Проклятие сумрака

— У нас две минуты! — Пропел Алексей.

— Да за две минуты я успею столько раз хлопнуть тебя по пузу, что ты без каких-либо усилий сможешь устроить пятичасовой танец живота, салобрюхий хуесос! — Подоспел Федя.

Никто не отреагировал на его слова, даже я, ибо сейчас важно было найти пернатую залупу. Мы неслись по берегу Правды, но не видели никакого присутствия ни других игроков, ни клюворожей поебени.

— А не могли в мировом чате напиздеть? — Спросил я.

— Ни разу не пиздели, а тут бы стали. Не неси хуйни. — Отрапортавал Алексей.

Я ему ничего не стал отвечать, ибо был занят поиском курицы. Мы зашли уже на Крюк Огра.

— Назад надо. Может, не буквально на берегу, а чуть глубже? — Поинтересовалась Алиса.

— Дай мне только достать свою писюлию и будут тебе и «глубже», и «нежнее»! — Ответил Фёдор.

— Задолбал, извращенец. — Алиса закатила глаза. — В день, когда тебя Макс выгонит из пати, я напьюсь вдребезги.

— Такого не случится. Потому что я хорошо себя веду и ни к кому не пристаю!

Тут можно было бы поспорить, но в этот момент Юля закричала так, что я чуть не наложил в штаны:

— ТАМ! КУРИЦА!

Охуеть, я и не думал, что такая тощая девчушка может так кричать. Но вернёмся к курице. Самого героя дня мы не видели, зато видели толпу игроков, которые пулялись заклинаниями, стрелами и махали мечами без остановки.

— Ух, щас баблишка налутаем! — Мечтательно проговорил я.

Мы понеслись навстречу счастью, но только мы приблизились к толпе, как все стали расходиться.

— Блять, чуть-чуть не хватило! — Злобно проговорил Алексей.

— Пять минут — это очень мало. Надо рассчитывать на везенье. — Вздохнула Алиса. — Надо чтобы курица появилась прямо совсем рядом с нами.

— Да это и так недалеко было! — Заметил Карл. — Просто мы долго её искали!

Так мы блуждали весь вечер. Никто уже толком не фармил, не выполнял задания замка. Точнее выполняли, но всё время смотрели на часы. Мы выслеживали курицу и у Снежного озера, и в Земфисе, и даже, блять, сходили в Академию Высшей Магии. Но нам так и не удалось её поймать. Ни разу. Эта неудача должна была дать мне знак. Отправить небольшой сигнальчик о наступающем пиздеце. Но я оказался слишком глуп и не понимал знаки свыше. А всё началось на следующий день.

Мы встретились с Алексеем и поспешили на остановку.

— Как холодно-то, бля! — Вздыхал друг. — Когда этот ебаный снег уже выпадет?

— Когда твоя мама перестанет давать бомжам в подвалах! — Усмехнулся я и в эту же секунду наступил в собачье говно. — Да ёб твою мать! Лёха, выручай! Оближи мои боты.

— Пошёл нахуй. Так тебе и надо за постоянные насмешки. Это карма!

— Тогда ты за постоянное обжорство вообще должен с толчка не слезать! — Буркнул я, пытаясь соскоблить смачнейшую кучу дерьма со своей подошвы. Палкой, есесна, а не языком Лёхи, как многие могли подумать.

Пока я занимался испражнениями чьей-то обоссанной псины, у которой хозяин умственно-отсталый долбоёб, который разрешает ей срать посреди дороги, Лёха плясал возле меня и жаловался, как ему холодно.

— Да иди нахуй, я пока эту дерьмину не соскребу, мы никуда не пойдём. — Я напоследок пошаркал ногой по асфальту, размазывая говнину, и поторопил жиробрюха.

Когда мы вышли к остановке, я понял, что рукам нихуя не тепло в карманах и надо бы надеть перчатки. Я достал левую перчатку и натянул на руку, правой в это время ища вторую. Но второй не оказалось.

— Блять, я проебал перчатку! — Злобно проговорил я. — Наверное, когда твоё дерьмо от ботинка соскребал, там и обронил.

На нас в ахуе посмотрели люди, ждущие на остановке, но мне на них было похую.

— И что, будешь возвращаться? Мы же опоздаем! — Возмутился сардельный человек.

— Похуй, поехали.

Мы сели в автобус и поехали. Сидячих мест не оказалось, но мы с Алексеем неплохо устроились и у окна. Причём так хорошо устроились, что заснули и проебали свою остановку.

— Сука, мы опоздаем! Это всё ты виновата, вяленая анальная капуста.

— Ты тоже заснул! — Возмущался Лёха, пыхтя и пытаясь меня догнать. Но так как занятия по физре он проёбывал, то и сдох он через пару метров.

— Похуй, идём шагом. Всё равно уже опоздали. — Проговорил я.

Как понимаете, веселье только начиналось. Первая пара у нас была по английскому. А там вела ебанутая старая пропиздень, которая вечно была злая, потому что не нашёлся в этой жизни каскадёр, готовый ебать её в грязную, воняющую рыбными консервами, вафельницу. Как итог, нас с Алексеем не пустили на первую половину пары. Мы стояли в коридоре и слушали мои охуительные шутки про то, что Алексей толстая маслина, которую никто не поймает. Когда на второй половине нас всё же запустили, то с порога шмара по имени Нина Ивановна спросила с нас эссе об организационной деятельности информационных технологий.

— Я, это, забыл его дома… — Алексей виновато опустил глазки.

— Во лох, а я сделал. Можете во мне не сомневаться! — Я стал весело копаться в сумке под пристальным взглядом злобной скотобазы, а жирная она была настолько, что мог позавидовать сам Алексей.

Честно, наша училка по английскому была самой обоссанной блядью в универе. Хуже неё не было ни одного препода, что не могло не радовать. Пока эта ходячая начинка для гроба сверлила меня взглядом, а я искал эссе и не находил, меня начали терзать смутные сомнения, что неудачи продолжаются. Когда от безысходности я вытряхнул сумку и, поискав среди тетрадок, обнаружил полное нихуя, я виновато произнёс:

— Знаете, я тоже забыл его дома.

— Нет! Ну это полный цирк! Ты даже не смог нормальную отмазку придумать, Заварушкин, и соврал мне то же, что и твой друг. Причём мог бы не тратить моё время, но тебе надо было показательно искать два часа своё эссе, которое ты наверняка даже не начал. За это я тебе ставлю двойку. Эссе своё, которое ты, якобы «написал», можешь не приносить.

— Ыть! — Только и смог я проговорить вслед жирной жопе, которая деловито двигалась на место преподавателя.

— Ах ты сосисон новоиспечённый! То есть ты напиздел, а я сказал правду, но двойку поставили мне?

— Ну, Макс… — Лёха уткнул смущённо глазки в пол. — Соси!

— Этим обычно твоя мама занимается, письколяз сракостальной! — Ответил я.

На следующей паре по истории России стало ещё хуже. Мы с моим другом уселись, как обычно, на последнюю парту, и я уже было решил прикорнуть, как, вдруг, к нам обернулась Лера и, сморщив свой прекрасный носик, спросила:

— Мальчики, а чем это у вас так воняет?