердцем. Такая новость, да еще после смерти профессора Гилрея, может убить его. Вы согласны со мной, Бенсон?

— Да, сэр, — ответил дворецкий. Повернувшись, он наклонился, чтобы поставить книгу на этажерку. В этот момент в комнату вошла миссис Помфрет. Экономке было достаточно бросить взгляд на смущенного Луиса, чтобы тот спешно удалился. Бюст миссис Помфрет круто вздымался — очевидно, она быстро поднялась по лестнице.

— Простите за вторжение, сэр, — обратилась экономка к Киту, окидывая комнату профессиональным взглядом. — Но я подумала, что лучше сообщить вам о новой неприятности. Кто-то сообщил в газеты об исчезновении ее милости.

— Сообщил в газеты? — переспросила Одри, повернувшись к Киту и неуверенно глядя на него.

— Да, мисс. — Миссис Помфрет тяжело дышала. — В газеты и в полицию. Сейчас у сторожки три репортера и местный суперинтендент.

— И кто же это сообщил? — осведомился Кит.

— Они сами не знают, сэр. Позвонил какой-то человек, имени своего не назвал. Низкий голос с иностранным акцентом. Они говорят, что он скверно усмехнулся и сказал… — В этот момент экономка, чей взгляд все еще блуждал по комнате, увидела лампу на каминной полке и быстро шагнула назад. — И сказал, — продолжала она, — что бронзовая лампа добралась до леди Хелен Лоринг. Это его точные слова, сэр, — «добралась до леди Хелен Лоринг». Он добавил, что если они не верят, то пусть приедут в Северн-Холл и увидят сами.

— Так! — пробормотал Кит Фэррелл.

Он сдавил ладонями виски и, чтобы выиграть время для размышлений, подошел к столику с журналами, китайской вазой с желтыми нарциссами и коробкой сигарет с вмонтированным в крышку скарабеем. [23] Открыв коробку, Кит взял сигарету и дрожащей рукой поднес к ней зажигалку.

— Я бы хотела получить указания, сэр, — с упреком обратилась к нему миссис Помфрет. — Леонарду я велела по телефону закрыть ворота. Но эти люди подняли такой шум…

23

Скарабей — жук-навозник, почитавшийся в Древнем Египте как одна из форм бога Солнца. Его изображения служили амулетами.

— Мы не можем впустить сюда репортеров, миссис Помфрет.

Экономка пожала плечами:

— Конечно, это не мое дело, сэр, но я не совсем понимаю, как мы можем не впустить полицию.

Кит Фэррелл снова стал самим собой — хладнокровным и решительным молодым человеком, столкнувшимся с конкретной проблемой.

— Напротив, — сухо откликнулся он, — именно это мы можем сделать. В конце концов, здесь не произошло никакого преступления.

— Разве? — пробормотала Одри.

На лбу Кита вздулись вены.

— Насколько нам известно — нет. Так что мы вправе посоветовать полиции всей Англии убираться к дьяволу. Неужели вы не понимаете, миссис Помфрет, что самое главное — тянуть время и как можно дольше не сообщать о случившемся лорду Северну?

— О! — Экономка поднесла руку ко рту. — Простите! Но произошло столько ужасных событий! Из Каира пришла телеграмма!

Кит вынул изо рта сигарету.

— Что за телеграмма?

— От его светлости, сэр. Мистер Голдинг позвонил с почты незадолго до закрытия — около шести. Телеграмма была адресована ему, — она кивнула в сторону Бенсона, — но он допрашивал садовников, точно детектив, и обыскивал дом. Он велел, чтобы его не беспокоили, поэтому я просто записала текст, и боюсь, что…

Говоря, экономка рылась в поясе темной плиссированной юбки. Вытащив оттуда клочок бумаги, она развернула и разгладила его.

— Позвольте мне, сэр, — спокойно вмешался Бенсон. Он шагнул вперед, протянув руку.

Но Кит сам взял бумагу у миссис Помфрет. То, что он прочитал, разом сокрушило все его планы.

«ВСЕ ЛИ В ПОРЯДКЕ С ХЕЛЕН? АЛИМ-БЕЙ ВЫДАЛ НОВОЕ ПРОРОЧЕСТВО. НЕ БЕСПОКОЮСЬ, НО ХОЧУ БЫТЬ УВЕРЕН. ПОЖАЛУЙСТА, ПОЗВОНИТЕ МНЕ В ОТЕЛЬ «КОНТИНЕНТАЛЬ-САВОЙ» В КАИРЕ ЗАВТРА В ДЕВЯТЬ ВЕЧЕРА ПО ВАШЕМУ ВРЕМЕНИ. СЕВЕРН».

— Это все меняет, — сказала Одри, прочитав текст через плечо Кита. — Ничего не поделаешь, Кит, придется ему сообщить.

— Боюсь, что придется.

— Если мы этого не сделаем, — продолжала Одри, — он позвонит сюда и почувствует, что здесь что-то не так, что бы мы ему ни сказали. Кит, это ужасно! Кто-то…

— Расстраивает наши планы. Я это понял.

— Если вы позволите, миссис Помфрет, — снова вмешался Бенсон, отодвинув экономку в сторону и шагнув вперед, — я улажу дело с прессой и полицией. Насколько я понимаю, мистер Кит, никого не следует впускать в дом?

— Никого не следует впускать на территорию поместья, — подтвердил Кит, — пока мы не решим, что нам делать. Если у вас есть собаки, спустите их с привязи.

— Простите, сэр, — возразила миссис Помфрет, бросая очередной снаряд, — но мы не можем так поступить с джентльменом, который уже находится здесь. С джентльменом, — пояснила она, — который попал сюда раньше репортеров. Он просто въехал в передние ворота, мистер Бенсон, — ведь они никогда не закрываются! Сейчас он просматривает книги в библиотеке. Но он сказал…

Завершать фразу не было никакой необходимости.

Они не обратили внимания на неуклюжие шаги за дверью, но услышали, как тяжелая рука повернула ручку. В дверном проеме, заполняя все его пространство, стояло видение, заставившее Одри Вейн испуганно отпрянуть.

— Я терпеливый человек, — заявило видение, бросая злобный взгляд на каждого из присутствующих по очереди, — но черт меня побери, если я собираюсь торчать в вашем мавзолее, пока эти адские часы наверху не пробьют полночь. Вы всегда заставляете гостей дожидаться подобным образом? Или эта привилегия относится лично ко мне?

Миссис Помфрет встала рядом с дверью.

— Сэр Генри Мерривейл, — доложила она.

Глава 7

Вот так скверно едва не началось это знакомство. Однако впоследствии никто — даже сам Г. М. — не мог бы пожаловаться на недостаточно теплый прием.

Его имя оказалось хорошо известно Киту Фэрреллу и Одри Вейн, хотя и по разным причинам. Для Одри он был всего лишь ворчливым стариком, позабавившим Хелен в Каире. Но для Кита — барристера — имя Мерривейла значило гораздо больше.