Проклятие для Чудовища

Мы въехали на территорию за городом. Преодолев пропускной пункт, до салона автомобиля тут же добрался хор из собачьего лая. Мы остановились у решетчатого забора в мой рост, за которым хаотично перемещались собаки разных пород, размеров, возрастов. Заметив нас, вышедших из машины, лай усилился, десятки хвостов забегали с бешеной скоростью, а лапы кинулись на забор, прогнувшийся под напором. Я прошла к багажнику вместе с мамой, принимая от нее пакеты и не отводя глаз от счастливых мордочек.

Собаки в питомнике были все дружелюбные с гостями и друг с другом. Агрессивных сразу переводили в отдельные комнаты и учили манерам. За решеткой на улице располагалась огромная площадка с игрушками, снарядами для дрессировки и игр, где собаки проводили большую часть времени днем. Если они замерзнут или устанут, могут войти в комнату — специальная дверь всегда открыта. Это здание было двухэтажное, белое и длинное. На первом этаже располагались комнатки для собачек, где они ночевали или отдыхали рядом со своими мисками и лежанками, а на втором этаже уже были кабинеты для персонала и их личные комнаты.

Работники питомника — самые добрые люди из всех, кого я встречала. Их любовь к животным была не просто прикрытием или обязанностью по должности, она шла от сердца, это чувствовала не только я, но и их подопечные.

Мы с Филиппом, как утята, шли строем за мамой, не отрывая глаз от собак. Уже не терпелось вбежать в этот детский сад и отдать себя на любвеобильное растерзание, но пакеты сами себя не дотащат.

— Идите уже, остальное я сама, — разрешила мама, и мы с Филиппом рванули к вольеру.

Я бежала, смотря под ноги, парень шустро меня обогнал, громко смеясь. Он подождал у калитки, чтобы мы вошли вместе. Со всех сторон налетели маленькие и большие собачки, царапая своими лапками ноги. Они прыгали и всем своим видом показывали, как они счастливы нас видеть. Все лицо залило слюнями за несколько секунд, а колготки беспощадно изодраны, но это была вынужденная жертва. Я удержалась на корточках, только благодаря левой руке, которой придерживалась за землю, правой же пыталась погладить по голове всех, кто на меня прыгал. Филиппу повезло меньше, на него в порыве жарких объятий накинулся Джек — смесь дога с неопознанной породой, и повалил парня на землю, не давая шанса вырваться.

Я засмеялась, когда Филипп начал стучать ладонью по земле:

— Все, сдаюсь!

Подойдя к поверженному, я протянула руки и помогла ему встать с притоптанного снега.

Были собаки и поскромнее, которые подходили и ждали, пока ты первый уделишь им внимание. А некоторые интроверты и вовсе держались в стороне, мирно покусывая свою игрушку. Но здесь любой был не против почесывания за ушком, хотя в любви не нуждался никто.

В питомник часто приезжают волонтеры, школьные и студенческие экскурсии, случайно проездом заглядывают, кто-то даже фотосессии устраивает. А вот забирают собаку домой очень редко. Здесь нет породистых, поэтому они не так востребованы, но взять друга можно абсолютно бесплатно — за это я и восхищаюсь этим местом. Они бескорыстно ухаживают и содержат собак, которых находят на улице. Здесь мало щенков и больше взрослых собак, которые никогда не знали любви и ласки. Процент того, что такую собаку заберут домой, очень мал, поэтому работники питомника делают все, чтобы каждый пес чувствовал себя любимым.

Вдоволь натискавшись, мы пошли помогать маме. Сегодня выходной у большей части сотрудников, которых и так мало, так что наши руки оказались не лишними. Нам выдали корм и отправили насыпать его в каждую миску. Филипп держал мешок и ходил за мной, а я зачерпывала порции. На первом этаже пахло, что называется, псиной особенно ярко, ведь именно здесь все и жили.

После кормешки нам осталось помыть полы, пока все гуляют на улице и поменять лежанки, которые уже пришли в негодность, заменить их на привезенные новые.

Закончив внутри, мы вышли на улицу и притаились за углом, наблюдая, как мама разговаривает с работниками.

— Мне нужно на второй этаж в ее кабинет, — я протянула Филиппу подслушивающего жука. — Ты оставайся здесь и следи за ней. Если мама направится ко мне, предупредишь меня.

— Будет сделано, капитан, — Филипп отдал честь и прицепил жука на верхний карман куртки. Я своего пристроила на пуговицах.

Мы разошлись в разных направлениях. Я была здесь не раз и прекрасно знала, где находится мамин кабинет. На втором этаже запах был не такой сильный, но все равно ощущался ясно, теперь я могу с уверенностью сказать, что мама только благодаря магии возвращается из приюта и все равно пахнет любимыми духами. Коридор был выполнен в некой смеси стилей восьмидесятых и школьной гордости, благодаря всем грамотам, что висели на стенах. На маминой двери картинка с забавной собачьей мордочкой, она оказалась не заперта. Я вошла внутрь, тихонько прикрыв за собой дверь.

Здесь тоже витала атмосфера кабинета директора из советской школы города на окраине. Мама бывала здесь не так часто, чтобы что-то менять. По обе стены два огромных шкафа до потолка, заполненных какой-то макулатурой, и стол напротив окон. Справа от двери был диван отвратительного светло-коричневого цвета, рядом на тумбочке электрический чайник. Стены просто покрашены в зеленый, а на полу потрепанный персидский ковер.

Здание питомнику досталось по огромной скидке за ненадобностью — находится посреди поля вдали от населенного пункта и даже какого-нибудь магазина, без машины добраться проблематично. Все средства идут на благо животных, так что о ремонте думать некогда.

Я, не теряя времени, направилась к письменному столу, открывая все ящики. Присутствия магии я не чувствовала. Если мама что-то и прячет, то защиту не ставила. Кроме документов и непонятных бумажек я не находила ничего интересного. Не сказать, что я надеялась увидеть здесь полные сборники всех заклинаний, но это было единственное место, приходящее мне на ум. Разве что она прячет свои записи дома, замуровав их в стены.

За моей спиной на полу стоял небольшой сейф. Смутно представляю, что вообще можно в нем хранить в таком месте. Собачьи тайны? Учитывая, что моя мама работает еще и психологом, совсем не удивительно, что она проводит с собаками лечебные беседы.

Пусть я и могу сжечь любой замок, делать это сейчас не стоит, ведь починить его обратно я вряд ли смогу, а читать мысли железок мне не дано. Хотя, какие мысли могут быть у сейфа? Он вообще считается техникой?

Я принялась набирать четырехзначный код наобум, слыша приглушенный писк ошибки. Думай, Ливана, мама не могла придумать что-то сложное.

— Двадцать девятое февраля, — прошептала я, набирая цифры. Замок загорелся зеленым. Ну конечно, годовщина свадьбы и, по совместительству, мой день рождения.

Увидев содержимое, я поникла, ведь в небольшой стопке белых листов не было и намека на магические знания. Я перебрала данные с личными номерами людей, которые взяли собак из приюта, и какие-то заметки о спонсорах, чтобы окончательно убедиться в провале своей миссии.

Жук на пальто завибрировал, как телефон, поставленный на беззвучный. Я схватилась за него, давая понять, что сигнал получен, но насекомое и не думало останавливаться. Громко захлопнув дверцу сейфа, я встала с колен и поспешила к выходу, пытаясь заглушить шипение жука ладонью. Схватившись за ручку, я потянула дверь на себя и чуть не врезалась прямо в маму, стоящую на пороге. Мы одновременно ахнули от неожиданности.